Кадуйский потоп.
Осень президента. Михаилу Горбачёву, изменившему мир 35 лет назад, исполнилось 90 лет
Главное, что сумел Михаил Горбачёв — закончить холодную войну и убрать «железный занавес», символом которого стала разобранная впоследствии по кирпичикам Берлинская стена. Это во внешней политике. Во внутренней он ликвидировал монополию одной партии и государства на «истину» и выражение собственного мнения, а также заложил в стране основы не только политических свобод, но и рыночной экономики.
И это, не считая довольно уникальных для высшего руководителя СССР, России и «постсоветского пространства» личных качеств: порядочности, образованности, внутренней интеллигентности, особо трепетного отношения к семье и близким людям, которых он никогда не прятал от страны.
К сожалению, теперь многое из того, что сделал Горбачёв (вернее, что он успел сделать за те 6 небольшим лет пребывания у власти), забыто. И в Восточной Европе, где освобождение от коммунистов принято почти исключительно приписывать собственным усилиям: что поделать, каждый народ строит свой исторический миф, и благодетели извне в него обычно вписываются плохо. И на Западе, который с удовольствием воспользовался тем, что считал плодами политической слабости руководителя СССР. И в России, где вновь торжествует «государственничество» в той его наиболее жесткой форме, от которой пытался отказаться Горбачёв.
История, конечно, не терпит сослагательного наклонения, но если бы не политические амбиции Бориса Ельцина, наверное, Советский Союз не распался бы так быстро — за исключением Прибалтики, между остальными его составными частями не было таких непримиримых противоречий, на которых настаивал будущий президент России, буквально выдёргивавший власть из-под Горбачёва. Если не считать личной корысти отдельных представителей национальных элит. Так что, вполне вероятно, мы могли бы и до сих пор жить в несколько модифицированном пространстве прежнего СССР.
Горбачёв пытался во внешней и внутренней политике принимать решения, которые приносили бы пользу всем взаимодействующим сторонам. После его отставки 25 декабря 1991 года мир и страна вновь вернулись к тому, что принято называть «игрой с нулевой суммой»: если один «партнёр» в чём-то выигрывает, второй обязательно должен проиграть.
Не удивительно, что постепенно вернулись и неизбежные атрибуты таких отношений — и война, правда, уже не холодная, а, как выразился один политолог, «прохладная», и занавес — не железный, а «ржавый», и прежняя монополия государства на истину в последней инстанции по любому вопросу...
Ирония судьбы дала Горбачёву возможность пережить последовательный крах и коммунистической, и либеральной утопий. Свой юбилей он отмечает в момент, когда мир снова находится в тупике и растерянности, в тоске по политике какого-нибудь нового морального и идейного измерения.
И именно пример Горбачёва, сумевшего однажды изменить то, что, казалось бы, никаким переменам не подлежит, как ни странно, даёт всем нам надежду на лучшее будущее.
И как-то пророчески воспринимаются из сегодняшнего дня слова генерального секретаря, сказанные им в мае 1985 года во время визита в Ленинград: «Видимо, товарищи, всем нам надо перестраиваться. Всем».
Юрий Антушевич
СамолётЪ