Можно ли прожить в России без «социальной смазки»? Или почему в стране вместо отечественных самолётов разлетаются руководители авиазаводов
Чужие двигатели не тянут
Если следовать хронологии, то новости, связанные с проблемами отечественной авиации, начали появляться ещё на прошлой неделе. Когда стало известно, что из-за проблем с двигателями приостановили полеты в России более половины (точнее 34 из 66) самолетов Airbus A320neo и A321neo. Часть из них авиакомпании берегут к высокому сезону, а часть может больше не вернуться в строй. Массовый вывод этих лайнеров из эксплуатации возможен уже с 2026 года.
Основная причина — проблемные двигатели Pratt & Whitney GTF, которые требуют капремонта каждые 1,5 года. Но ремонтировать их нечем — из-за отслеживания и дефицита серый импорт двигателей и запчастей невозможен.
На A320/А321neo приходится примерно 10% от всего иностранного магистрального флота. Оставшиеся 27 распределены по большей части между «Аэрофлотом» (10 бортов) и «Уральскими авиалиниями» (11 бортов).
У всех крупных перевозчиков, кроме S7, эти ВС оснащены другим типом двигателей, ситуация с которыми считается менее критичной, но с 2026 года и они начнут массово выбывать из эксплуатации, прогнозируют источники.
Скрытые дефекты
Отечественное авиастроение пока не в состоянии восполнить парк воздушных судов. Во многих случаях авиакомпаниям приходится летать на несколько раз капитально отремонтированных советских лайнерах. Иногда для «омоложения» их даже перекрашивают в новые цвета, как в вологодском авиаотряде, состоящем в основном из «старичков» ЯК-40.
Но проблемы доставляют и машины поновее. В ночь на понедельник самолет Sukhoi Superjet 100 авиакомпании «Азимут» рейсом Сочи—Анталья загорелся при посадке в турецком аэропорту. На борту были были 89 пассажиров и шесть членов экипажа, никто из них не пострадал благодаря удаче, действиям экипажа и пожарных аэропорта. «Азимут» называет причиной аварии крайне неблагоприятную погоду со сдвигом ветра: самолет на посадке жёстко приложило о полосу, что вызвало утечку керосина и пожар.
Судя по картине произошедшего, вновь «сработал» известный конструктивный недостаток Superjet — повреждение топливных баков стойками шасси при жёстких посадках. Он предположительно сыграл роль в памятной катастрофе в Шереметьево в 2019 году с гибелью 41 человека и в инциденте в Якутске перед ней.
Летят «перелётные лица»
Наконец, в понедельник стало известно об объявленном Объединенной авиастроительной корпорацией (ОАК; входит в «Ростех») увольнении сразу двух авиастроительных АО — «Яковлев» (производит самолеты МС-21 и SJ-100) и «Туполев» (Ту-214).
Чем не угодили Ростеху Андрей Богинский и Константин Тимофеев, соответственно?
Первой реакцией сетевых комментаторов стало волшебное слово «коррупция», которым сегодня стало модно объяснять любые и всяческие неудачи.
Но, судя по тому, как развиваются события в отечественном авиапроме, скорее следовало бы сетовать на отсутствие коррупционной составляющей (чуть позже объясним почему).
Главное объяснение увольнения, которое дают наблюдатели — необходимость административной реакции на результаты правительственного аудита положения дел в ОАК. Аудит зафиксировал в том числе проблемы проектного управления в ОАК, из-за которых под вопрос была поставлена реализация комплексной программы развития авиатранспортной отрасли (КПГА).
Собеседник «Коммерсанта», близкий к «Ростеху», объяснил, что Андрей Богинский «создавал эту программу и отвечает за её срыв». А уход главы «Туполева» он объяснил тем, что завод не поставил авиакомпаниям ни одного нового Ту-214 с 2022 года.
КПГА была разработана Министерством транспорта совместно с Министерством промышленности и торговли. В её основу легли наработки Министерства промышленности и торговли, представленные в 2021 году в виде плана по созданию линейки конкурентоспособной продукции для авиационной промышленности.
Согласно этому плану, до 2030 года должно быть произведено 735 гражданских самолётов на сумму 1,8 трлн рублей.
При этом объём поставок гражданской авиатехники был определён исходя из оценки спроса Минтрансом, но не из реальных возможностей производителей. Тем более, что предприятия, задействованные в технологической цепочке, бодро рапортовали о готовности обеспечить головные заводы всем необходимым. Правда, в процессе оказалось, что ряд наименований комплектующих либо не производится в РФ, либо расходуется оборонными предприятиями. Проблемы с управлением, на которых сосредоточился «Ростех», тоже существуют, но возможности производства более проблематичны.
Наконец, аудиторы отметили недостатки в схеме финансирования КПГА, указав, что она «преимущественно не функционирует». Субсидия на компенсацию затрат эксплуатантам не предусмотрена и не найдены альтернативные механизмы финансирования проектов вместо кредитования.
Эксперты единодушны в том, что без решения всех этих вопросов кадровые перестановки должного эффекта не дадут. То есть производить самолётов больше и делать это быстрее не получится.
Социальная смазка
А теперь о коррупции, которую в нашей стране принято называть «социальной смазкой» едва ли не с 1762 года, когда в России была фактически институционализирована коррупция — извлечение чиновником со своего служебного места ренты, без которой ему было не прожить.
Со временем такая рента стала нормой российского государства, пережившей всех правителей и дожившей до наших дней. По мнению социального антрополога Симона Кордонского, без неё «страна не проживёт».
"Ресурсы не распределяются бесплатно. Претендентов на ресурсы много, среди них конкуренция, — пишет Кордонский в своей книге "Как устроена Россия".- Kто получит доступ? Человек, который получает ресурс, откатывает часть дающему. Это аналог ставки банковского процента, причём довольно близкий, с моей точки зрения. Там есть цена денег, которые через иерархию банков поступают в розницу, причём на каждом уровне своя. А у нас то же самое с ресурсами. Есть монополист — государство, которое распределяет ресурсы. И каждый получающий ресурсы откатывает их часть в какой-то форме дающему.
В рыночной системе регулирующим механизмом служит ставка банковского процента, а у нас — репрессии. Чем выше уровень репрессий, тем ниже норма отката. И соответственно экономика крутится. В сталинские времена был высокий уровень репрессий и минимальная норма отката. Репрессии как система исчезли, и норма отката выросла. И экономика не развивается: ресурсы осваиваются в ходе распределения. Сейчас есть репрессии, но они эпизодические, демонстративные и не уменьшают норму отката«.
А если откатить нельзя, то ресурсы могут оставаться неосвоенными, полагает социолог и приводит пример.
«Посмотрите на размер неосвоенных средств в конце финансового года. Если есть страх репрессий, то ресурсы не доходят до мест, они просто не распределяются. В начале двухтысячных, например, на ликвидацию последствий катастрофического землетрясения в республике Алтай были выделены весьма существенные деньги, но под жёстким контролем государства. Через три года выяснилось: последствия катастрофы ликвидированы, но выделенные государством деньги не освоены, так и лежат на счетах. Потому что их нельзя было распределить по понятиям».
Если человек действует не по понятиям, то его переводят под закон. Это не анархия. Это очень жёсткий порядок — жизнь по понятиям. Раньше за нарушение понятийных норм стреляли, а сейчас подводят под статью Уголовного кодекса.
Можно попробовать предположить, что в случае с Богинским и Тимофеевым дело было совсем не в «социальной смазке». До неё там дело не дошло. Что-то пошло не так — либо с наличием ресурсов, либо с «понятиями». Плюс санкции. И дело застопорилось...
Подготовил Илья Неведомский
Самолёт.