Принуждение к инвестициям? Правительство пытается мобилизовать рыночную экономику

В конце недели позвонили из Центрального Банка. Приятный женский голос: «Скажите, какой бы вопрос вы задали руководству ЦБ в связи с ростом ключевой ставки?» Отвечаю: «Как долго Банк собирается эту самую ставку наращивать и когда перестанет, наконец, это делать?». «И всё?» — спрашивает голос. «А чего ж ещё?» — отвечаю вопросом на вопрос. «Спасибо вам за конструктивный подход, за то, что не ругаетесь!.

Да, видно нелегко приходится регулятору, испытывающему сейчас двойное давление — и со стороны бизнеса, и со стороны правительства, требующих сделать «что-нибудь», чтобы снять фактически установленный барьер для инвестиций. И, похоже, некоторые всё-таки сильно ругаются...

Понять, что происходит несложно — в стране параллельно существуют две экономики. Одна — полностью рыночная, связанная с экспортом и конечным потребительским спросом. И очень чувствительная к ключевой ставке — для этого сегмента экономики нынешние её 21% — это запрет на инвестиции.

Другая же часть экономики — та, что менее чувствительна к рыночным процентным ставкам, связанная с «бюджетным импульсом», ВПК, льготными программами и всем, что можно назвать «автономным спросом», — как раз, «решая задачи», и тянет совокупный спрос и рост цен вверх.

Очень наглядно это проявилось во время прошлонедельного визита первого вице-премьера Мантурова в Вологодскую область, экономика которой довольно чётко разделена сейчас на рыночную и «военно-прикладную». Одна преимущественно сосредоточена в Череповце, другая — в Вологде с её «специальными» подшипниками и подразделениями «Ростеха». И то, что первый зам Мишустина в сторону Череповца даже не поглядел, хорошо показывает приоритеты руководства.

При этом, повышая ставку, ЦБ «охлаждает» не вторую, а первую часть российской экономики. Естественно, что она в таких репрессивных условиях ведёт себя вполне адекватно — сегодня никакие инвестиции по отдаче и безрисковости не сравнятся с процентом банковского депозита, поэтому многие компании вкладывают свободные средства в депозиты.

Своё недовольство такой практикой в ходе дискуссии на форуме «Технологическое лидерство: бизнес, наука и государство», который организовали «Деловая Россия» и Ассоциация инновационных регионов России, выразил отвечающий за экономику замглавы администрации президента Максим Орешкин. О достаточности капитала для бизнес-инвестиций он поспорил с председателем «Деловой России» Алексеем Репиком. В отличие от него Орешкин не считает, что проблема экономики в недостатке капитала — ей не хватает других ресурсов — производственных и человеческих: даже имея деньги, бизнес зачастую не может реализовать проекты из-за дефицита оборудования и специалистов. В подтверждение этого тезиса представитель Кремля привёл статистику по новым займам: с начала 2024 г. портфель корпоративных кредитов увеличился на 13 трлн руб. То есть «долговой капитал стал доступнее, чем годом ранее», полагает Орешкин.

На что Репик вполне обоснованно ответил, что рост кредитов обеспечивают в основном госкомпании и участники гособоронзаказа. Они же, закредитованные и перекредитованные, могут позволить себе оттягивать с рынка и те самые дефицитные производственные и человеческие ресурсы.

На что Орешкин ответил, что дальше лучше не будет — заемные ресурсы какое-то время будут малодоступны, а возможности правительства компенсировать ставку — вдвойне ограничены«. Но это не значит, что не надо инвестировать. Наоборот.

Замглавы Минпромторга Василий Шпак прямо заявил, что для победы в «глобальной гиперконкуренции» России потребуется больше времени, чем год или два. Обращаясь к собравшимся предпринимателям и главам регионов, чиновник заявил.

Позднее от правительственных чиновников РБК стало известно, что Минпромторг обратился к Банку России с предложением изменить регулирование для банков в части привлечения средств от юрлиц. Самым очевидным, хотя и удушающим для банков, был бы норматив отношения кредитов к депозитам — например, минимум 60–65%. Перенести бремя напрямую на бизнес можно за счёт налога на доход с депозитов (что маловероятно) либо повышением ставки налога на прибыль по этому виду дохода.

На 1 октября 2024 года юридические лица держали на банковских счетах и депозитах 57,2 трлн руб. В целом на средства бизнеса приходится больше трети всех банковских пассивов.

Эксперты видят несколько вариантов развития ситуации, следствием которой может стать либо высокая инфляция, либо долгосрочная стагнация. Промежуточный же вариант — балансировать между высокой инфляцией и убиением рыночной части экономики («что-то типа «перетерпеть инфляцию 6-8%»), похоже, не рассматривается совсем...

Сергей Авдеев
СамолётЪ