Оживить человека. Испытание «Крокус Сити Холлом»

Число жертв приближает теракт в «Крокус Сити» к самым кровавым событиям в истории России — убийствам людей с захватом заложников в дании Театрального центра на Дубровке — зрителей мюзикла «Норд-Ост» (2002 год — 130 жертв) и в школе № 1 Беслана (2004 год — 334 погибших).

Отличает — ситуация в стране: «Норд-Ост» и «Беслан» произошли в мирной России — ту контртеррористическую операцию на Кавказе ни по масштабам, ни по задействованию ресурсов государства нельзя сравнивать с украинской СВО.

С виновниками прошлых терактов всё было однозначно — никто не прятался, не было никаких «прокси»-исполнителей. И говорили больше о способности противодействовать подобным угрозам — о том, «как власти могли такое допустить».

Сегодня ситуация полна «тумана войны», роднящего его скорее с тем, что происходило в 1999 году со взрывами жилых домов в Буйнакске, на улице Гурьянова и на Каширском шоссе в Москве. Тогда же сразу ещё в нескольких городах были обнаружены признаки минирования зданий — теракты удалось предотвратить почти случайно.

И сегодня говорят не о действиях властей, а о том, кто заказал убийство безоружных в Подмосковье. Две активно обсуждающиеся версии — ИГИЛ (организация запрещена в России) и «хохлы». Причём вторая версия, можно предположить, станет доминирующей — просто потому, что, во-первых, лучше всего ложится в логику текущего противостояния с Украиной и «коллективным Западом», а, во-вторых, открывает новые возможности для мобилизации общества и, например, введения смертной казни, о которой вспомнил лидер СРЗП Сергей Миронов.

А возможно, и военного положения — на эту мысль наводят не только уже приходящие со всей страны известия об усилении мер безопасности, но и явная тенденция последнего времени на закручивание гаек.

Между тем мобилизация общества уже произошла — ещё с минувшей ночи, когда практически все россияне с ужасом, болью и сочувствием следили через Интернет и соцсети (телевидение о теракте сообщило весьма скупо) за развитием событий в «Крокусе». А с раннего утра, забыв про выходные, многие встали в очереди к импровизированным мемориалам в разных городах страны, к пунктам сдачи крови...

Власти среагировали с запозданием — стали приспускать флаги и нести цветы к мемориалам. Но первыми это начали делать простые люди — тот «глубинный народ», который сначала усиленно деполитизировали, потом начали «сплачивать». Народ, казавшийся в последние годы предельно атомизированным, индивидуализированным, разобщённым, лишённым фактора «сакральной» консолидации (не считая Дня Победы). Но то, что происходит сегодня на улицах российских городов, эта общая, самая естественная человеческая реакция — разве не консолидация? И фактором здесь послужили не геополитические понятия, не чьи-то амбиции, а безмерное, перехлёстывающее через границы сострадание.

Перехлёстывающее в прямом смысле — пожалуй, впервые за несколько лет наша страна получила такую большую дозу сочувствия и соболезнования от всего мира: от стран «дружественных» и «недружественных». В нормальном мире чужого горя не бывает. Россия вдруг перестала быть «изгоем». И это согрело душу. Как, наверное, согревали сердца простых американцев, переживших 11 сентября 2001 года, слова российского президента, первым позвонившего американскому коллеге...

Когда-то давно советский кинорежиссёр Сергей Герасимов снял фильм под названием «Любить человека» — помимо основной истории двух влюблённых, составившей основу сюжета, была в картине и «сверхидея» — любви к человеку, как основного мотива, придающего смысл всем нашим делам и поступкам.

Сегодня впору говорить о необходимости не столько заново «полюбить» человека в соседе, сколько сначала «оживить» его в себе. Вчерашней ночью и нынешним днём мы узнали, что это возможно. Значит, не всё потеряно.

Юрий Антушевич
СамолётЪ