Кадуйский потоп.
«Валдайский голубь». Владимир Путин выступил на Валдайском форуме в непривычно миролюбивом образе
Складывается впечатление, что вся страшновато-полукомичная суета вокруг «грязной бомбы» была всего лишь «увертюрой», предваряющей выступление российского президента. К инструментам «разогрева» аудитории можно отнести и заявление пресс-секретаря президента Пескова, пообещавшего, что речь его шефа «предстоит много дней анализировать, изучать, читать и перечитывать», и затягивание начала выступления главы государства на несколько часов.
Как бы то ни было, видимо, настоящий ажиотаж создать так и не удалось. В том числе потому, что интерес к российскому лидеру в мире в последнее время сосредоточился фактически на одной теме СВО, а внутри неё — на готовности к применению ядерного оружия.
Вот и сейчас от Владимира Путина ждали очередной «атомной» угрозы. А получили речь, полную цитат и мягких упрёков бывшим «партнёрам», человека, озабоченного какими-то своими проблемами.
Одна из них, впрочем, всплыла в выступлении, когда Путин вспомнил убийство командующего спецподразделением «Аль-Кудс» в составе Корпуса стражей исламской революции Касема Сулеймани: «Взяли Сулеймани убили, иранского генерала. Можно было как угодно относиться к Сулеймани, но это официальное лицо другого государства. Убили на территории третьей страны и сказали: „Да, мы убили“. Что это такое вообще? Мы где живем?.
Судя по тому оживлению, которое эти слова вызвали в самом ораторе, тема личной безопасности сегодня явно актуальна для Владимира Путина. Причём, в гораздо большей степени, чем «денацификация» и «демилитаризация». Эти термины, обозначавшие в начале украинской «спецоперации» её цели, кажется, окончательно забыты, уступив своё место куда более скромной задаче «помощи народу Донбасса».
Всё-таки восемь месяцев интенсивной «спецоперации» и жёстких санкций не прошли даром для страны и её лидера..
Те контуры «нового» мира, которые российский президент нарисовал в Валдае, предлагая «холодный мир» без сверхдержав, в котором государства с разными «традиционными» ценностями, должны каким-то образом выстраивать отношения между собой и «интегрироваться», представляют собой безусловную утопию. Но именно сегодня она, кажется, выглядит ещё более утопичной, чем в феврале.
Всё это вместе с подчёркнутым отрицанием намерения применить на Украине ядерное оружие («для этого нет ни военного, ни политического смысла») многие аналитики расценили, как готовность Кремля к прекращению военных действий.
Но даже откат к фиксации территорий по состоянию на 23 февраля — то, что ещё летом было бы воспринято Западом «на ура», — сегодня, похоже, уже выглядит для него недостаточным основанием для компромисса.
Конечно, сегодня всем приходится нелегко. В мировой экономике усиливается хаос. Внешняя политика таких стран как Россия или Иран подтачивает гегемонию Запада, но у этих игроков не хватает собственных сил и влияния, чтобы капитализировать возможную выгоду. Принципы использования которой кремлёвские идеологи описывают следующим образом: «Запад загнивает, он постоянно гадил России, но его время прошло, у нас большое будущее, богатая история и культура, надо пользоваться кризисным моментом и получать от него всё».
Де-факто, выгодоприобретателем от любого ослабления влияния стран Первого мира становится Китай. Более того, длящаяся не менее 10 лет экономическая экспансия Китая на российском рынке в сочетании с кризисом отношений со странами Запада несёт риск усиления влияния Пекина вплоть до полного политического контроля Китаем Северной Евразии.
Отсюда не самый приятный для России вывод, который делают эксперты: с наибольшей вероятностью, сигнал Путина в образе «валдайского голубя», видимо, останется проигнорированным, и главным фактором в данном случае является разгром «комсомольской группы» в Китае, усиливающий риски полномасштабного мирового конфликта.
«Впереди самое опасное десятилетие со времен окончания Второй мировой войны», — заявил Владимир Путин, обозначая период, в течение которого хотел бы оставаться во главе России. Конечно, лекция о геополитической турбулентности на 10 лет вперед — это еще никакая не стратегия, ведь на Западе как раз всё давно распланировано (там промышленная революция 4.0), а скорее, привычное тактическое «поживём-увидим». Собственно, в этой логике мы и живём последнее десятилетие. Накануне нам намекнули, что «могут повторить» ещё раз. Но, похоже, ситуация в мире меняется слишком быстро, чтобы можно было строить даже такие прогнозы...
Илья Неведомский
СамолётЪ