«Платформа»
Трахайся, молись, предохраняйся. Россияне нащупывают способ справиться с паническими атаками
Кажется, жители России эмпирическим путём нашли сравнительно эффективное средство от депрессии, вызванной экономическими неурядицами, СВО и особенно — мобилизацией. После которой даже в данных ФОМ на вопрос «Какое настроение вы видите среди окружающих вас людей?» до мобилизации 30% с небольшим называли «тревожность», а после нее это значение подскочило в два раза, до 69%.
Ещё в мае психологи и психиатры предупреждали, что россияне понемногу поднимаются в паническую атаку, фиксируя число обращений за профильной медпомощью, участившиеся жалобы на острую и затяжную реакцию на стресс, повышенную тревожность.
Можно предположить, что после 21 сентября всё стало только хуже. Тем радостнее читать данные статистических исследований Центра развития перспективных технологий на основе данных Национальной системы цифровой маркировки товаров «Честный знак», с которыми ознакомился РБК.
А данные эти свидетельствуют: россияне стали покупать больше средств для повышения потенции и лекарств от эректильной дисфункции. В первом случае рост составил 88% год к году, во втором — 75%.
Противозачаточных в России за три месяца купили 4 млн упаковок, что на 17% больше, чем в предыдущем квартале, и на 11% — по сравнению с прошлым годом.
Эксперты сопоставили информацию о продажах с данными Росстата по итогам переписи населения 2020 года. Так, в среднем в России на 10 тыс. взрослых мужчин пришлось 558 проданных упаковок средств для повышения потенции. Лидерами по продажам стали Краснодарский край (622 упаковки на 10 тыс. взрослых мужчин), Санкт-Петербург (591 упаковка), Московская область (587 пачек), Камчатский край (562 упаковки) и Москва (560 упаковок).
На 10 тыс. взрослых женщин в России в среднем пришлось 976 проданных пачек противозачаточных.
Что могут означать эти цифры в переводе на повседневное бытовое поведение россиян? Очевидно, что речь идёт о возросшей сексуальной активности населения. Причём не связанной с репродуктивной функцией — иначе бы не было такой явной заботы о повышении потенции, падающей с возрастом, и предохранении от нежелательной беременности. А почти любая беременность в нынешних условиях неопределённости — нежелательная. То есть секс для наших сограждан выступает скорее в качестве компенсаторного механизма, помогающего снять груз психологических проблем.
И, словно чувствуя «нерв времени», государство вновь увеличивает свою активность в регулировании сексуальной активности подданного населения, пытаясь не давать гражданам трахать буквально «всё, что шевелится». Речь, в частности, идёт о внесённом в Госдуму законопроекте, о запрете пропаганды «нетрадиционных сексуальных отношений». Авторами инициативы выступили депутаты Нина Останина (КПРФ), Ольга Алимова (КПРФ), Яна Лантратова (Справедливая Россия — Патриоты — За правду), Николай Бурляев (Справедливая Россия — Патриоты — За правду), Алексей Журавлев (ЛДПР) и Алексей Корниенко (КПРФ).
«Отрицание семьи, как общественной ценности, пропаганда так называемого образа жизни „чайлдфри“ (без детей) и популяризация нетрадиционных сексуальных отношений имеют не меньшую степень опасности для развития российского общества», — говорится в пояснительной записке к законопроекту.
«Публичное одобрение и признание таких отношений опасно не только для детей и молодежи, еще не способных критически отнестись к той информации, которая в свободном доступе обрушивается на них каждый день, но и для всего общества, так как ставит вопросы демографии и экономического роста в будущем под определенный удар», — отмечают авторы законопроекта.
Охранительный пафос авторов понятен. А вот подробности внесённого в Думу проекта и его правоприменения понятны не вполне. О чём громогласно заявил Российский книжный союз (РКС, объединяет крупнейшие российские издательства), который в минувшую пятницу обратился к главе комитета по информационной политике, информтехнологиям и связи Госдумы Александру Хинштейну с просьбой пояснить, на какие литературные произведения могут распространиться законодательные нововведения, предполагающие запрет распространения информации, пропагандирующей нетрадиционные сексуальные отношения.
Ввиду потенциально широкого спектра действия законопроекта издатели не в силах самостоятельно оценить и исключить наименования книг, которые могут его нарушить, указано в обращении РКС.
Всего в письме приведено 29 литературных произведений, они разделены на 11 направлений, которые потенциально могут содержать в себе то или иное нарушение. В частности, РКС уточняет у Хинштейна, можно ли трактовать как пропаганду сексуального насилия сцены и диалоги героев, содержащиеся в таких произведениях, как «Тихий Дон» Михаила Шолохова, «Заводной апельсин» Энтони Бёрджесса, «Галя Ганская» и «Таня» Ивана Бунина.
Или, к примеру, классифицировать как доведение до самоубийства сюжет «Ромео и Джульетты» Уильяма Шекспира.
А также содержит ли в себе признаки оскорбления чувств верующих роман «Собор Парижской Богоматери» Виктора Гюго, пропагандируют ли педофилию и совращение несовершеннолетних такие произведения, как «Бесы» Федора Достоевского, «Лолита» Владимира Набокова, а наркоманию — «Морфий» Михаила Булгакова.
Популяризирует ли такие темы, как бродяжничество, книга «Дядя Федор, пес и кот» Эдуарда Успенского, жестокое обращение с животными — «Илиада» Гомера, «Осиная фабрика» Иэна Бэнкса, а нетрадиционные сексуальные отношения — роман «Обломов» Ивана Гончарова и стихотворение «На совете» Федора Сологуба.
Закон, ограничивающий распространение информации о нетрадиционных сексуальных отношениях среди детей, имел одну важную поправку — он не распространялся на объекты, которые составляют значительную историческую, художественную или иную культурную ценность для общества, говорит управляющий партнер Коллегии медиаюристов Федор Кравченко. В данном законопроекте, обращает внимание он, такой оговорки нет, что делает беспокойство РКС более чем обоснованным.
Сергей Михайлов
СамолётЪ