«Платформа»
Датчик. БОРЗота против «кочевников». Что общего у голливудского фильма с советским законом о тунеядцах, который просуществовал всего 30 лет
Если вы спросите меня, как я отношусь к закону о тунеядстве, я отвечу: он мне нравится. Знаете, почему? Потому что за ним стояла система, обеспечивавшая человеку уверенность в завтрашнем дне. Система, в которой перед ним не вставал выбор: еда или зубные пломбы, выплата по кредиту или по счёту за электричество, покупка тёплой одежды или бензина для автомобиля. Конечно, как любой закон, он не обошелся без перегибов. Но то, что каждый взрослый человек должен работать — это мое глубокое убеждение.
Сегодня такой закон невозможен — в стране огромное количество безработных. Их настоящее — печально, их будущее — туманно...
БОРЗые БОМЖи
Указ 61-го года по сути повторял и ужесточал правовые документы сталинского времени: статью 12 Конституции СССР 1936 года — «Труд в СССР является обязанностью и делом чести каждого способного к труду гражданина по принципу: кто не работает, тот не ест», а также постановление Совнаркома СССР, ЦК ВКП(б) и ВЦСПС «О мероприятиях по упорядочению трудовой дисциплины» от 28 декабря 1938 года.
В СССР появилось политическое понятие «тунеядец». Тунеядство («туне» — даром, без платы; напрасно; без причины + «ясти» — есть, питаться) в нетерминологическом значении — «лень, безделье», «жизнь за счёт чужого труда, на чужой счёт», является одной из форм социального паразитизма.
Исторически в России тунеядство само по себе не считалось нарушением закона, в него не вкладывалось никакого особого социально значимого контекста. Бездельник жил за счёт своих близких, общественной моралью это не одобрялось, но не более того. В советские времена жизнь без труда стала восприниматься как паразитирование на всём обществе, а не на отдельных людях.
Лица, не работавшие в течение четырех месяцев в году, подлежали уголовной ответственности. Каждый гражданин СССР был обязан заниматься общественно полезным трудом на благо государства. В обществе строителей коммунизма должны были «строить» все поголовно, а в отношении упорствующих решено было применять принудительный труд.
Не работать разрешалось лишь домохозяйкам, имеющим детей, а незамужних и бездетных женщин за тунеядство привлекали. Работой признавалось только официальное трудоустройство или учеба в вузе.
Уклонение от общественно полезного труда считалось несовместимым с принципами социалистического общества. Предполагалось, что тунеядец — это общественно-опасный элемент, и его нужно принудительно перевоспитать.
В СССР лицам, обвиненным в тунеядстве, присваивалась аббревиатура БОРЗ (без определенного рода занятий), позже в уголовной среде появилось знакомое нынче всем слово— «борзой», но тогда оно означало только одно — перед тобой человек, не желающий работать.
«Отлов» тунеядцев возложили на МВД, на помощь милиции пришли «общественные суды» —активисты, дружинники, комсомольцы, партийные и хозяйственные деятели.
Через 9 лет, в 1970 году, статья о тунеядстве была включена в Уголовный кодекс РСФСР (статья 209.1. Злостное уклонение от выполнения решения о трудоустройстве и прекращении паразитического существования), вместе с уточнением уголовной ответственности за бродяжничество и попрошайничество (статья 209).
Занятие бродяжничеством или попрошайничеством было чревато лишением свободы на срок до двух лет или исправительными работами на срок от шести месяцев до одного года. «Рецидивистов» наказывали лишением свободы на срок до четырех лет.
Злостное уклонение от трудоустройства и ведение паразитического образа жизни наказывалось лишением свободы на срок до одного года или исправительными работами на тот же срок. В случае, если тунеядец попадался повторно, он мог получить реальный срок до двух лет.
Известно, что в начале шестидесятых годов ХХ века по статье «тунеядство» проходили поэт Иосиф Бродский и историк и публицист Андрей Амальрик. В тунеядстве пытались обвинить историка-публициста Роя Медведева, философа Александра Зиновьева, писателей Георгия Вадимова и Владимира Войновича.
Против диссидентов, любителей «нетрудовых доходов» и богемы статья за тунеядство фактически очень быстро перестала работать. Всем известно, как питерские рокеры «работали» в кочегарках, как статью научились избегать, устраиваясь на непыльные работы, а то и вовсе по «липовым» документам.
Борьба с «тунеядством» прекратилась через 30 лет, в 1991 году, когда был принят новый закон Российской Федерации «О занятости населения», отменивший «тунеядство» и включивший «зеленый свет» безработице.
Сегодня это совсем другая история. Нынешнее «тунеядство», очень часто соседствующее с бесприютностью, бездомностью, это уже прежнее «выламывание» в поисках свободы из жёсткой советской системы, в которой все в обмен на минимальную стабильность существования должны были жить по определённым правилам.
Сегодня в 100 случаях из 100 оказывается, что это результат стечения многих различных факторов. Иногда бывает, конечно, что человек стремился к путешествиям, а в итоге оказался на улице. Но в основном проблема глубже. Это всегда история про отсутствие ресурсов, про классовое и экономическое неравенство...
«Земля кочевников»
И, кстати, это не только российская проблема. На её существование, к примеру, в США, указал недавно вышедший в российский прокат оскароносный фильм режиссёра Хлои Чжао «Земля кочевников». Герои фильма, столкнувшиеся с финансовыми проблемами, вынуждены жить в фургонах и автомобилях и браться за любую работу ради выживания.
К бродягам в Америке давно относятся с неприязнью. В 1930-х, когда начался бум на трейлеры, СМИ описывали их обитателей как растущую угрозу благосостоянию среднего класса. Это перемещающаяся опасность. Тунеядцы. Халявщики. Разносчики болезней. Безродные. Бродяги. Бездельники. Паразиты. Трутни...
Сегодня такими «кочевниками» становятся всё больше представителей того самого среднего класса, размываемого современным капитализмом, превращающихся в новый эксплуатируемый корпорациями класс современного общества — прекариат.
Джессика Брудер, автор книги-исследования о жизни американцев, столкнувшихся с финансовыми проблемами и вынужденных жить в фургонах и автомобилях и браться за любую работу ради выживания, рассказывает, как Ghost Dancer, администратор группы кочевников на Yahoo, говорил ей.
«Экономическая ситуация не улучшается. У тебя есть выбор: быть свободным или бездомным».
И всё-таки пока между нашими безработными-бездомными и американскими «кочевниками»-прекариями сохраняется большая разница. Об этом говорит социолог Ольга Пинчук, исследующая будни российского прекариата:
— У людей с опытом бездомности в Петербурге, которых мы интервьюировали, как правило, очень короткое настоящее время. Нет возможности ничего планировать. Даже когда договариваешься на интервью с человеком, ты не можешь договориться на завтра — нужно только здесь и сейчас, потому что завтра у человека возникнет куча вопросов по поддержанию своей жизнедеятельности. Мы с ним живем в разных темпоральностях.
Но когда мы смотрим на повседневную жизнь героев фильма [«Земля Кочевников», — СамолётЪ], мы видим, что их настоящее время — очень долгое. Они постоянно что-то чинят в своих трейлерах, просто сидят и слушают, как птички поют. В моей повседневной жизни такого замедления вообще нет. Вот такое ощущение жизни в сегодняшнем моменте — это не жизнь одним днем. Это специфическое умение. И мне бы хотелось, чтобы в моей жизни оно было...
Евгения Васильева
СамолётЪ