Сила и изнасилование. Когда власть начала устрашать, а не разговаривать

Бывший начальник УВД Череповца Николай Паликов в свойственной ему спокойной манере рассказал о своём милицейском житье-бытье официальному городскому порталу в интервью, приуроченном к своему 70-летию. На мой вкус, получилась вещь «посильнее „Фауста“ Гёте».

Потому, видимо, что простой рассказ мудрого отставного полковника в невольном сопоставлении с текущей реальностью работы отечественной правоохранительной системы становится, мягко говоря, упрёком тем, кто превратил молодых коллег Николая Васильевича в одну большую полицейскую дубину, демонстративно занесённую надо всеми нами, чтобы исключить любое проявление недовольства властью.

Начать хотя бы с отношения к пенсии. Паликов в интервью говорит, что уходил на неё дважды. Первый раз, как положено, по выслуге двадцать лет назад, достигнув предельного для своего звания возраста. Но продержался в своём новом статусе пенсионера-дачника чуть больше месяца. Понял, что тихий деревенский покой не для него. И, как только мэр Михаил Ставровский дал Паликову знать, что тот нужен, полковник тут же вернулся на службу, пусть и в статусе советника по безопасности. А вот вторая отставка, состоявшаяся через пятнадцать лет, похоже, была уже неизбежна — такие люди системе больше стали не нужны.

Возможно, та, вторая, отставка была началом процесса массового увольнения сотрудников МВД, имеющих право уйти в отставку по выслуге лет, о котором в среду написал РБК. В результате укомплектованность МВД личным составом в 2018 году оказалась самой низкой за последние годы — 92,6% и уменьшилась по сравнению с 2013 годом на 3,6 п. п. и на 1,6 п. п. — по сравнению с 2017 годом.

Независимые наблюдатели так объясняют этот феномен: люди, которые от имени государства охраняют закон, оказываются в двойных тисках: они не уверены, что их законные права не будут нарушены тем же государством, и одновременно чувствуют массовое раздражение и недоверие к себе и своей работе со стороны населения. Население же, как показал опрос, проведенный Академией управления МВД, недовольно уровнем культуры, человечности и профессионализма полицейских.

Сложно было бы ждать иной реакции народа после многочисленных сообщений о нарушениях закона полицейскими в ходе расследования рядовых преступлений. И особенно — после недавних эксцессов, связанных с разгоном акций протеста. Когда горожане столкнулись с зачисткой ради зачистки, когда физическое соприкосновение полиции с горожанами было организовано как будто для полицейского удовольствия и как бы без очевидного смысла. Когда имело место явное унижение людей — как эпизод отношений между обществом и властью. И к такому акту немотивированной жестокости невольно напрашивается метафора изнасилования не только протестующей, но и лояльной частей общества в их самых лучших чувствах. В том числе, и по отношению к самой власти...

А вот Николай Паликов вспоминает, как в перестройку и в 90-е, которые сейчас принято называть «лихими», когда «по тротуарам ходили люди со свастикой, а по трубам „Северстали“ лазили гринписовцы», когда массовые митинги собирались по любому поводу и не в пример чаще, чем сейчас, власть и правоохранители проявляли удивительную сдержанность и даже, можно сказать, деликатность.

Паликов говорит, что милицейское начальство старалось выставлять минимум личного состава в форме, что «с конца 80-х физическая сила в Череповце во время массовых мероприятий никогда не применялась», что со всеми — лидерами протеста, активистами, даже бандитами — полиция старалась разговаривать и договариваться. И я, как свидетель результатов этой работы, могу подтвердить: да, всё так и было.

И не потому, что милиция тогда была слаба в сравнении с нынешней полицией. Паликов подтверждает: уровень боеспособности нашего УВД был очень высоким: «Мы реально могли рассечь митинг до 10 тысяч участников. Да, можно разогнать, „залить в крови“. Но в условиях города до 500 тысяч, где люди знакомы друг с другом, начнется цепная реакция». И его главный вывод, объясняющий почему он противник силовых методов в работе правоохранителей: «одноразово их применить не получится».

Понимают ли это те, кто сегодня так легко поддаётся на соблазн немотивированного применения насилия, а главное — те, кто санкционирует такое поведение? Наверное, да. И судя по тональности ответов полковника Паликова, он сожалеет о том, что его коллеги оказались в таком положении. Он не оправдывает их, но объясняет: «Там уже политические решения, а не милицейские».

Эти горькие слова говорит человек из нашего «золотого фонда», из числа тех людей «которые уже нет, а скоро совсем не будет». К сожалению. Невольно вспоминаются слова другого человека — того же поколения и уровня компетентности — уже ушедшей от нас Тамары Гурняк, бывшего череповецкого прокурора, которая в своём последнем интервью говорила нам с такой же горечью: «Я нисколько не ностальгирую о том, что было. Я не хочу назад. Но глядя на то, что сегодня происходит, я не вижу продвижения вперед».

Впрочем, тот разговор 2009 года она закончила другими словами: «Безусловно, кризис завершится. Важно, какими мы выйдем из него — каждый в отдельности и государство в целом. Это зависит от всех от нас. От этого зависит и наше будущее...»

Юрий Антушевич
СамолётЪ