Смерть «культурного кода». После похорон Александра Маслякова канал ТНТ объявил о закрытии шоу Comedy Club

На похоронах Александра Маслякова, считающегося основателем КВН (хотя это не так, Масляков – основатель вполне себе коммерческой «Планеты КВН»), хозяин канала-«носителя» КВН Константин Эрнст сказал, что в прошлом веке Россия подарила миру две улыбки – первого в мире космонавта Юрия Гагарина и Александра Маслякова.

В определённом смысле Эрнст был прав – это были два новых лица страны, обращённых вовне, и оба – чрезвычайно обаятельные. Лицо Гагарина примиряло с тем, что в космос он полетел на ракете, на самом деле предназначенной для «Судного дня», о котором сегодня принято говорить всерьёз. Лицо оптимиста Маслякова, которого, кажется, Дмитрий Нагиев назвал «нашим «культурным кодом», пыталось убедить, что советская «оттепель» - это настоящая политическая и культурная «весна».

Но КВН закрыли в 1972-м. И в следующий раз Масляков улыбнулся нам и миру в 1986, постаревший на 15 лет. Но глаза этого много пережившего человека уже были не весёлыми, скорее даже грустными или вовсе страдающими, словно он уже тогда, на заре новой «оттепели», знал, чем всё это кончится и хотел просто, чтобы все вокруг продолжали шутить, смеяться, хотя бы улыбаться, как требовал с киноэкрана «тот самый барон Мюнхгаузен» в исполнении Олега Янковского.

Возрождённый КВН стал универсальным мостом для общения советских людей, внезапно разъехавшихся по новым национальным квартирам. И юмор помогал им если не договариваться, то хотя бы мирно обсуждать взаимные претензии – казавшиеся серьёзными в интерпретации политиков, в КВН они оказывались такими, какими были на самом деле – смешными.

КВН был отдушиной 1990-х, о которых сегодня говорят, как о «лихих» годах «слабого» государства. На самом деле это не так – государство не было слабым, просто оно тогда смотрело в другую сторону. Позволяя Маслякову и его «банде» смеяться (в том числе и над собой, государством), оно занималось более важными делами: делило между своими бывшую социалистическую собственность, закладывало фундамент всех действующих ныне властных структур, строило мощнейшую пропагандистскую машину… И не забыло при этом свезти в РФ всё ядерное оружие, остававшееся на территории бывших советских республик. Именно в «девяностые» был заложен фундамент, с которого нынешние хозяева страны шагнули к вершинам власти.

А теперь они, раньше смотревшие в другую сторону, посмотрели на нас, грешных, в том числе занялись сферой юмора. Прежний её извод им не нравился с самого начала, но они терпели. Теперь терпение лопнуло. Тем более, что с началом «известных событий» многие бывшие «кавээнщики» показали свою «подлинную сущность».

Хотя уже в самом начале «двадцатых» было понятно, что в России, которая, кажется, давно вступила в очередной свой политический «ледниковый период», шутить (тем более смеяться в голос) становится всё рискованнее и страшнее. Против стендап-комиков, «детей» масляковского КВН стали одно за другим возбуждать административные, а потом и уголовные дела.

Масляков с его благоприобретённым мастерством компромисса до последнего пытался держать своё детище на плаву. И центр стратегических коммуникаций НАТО внёс КВН в число «инструментов геостратегического влияния Кремля».

Но на самом деле ни КВН, ни наконец отменённый Comedy Club больше начальству не нужны. Начальство сегодня шутит само – «нравится, не нравится, спи моя красавица» и т.п. Это уже совсем другое дело – больше похожее на настоящий «госсмех», ставший сто лет назад, с лёгкой руки Иосифа Сталина, инструментом контроля и подавления…

Никто из кремлёвского начальства, кстати, на похороны Маслякова не пришёл – прислали венок от президента. Это же КВН. И было не до шуток…

В статье к 60-летию КВН мы уже вспоминали, как в своё время академик и монах Алексей Лосев спорил с Михаилом Бахтиным по поводу смеховой культуры, отмечая, что речь не всегда идёт «только о смехе как о смехе». Описывая смех у Рабле, Лосев утверждал, что для человека смех «излечивает всё горе его жизни, он делает его независимым от объективного зла жизни, он даёт ему последнее утешение, и тем самым он узаконивает всю эту комическую предметность, считает её нормальной и естественной, он совершенно далек от всяких вопросов преодоления зла в жизни». Лосев назвал этот смех «сатанинским».

И, похоже, именно такой смех все чаще звучит сейчас в юмористических шоу. И не только…

Сергей Михайлов

СамолётЪ