Об импортозамещении — без пессимизма. Исследователи ВШЭ считают, что импортозамещение в России — это «длящийся процесс с перспективами»

На прошлой неделе был представлен и обсуждён на специально организованном круглом столе аналитический доклад «Импортозамещение в России: вчера и завтра» —основанный на коллективной монографии авторов ВШЭ под научным руководством Ярослава Кузьминова.

Коллективная монография ВШЭ представляет собой наиболее подробное и основательное исследование импортозамещения в РФ за два десятилетия, дающее основанные на результатах, а не на отраслевых или корпоративных интересах, рекомендации по его поддержке.

При этом, в отличие от мнения критиков российской экономической политики, которые искренне, на уровне аксиомы убеждены в провальности импортозамещающего процесса, авторы исследования ВШЭ признают отечественный опыт импортозамещения скорее успешным. Причём, на всех этапах: и в 2000–2008 годах — на этапе встраивания экономики России в глобальные цепочки, и в 2009–2013 годах — при «медведевском» стимулировании инноваций, и в 2014–2021 годы — на первой волне санкций и «коронакризиса», и, наконец, в текущий период «массированных санкций», когда импортозамещать собираются примерно всё.

Авторы исследования уверены, что России удалось успешно вписаться во вторую мировую волну процессов импортозамещения, не увеличив зависимость от импорта и не снизив импорт и экспорт, как это было принято в первой волне импортозамещения в мире. Сейчас уровень зависимости промышленности России от импорта (как доля потребления иностранной добавленной стоимости в промпроизводстве) составляет 39% — вдвое ниже показателя стран центральной Европы, в полтора раза ниже Канады и Австралии, в 1,3 раза ниже Германии и сопоставим с США и Индией. Это оценки на 2018 год; сейчас, видимо, зависимость сильно ниже — это часть ответа экономистов ВШЭ на вопрос о том, почему действие санкций слабее ожидаемого, а снижение ВВП в 2022 году переоценивалось даже внутри самой России.

Сегодня, говорят авторы исследования, обрабатывающая промышленность в большей степени зависит от импорта услуг и технологий, чем компонентов и оборудования. В качестве примера приводится рухнувший в прошлом году отечественный автопром, с его рисками быстрого импортозамещения с увеличением технологической зависимости. Это, по мнению экспертов ВШЭ, аргумент в пользу выноса ряда поддерживающих производств в дружественные юрисдикции вместо их локализации в РФ.

Общий вывод доклада — импортозамещение в России есть «длящийся процесс с перспективами». Пока, видимо, довольно туманными — во всяком случае, в докладе нет ни слова об экспортоориентированности импортозамещения, которое только и способно сделать его качественным и рентабельным. Вероятно, пока всё-таки «не до жиру», главное — заткнуть все санкционные «прорехи» и «пробоины».

Кстати, эта «злоба дня» подтверждается реальными кейсами крупного бизнеса, который сейчас использует любые возможности для обеспечения себя всем необходимым для работы. Автор убедился в этом на примере «Северстали», которая сегодня вынуждена самостоятельно импортозамещать многое — от производства огнеупоров до выпуска кузовов для карьерных самосвалов...

Это оправдано, убеждён генеральный директор компании Александр Шевелёв, хотя и дороже минимум на 30-40%, чем ставшие вдруг недоступными закупки у постоянных поставщиков.

Опора на российский малый и средний бизнес, как способ импортозамещения ТМЦ, услуг и особенно — технологий, тоже оказалась не самой надёжной. Несмотря даже на явный прогресс регионального вологодского проекта «Синергия роста 2.0». Замысел проекта и заключался в том, чтобы наладить импортозамещение для крупного бизнеса за счёт МСП, заодно поддержав малый и средний бизнес в кризисной ситуации.

По словам первого заместителя губернатора Вологодской области, который в феврале презентовал проект первому заместителю председателя правительства страны Андрею Белоусову, за 2022 год общий объём закупок крупных компаний-участников проекта у субъектов малого и среднего предпринимательства РФ составил рекордные 74,8 млрд рублей, в том числе по субъектам МСП региона — 24,6 млрд. Рост к уровню 2021 года составил 9%. К проекту присоединились компании из Ленинградской, Московской, Свердловской, Волгоградской областей, Республик Коми, Карелии, Удмуртии.

Но, оказывается, этого всё равно недостаточно, чтобы закрыть все потребности той же «Северстали».

— Потому что всё-таки замена импортных комплектующих, скажем лакокрасочных материалов, запасных частей импортного оборудования, требует [от контрагентов] существенного [технического и технологического] роста. Нужны вообще инвестиции в какое-то производство, в новое оборудование и т.д. В рамках этого проекта мы традиционно ежегодно наращиваем объем покупок у нашего малого и среднего бизнеса. Потому, если я не ошибаюсь, рост составил около пяти процентов. Рост от года к году. Двадцать миллиардов для закупок у малого и среднего бизнеса Вологодской области — это тоже существенная цифра. Но, говоря про несколько миллиардов долларов закупок, она не выглядит существенной. Но здесь, на мой взгляд, важна динамика. Она положительная. Мы наращиваем и, я считаю, будем наращивать.

— А всё остальное где покупаете?

— Много где. Это, конечно, внутренний рынок — Россия. Второе — у нас остаётся и развивается параллельный импорт из разных стран СНГ. Третий — мы активно покупаем в Китае, мы покупаем в Турции, мы покупаем на Юго-Востоке Азии, на Ближнем Востоке — рынков много. Но наиболее крупными рынками являются Россия и Китай.

Сергей Авдеев
СамолётЪ