Из фигуристки в Ким Кардашьян. Какая жизнь ждёт «чудо-девочек» Этери Тутберидзе после катка

Если бы Алина Загитова была американкой, ее лицо не сходило бы с экранов и рекламных баннеров крупнейших компаний, о ней снимали бы голливудское кино, писали бестселлеры, дизайнеры посвящали бы ей коллекции одежды и новые марки духов, ее имя могло открыть фигурное катание бразильцам или, скажем, марокканцам, которые, думается, не слишком увлечены зимними видами спорта. Все потому, что Алина — звезда. Юная красавица, женственная и по-взрослому грациозная на льду, перед камерами журналистов, словно по щелчку, теряется и становится наивной, робкой отличницей. Превращение, достойное лучших образцов супергеройских комиксов, в которых пресловутый студент и фотокорреспондент Питер Паркер — не кто иной, как великолепный Человек Паук, защитник угнетенных.

Грани юного дарования Алины при бедности отечественного шоу-бизнеса и отсталости индустрии развлечений могли бы превратить ее в мощную медиа-персону, международную мегазвезду, с перспективой обойти по популярности даже теннисистку Марию Шарапову и хоккеиста Илью Ковальчука.

Вместо этого стараниями неведомой команды маленькая Алина все не может завершить успешную спортивную карьеру, хотя понятно, что выступать, как раньше и с прежним рвением, она уже больше не будет. Первокурсница факультета журналистики (почему именно журналистики?) делает робкие попытки в роли ведущей первоканального шоу и с детской непосредственностью затягивает байку про автошколу в эфире «Вечернего Урганта».

Кажется, жизнь этой маленькой девочки — бесконечный эксперимент: трудовое отрочество триумфально завершилось олимпийским золотом, потом подростковый возраст, «заточенный» на успех, но такой простой и неотесанный, кроме катка и учебы, ничего толком и не видевший. Её за руку выводят с катка соревновательного, так сказать, забирают из прерий и саванны и помещают в искусственную среду съемочного павильона, где бутафорское все, начиная от улыбок участников и кончая бессмысленностью самой концепции.

Попытки спортивной звезды нахрапом, без подготовки и адаптации, «вывезти» новую роль и выйти за рамки спорта вызывают лишь сочувствие.

И здесь нужно задуматься над грамотностью тех специалистов, которые двигают чемпионок, перерастающих стремительно молодеющий спорт, в новую, мирную жизнь. Одевают, причесывают и красят их, мягко говоря, странно. Достаточно вспомнить образы Евгении Медведевой во время ее недолгой карьеры все на том же Первом канале, или вызывающий маникюр Алены Косторной, диссонирующий с представлением о ней, транслируемым в массы. Пожалуй, такой выбор вполне соответствует российским реалиям, и прекрасные юные спортсменки ничем не отличаются от своих менее титулованных сверстниц.

Но в том-то и соль, что они должны отличаться. От маленьких чемпионок ждут совсем уж невозможного — быть примером во всем, стать кумирами поколения. Обертка в этом деле не менее важна, чем содержание. Но аксиому, похоже, не берут в расчет. Чтобы проиллюстрировать тезис, вспомним маленькое красное платье, скромное и милое, в котором Алина Загитова минимум дважды появлялась на публике — в России и в Японии. Минимум дважды, понимаете?

Когда игра заканчивается совсем и навсегда, каждый спортсмен, независимо от накопленного капитала, остается у разбитого корыта и с вопросом — что делать дальше? Тренер? Судья соревнований? Комментатор? Ландшафтный дизайнер?

В случае ярких харизматиков Загитовой, Медведевой или Туктамышевой выбор кажется очевидным. Но если в спорте Россия даже при всех треволнениях последних лет остается одной из первых стран, то в области медиа до сих пор отстаёт. Как после передовой школы мировой фигурки оказаться на поле устаревших форматов, установок и технологий? Тем более, когда есть успех в странах Азии и хочется продолжения?

Кажется, идеальным вариантом было бы создание сетевого реалити, где фигуристки говорили своими, а не заученными словами о радостях и проблемах, понятных подросткам всего мира, рассказывали о своих семьях, своей стране, мастерстве, долге и чувстве ответственности, учились жить вне катка и одновременно — быть частью нового, и как мечтается, более счастливого поколения.

Саша Антушевич
СамолётЪ