Упущенная возможность. Почему форум «Российский лес» не стал площадкой для диалога о строительстве ЦБК в Вологодской области

Самый простая причина: может быть, потому что большая часть вопросов, которые прозвучали 1 декабря на митинге протеста в Череповце, были риторическими, то есть вопросами-утверждениями, не нуждающимися в ответах.

Согласимся, есть довольно большая аудитория, которая принимает такие вещи на веру. Но, пожалуй, в регионе не меньше и тех, кто хотел бы узнать, что стоит за идеей построить здесь целлюлозный завод на самом деле, и не по слухам, а от профессионалов, экспертов, людей, имеющих квалифицированную точку зрения.

А профессионалы, как показал последний вологодский лесной форум, относятся к будущему целлюлозному заводу не просто, как вопросу решённому, но ключевому для всей отрасли. Практически все мероприятия «Российского леса» — конференции, круглые столы и пленарные заседания — так или иначе содержали в себе отсыл к проекту целлюлозного комбината.

Просто потому, что у специалистов есть понимание: новое предприятие станет (а в чём- о уже стало) точкой роста, вокруг которой появится большое количество малых и средних перерабатывающих предприятий, и в целом начнёт структурироваться лесоперерабатывающая отрасль. Так уже происходит во всех «великих лесных державах» (Финляндии, Швеции, Австрии, Канаде и даже в Китае), где подобные мощные биотехнологические комплексы строятся давно, где их много. Где их особая роль в экономике определяется двумя важнейшими обстоятельствами. Во-первых, именно целлюлозные заводы генерируют наибольшую добавленную стоимость, и с ними в создании цепочки этой стоимости хотят работать все. Во-вторых, они — главные потребители лесного сырья, оказывающие во многом решающее влияние на распределение расчётной лесосеки.

Вот почему ЦБК с таким нетерпением ждут все лесозаготовители и лесопереработчики Вологодской области (за исключением разве что «чёрных лесорубов») — с появлением комбината исчезнет та неопределённость с сырьём, из-за которой у лесников сейчас зависло довольно много других проектов. Это, с одной стороны. С другой, буквально под боком появится платёжеспособный потребитель всех лесных неликвидов: отходов лесопиления, балансов и т.п. Сейчас они либо остаются гнить в лесу, либо вывозятся за рубеж в виду большого спроса со стороны многочисленных ЦБК.

В очередной раз об этом заявил замглавы Минпромторга России Виктор Евтухова в интервью «Коммерсанту», опубликованному буквально накануне вологодского лесного форума. Но то же самое за Евтуховым готов повторить любой вологодский лесной предприниматель. Нам, например, об этом говорили Валерий Писарев («Череповецлес»), Илья Коротков (ЧФМК) и Александр Чуркин («Вологодские лесопромышленники»).

Интерес государства к строительству ЦБК, как локомотивов лесной отрасли, объясняется ещё одним важным обстоятельством.

Накануне мы на Самолёте анализировали свежий доклад Всемирного банка, посвящённый реальному и потенциальному богатству России. Если коротко, то, по мнению аналитиков, сравнительно скоро нефтегазовая отрасль перестанет быть основным источником, питающим российскую экономику. У страны из всех надеж, позволяющих догнать Запад хотя бы через 100 лет, останутся развитие человеческого капитала, металлургическая и лесной отрасли.

Именно поэтому в Минпромторге очень рассчитывают, что к 2030 году в России появятся минимум 10 ЦБК, которые, по идее, должны были быть построены ещё в 1990-е годы.

Любопытно, что этим планам отнюдь не радуются соседи России, как на Востоке, так и на Западе. Причина одна: и Китай, успевший понастроить своих ЦБК в расчёте на импорт дешёвого леса, и та же Финляндия с появлением в нашей стране мощных биотехнологических центров лишаются значительной части доступного прежде сырья и получают новых конкурентов своим предприятиям.

«Мы провели очень много переговоров с нашими китайскими партнерами, которые, казалось бы, были заинтересованы (в строительстве ЦБК — СамолётЪ), — жалуется в своём интервью замминистра Евтухов. — Но они сегодня заинтересованы в чем? Чтобы к ним шел кругляк для производства пиломатериалов и другой продукции, нашей хорошей, и балансы, потому что у них там, с другой стороны на границе стоят ЦБК, их много, они готовы наши балансы дальше перерабатывать».

Примерно та же политика характерна и для финских инвесторов, которые, кстати, в своё время интересовались и проектом «Свезы» в Вологодской области. Финны тоже планируют новые инвестиции в производство целлюлозы... но только на своей территории. Со стопроцентной гарантией один новый целлюлозный завод появится в финском Кемиярви, об этом заявил исполнительный директор Boreal Bioref Хейкки Нивала. Аналогичными планами поделилась фирма Metsä Group. Стоимость завода Metsä Group в Кемии составляет 1,5 миллиарда евро, что, по данным предприятия, является самой крупной инвестицией в истории деревообрабатывающей промышленности Финляндии. Но Хейкки Нивала говорит, что «в Финляндии сложно найти инвестицию лучше». Завод будет обрабатывать 7,6 миллиона кубических метров древесины в год.

При этом «выхлоп» от продажи кубометра древесины, превращённого в целлюлозу, несопоставим с тем, что может принести продажа «кругляка»: соотношение пятикратное — 150 против 30 евро. Из 150 евро — 90 евро с кубометра составляет добавленная стоимость, которая практически полностью будет оставаться в стране, пополняя бюджеты всех уровней. Проект «Свезы» в Вологодской области, поддержанный Российским фондом прямых инвестиций (РФПИ) и суверенным фондом ОАЭ Mubadala Investment Company, как известно, рассчитан на ежегодное производство свыше 1,3 млн тонн товарной целлюлозы.

Это тот самый потенциальный налогоплательщик, которому заранее радо правительство Вологодской области, бюджет которой сейчас многим кажется верхом благополучия, но на самом деле остро нуждается в альтернативных и значительных источниках доходов. Сейчас его главные доноры — «Северсталь» и «Газпром», дающие в сумме 50% доходов. При этом металлурги дают практически максимум возможного. И скорее всего, будут давать не больше, а меньше, если принять во внимание стагнацию спроса на всех рынках и постоянно довлеющую отрасли угрозу перепроизводства стали. У «Газпрома» сейчас тоже не всё хорошо со сбытом в Европу из-за проблем с Украиной и конкуренции со сжиженным газом из США.

А тут есть реальная надежда на появление предприятия, производящее целлюлозу, восходящий спрос на которую, да ещё с ежегодным приростом, как утверждают эксперты, будет всегда.

Не удивительно такое трепетное внимание к проекту Алексея Мордашова не только со стороны областного руководства или Минпромторга, но, как утверждает тот же Евтухов, Генпрокуратуры и даже ФСБ.

То есть проекты, подобные тому, что намерена реализовать «Свеза» в Вологодской области, попадают под особый контроль государства, которое намерено строго следить за всем: от выделения лесосеки до исполнения сроков строительства и выполнения природоохранных мероприятий. С санкциями вплоть до уголовных дел за попытку «обмануть государство».

Но, честное слово, лучше, пусть государство так жестко контролирует частного инвестора, чем строит что-то масштабное само. В итоге у него почему-то всё время получаются какие-то бездонные коррупционные «ямы», вроде «золотого» стадиона в Санкт-Петербурге или космодрома «Восточный», откуда уже успели украсть не один десяток миллиардов...

Сергей Авдеев
СамолётЪ