Вольный ветер

 Кто из них в большей степени прав – не столь уж и важно перед лицом всегда довольно прискорбного факта приостановки (или, не дай Бог, закрытия) издания. Но есть хороший повод задуматься о ситуации, в которой приходится сегодня жить средствам массовой информации вообще и региональным СМИ, в частности.
 «Русский Север» для Вологодской области - знаковый газетный «бренд». Возник он на волне «перестройки и гласности», которые в 1991 году переросли в полномасштабный катаклизм, убивший Советский Союз и родивший новую Россию. Новорожденное же вологодское издание стало ответом на актуальный запрос политической и общественной коньюктуры. Замысел создателей был «глобальным» (в региональном масштабе, конечно) – не больше, не меньше – стать главной газетой Вологодской области, сместив с «пьедестала» прежнего лидера – орган обкома КПСС «Красный Север».
 Реализации амбициозных планов способствовали благосклонность новой региональной власти, энтузиазм политизированного населения (интеллигенции, прежде всего), жаждавшего побольше разоблачений своего собственного недавнего прошлого и интеллектуальной поддержки своих мечтаний о светлом будущем, в котором почти никто из нас тогда не сомневался. Надо признать, что «Русский Север» эти ожидания оправдывал вполне. Измененная тематика, напористость, желание экспериментировать, живой язык (особенно яркий на контрасте с «шершавой» речью партийно-советской печати) в лучших публикациях газеты демонстрировали достойные образцы вполне качественной современной журналистики.
 Но прошло десять лет, и в стране, в регионе многое изменилось. Сменилась власть (верховная и областная), сменилась актуальная «повестка дня», изменился читатель – набивший шишек, переживший череду разочарований, он повзрослел и избавился от многих иллюзий. Не изменилось (или почти не изменилось) само издание. Исповедуя и утверждая свой «нормативный» либерализм, оно начало свое стремительное скольжение в никуда.
 Для того чтобы понять, почему это так, нужно вспомнить о «трех источниках, трех составных частях» успеха современных отечественных СМИ. Это власть, бизнес и читатель. Иными словами, газета может выживать и развиваться, опираясь на материальную поддержку либо властей, либо бизнеса, либо на своего преданного (и достаточно многочисленного) читателя, голосующего за любимое издание рублем.
 Что касается первой части «триады», то здесь «Русский Север» элементарно просчитался. Уйдя после смены губернатора в явную оппозицию, издание невольно освободило свое место под областным политическим «солнцем» «Красному Северу» (успевшему к тому времени перестроиться) - именно его Вячеслав Позгалев вновь признал главной газетой региона. Впрочем, надо отдать должное администрации, окончательной гибели оппозиционерам она не желала. В порыве откровенности иные чиновники так и говорили, посмеиваясь: «Мы платим «Русскому Северу» за то, что он нас критикует». Но, понятно также, что размер этой «платы» не мог быть вполне достаточным для безбедного существования.
 Опора на сколько-нибудь крупный бизнес могла иметь место. Успешные примеры подобного симбиоза дает и федеральная, и региональная практика бытования СМИ. В конце концов, супероппозиционное «Эхо Москвы» живет на деньги «Газпрома», а не менее не лояльную режиму «Новую газету» содержит депутат и президент Национальной резервной корпорации Александр Лебедев. Есть подобные издания и в Вологде. Однако при всем чудачестве российского «купечества», людей, подобных Савве Морозову, среди его современных представителей найдется немного. Тем более на местной «почве» - здесь мало кто готов ссориться с властью даже ради потехи и утоления собственных амбиций. Бизнес-проект тоже как-то не складывался – как привлечь рекламодателя изданию, которое само себя загоняет в маргиналы? Балансировать на грани аналитики и «желтизны» - поза не самая удобная и перспективная.  
 И вот закономерный финал. Радоваться которому совсем не хочется. Почему? Думаю, достаточно всего двух примеров.
 Случайный разговор у окошка банковской кассы. Некий, незнакомый мне представитель предпринимательского сообщества ехидно спрашивает:
 - Что «пресса», все врете? – и, видя мое недоумение, добавляет. – Ну, не врете, так не договариваете. Вот вчера опять по «…» (здесь он произносит название известного регионального телеканала)  рассказывали про 200 кубов бесплатного леса для застройки и про то, что все мы спим на льняных простынях. А, кто-нибудь из вас знает, сколько из этих кубов выйдет дельной древесины и, чего стоит это все заготовить и вывезти. Не проще ли дать денег предпринимателям, чтобы они лес срубили, обработали и к дому привезли? И что про льняные простыни говорить, когда я сам вчера на колхозных полях был: с прошлого года сено не убрано, не заскирдовано даже…».
 Я глядел на словоохотливого собеседника, который явно меня с кем-то спутал, и думал, что, во-первых, попроси его сейчас повторить то же самое на камеру или диктофон – тут же улетучится весь обличительный запал. А без него, без активной поддержки зрителя и читателя, какая у журналиста может быть опора? Может быть, и поэтому тоже многие коллеги, целые редакции и впрямь, если и не говорят неправды, то, давайте будем честны, не все «договаривают» до конца. А это уже не вполне журналистика.
 Есть и другой пример «действенности» наших «медиа», прямо по-Жванецкому. Тот в свое время говорил о взаимодействии советской газеты и советского читателя: «Правда, что в городе построили новый мост?» – спрашивает читатель. – «Правда!», - отвечает газета. Что-то похожее наблюдается в последнее время в одном крупном промышленном центре нашего региона. «Какой замусоренный у нас парк!» - возмущается один из телеканалов. – «Надо же!» – удивляется мэрия. И начинает убирать. – «Непорядок! – не унимается СМИ. – Дачники газовые баллоны не могут заправить». – «Да?!» - и вопрос тут же решается. – «Народ из ветхого дома никак не могут расселить!» - строго указывает телевидение. – «Сейчас, сейчас!» - начинают шевелиться чиновники, словно только и ждали журналистского пинка. Словно это журналисты, а не руководство города должны знать, где «тонко», где «рвется» ткань его жизни. Такая вот игра в поддавки. Следствием которой может быть только падение доверия населения и к СМИ, и к власти. И, когда представители последней необдуманно заявляют о «контроле информационного пространства», они не понимают, что сами роют себе яму. 
 А «пространству» этому так не хватает живого журналистского слова, того «вольного ветра», без которого, конечно, жить можно, но как-то очень уж душно.
 Возможно, и даже, вероятнее всего, «Русский Север» получит свой второй шанс. Такие «бренды» просто так не сдают. Очень хочется, только, чтобы вторая попытка получилась.

Юрий Антушевич
Фото - www.troitsk.org