Почему инвестиций нет и не будет. Окончательно отбить охоту к ним помогут предложенные Минфином корректировки налоговых правил

Российский Минфин, выполняя обещание президента Путина, не планирует поднимать налоги в ближайшие шесть лет — но сам же предлагает меры, которые ведут к повышению налоговой нагрузки на бизнес. Об этом в пятницу написали «Ведомости», ознакомившиеся с «Основными направлениями бюджетной, налоговой и таможенно-тарифной политики на 2020–2022 годы».

Плохие новости

Главная плохая новость — унификация налоговых региональных льгот. В этом году Минфин утвердит методику их оценки и дальше будет обновлять оценку каждый год. Если региональную льготу признают неэффективной, Москва урежет региону помощь на эту сумму. А льготы, не предусмотренные Налоговым кодексом (НК), исчезнут вообще.

Между тем, как уже писал СамолётЪ, региональные льготы — важная часть инвестиционной привлекательности. Это обычно пониженная ставка налога на имущество или полное освобождение от налога отдельных его видов, а также снижение или полное исключение региональной составляющей налога на прибыль. Существуют льготы по земельному и транспортному налогам и другие мелкие льготы.В Вологодской области, к примеру, о чём неоднократно говорили предприниматели, такие льготы существуют в минимальном размере и для чрезвычайно ограниченного круга предприятий и отраслей. Региональное правительство довольно своеобразно объясняет такую свою политику «поддержки» бизнеса. А скоро и объяснять будет нечего.Сразу и не скажешь, хорошо это или плохо для Олега Кувшинникова, которому придётся начинать в таких условиях свой очередной губернаторский срок.

Мало того, тают надежды МСП на облегчение давления имущественных налогов:Минфин хочет забрать у регионов право выбирать объекты недвижимости, налогооблагаемая база по которым рассчитывается от балансовой стоимости, и брать налог со всей недвижимости по кадастровой (ощутимо большей) стоимости. Речь об активах типа производственных баз, складов, гостиниц — для многих налоги вырастут в разы, говорит председатель совета национального объединения СРО оценщиков «Союз СОО» Алексей Каминский.

Наконец, Минфин не отказывается от включения в НК неналоговых платежей. В числе платежей, которые будет администрировать ФНС и за неуплату которых будет грозить уголовная ответственность, — курортный сбор и тарифы системы «Платон».

С нагрузкой, но без инвестиций

В 2012–2017 годах налоговая нагрузка в России не опускалась ниже 28,5% ВВП, а в 2018 году она выросла до 32,7% за счёт новшеств в расчёте НДПИ. Неналоговые платежи дают ещё порядка 1%, и с ними нагрузка превышает треть ВВП. Такая нагрузка близка к средней по странам ОЭСР и больше, чем, например, в США, Турции или Южной Корее.

По данным Росстата, 39% предпринимателей считают налоговый режим ограничением для инвестиций. В этом году инвестиции прекратили расти вообще, пишут «Ведомости» со ссылкой на Минэкономразвития. Между тем по указу Путина к 2024 году доля инвестиций в ВВП должна вырасти до 25% (сейчас 20,6%).

Неблагоприятными условия ведения бизнеса в России считают 71% предпринимателей, показал июльский опрос ВЦИОМ. Каждый второй верит, что ситуация в ближайшие пять лет только ухудшится.

Российский бизнес давно привык, что заявления о стабильности налоговых ставок мало что значат. Власти постоянно находят способы выбить из него больше денег — достаточно вспомнить превращение оборудования в недвижимость. Новый документ Минфина только подтверждает, что в ближайшие годы ничего не изменится: стоит ожидать отмены льгот и ужесточения правил налогового администрирования. Можно ли ждать роста инвестиций в таких условиях — риторический вопрос.

Будет, как в Венесуэле?

Между тем, отсутствие инвестиций уже угрожает не только несырьевому сектору экономики, в частности малому и среднему бизнесу. Под угрозой опора экономики России и во многом её политической системы — сырьевые отрасли. Об этом сегодня в своей колонке для «Делового Петербурга» написал экономист Дмитрий Прокофьев.

Он полагает, что у корпораций, в первую очередь государственных, всё хорошо так, как не было уже лет десять. Об этом свидетельствует доналоговая прибыль корпоративного сектора, которая в первом полугодии выросла более чем на треть, примерно на столько же увеличились и остатки на счетах компаний. Личные состояния сотни российских долларовых миллиардеров сопоставимы с золотовалютными резервами ЦБ РФ, превысившими $500 млрд.

Кажется, власти не пугает даже снижение цен на нефть. Во всяком случае, как выразился министр финансов, «созданная нами гибкая макроэкономическая конструкция и взвешенная бюджетная политика обеспечивают быстрое приспособление экономики к внешним неблагоприятным условиям».

Но рост государственных и корпоративных доходов не трансформируется в рост доходов граждан — их доходы снижаются пятый год подряд, а число бедных растёт.

ЦБ РФ свидетельствует — инвестиционная активность сокращается, и процесс этот идет по нарастающей. Нет инвестиций — нет и роста.Экономического подъема не ожидают даже те эксперты, для которых оптимизм — служебный долг.

При этом все акторы экономики страны кивают друг на друга, образуя замкнутый круг: власти, в последнее время усиленно сберегающие бюджетные деньги, кивают на бизнес, не желающий реинвестировать заработанное. Бизнес, спрятав деньги, кивает на банки, которые не хотят его кредитовать. Банки кивают на финансовый регулятор с его высокой ставкой...

Но, утверждает экономист Прокофьев, неверно считать, что отсутствием инвестиций мы обязаны только злой воле олигархов, банкиров или чиновников. И те, и другие, и третьи имеют рациональные соображения, заставляющие их действовать так, а не иначе. По его мнению, ответ на вопрос о нашем будущем можно найти в документе под названием «Стратегия развития минерально—сырьевой базы Российской Федерации до 2035 года». В документе прямо говорится о том, что нефть относится к категории полезных ископаемых, недостаточно обеспеченных запасами. А 2025 год указывается как начало критических проблем с нефтедобычей. Неужели всю уже выкачали?

Нет, нефти в России по—прежнему очень много. Но это нефть, которую чем дальше, тем труднее добывать. Она требует новых инвестиций в разведку и добычу. Таких инвестиций власти не планируют. Не планируют их и госкомпании.

Между тем время для инвестиций в добычу нефти, способных обеспечить её увеличение после 2020 года, уже упущено. Инвестировать нужно было несколько лет назад, когда у федерального центрабыли другие приоритеты. Поэтому срабатывает другая логика: если выручка все равно не увеличится, давайте сокращать расходы. А если еще и цены на нефть упадут, то экономика, как предупреждал министр, «быстро приспособится» — ценой дальнейшего снижения зарплат, доходов и уровня потребления. Чтобы ту же нефть приходилось «менять» на меньший объем товаров. «В общем, пойдём путем Венесуэлы», — пишет Прокофьев, полагающий, что здесь и находится ответ на вопрос об отсутствии инвестиций: «Если вы уверены, что доходы населения и стоимость активов, оцененных в рублях, будут снижаться, то инвестировать — что в активы, что в бизнесы, генерирующие рубли, — бессмысленно. Лучше подождать, пока люди и активы подешевеют ещё».

А потом можно будет вообще предложить народу скинуться на освоение новых скважин, чтобы окончательно не сдохнуть с голоду, как это было 80 лет назад, когда населению СССР настоятельно предлагалось покупать облигации «сталинскими займов на восстановление народного хозяйства».

СамолётЪ