«Платформа»
В поисках «недоступности». В Череповце появится огромный парк с пока неопределённой концепцией
На первой встрече, которая прошла на прошлой неделе в Череповецком университете, архитектор Череповца Антон Аникин и руководитель проектной группы «ШАГИ» Михаил Приёмышев поделились первой информацией о будущем проекте.
Итак. Место для будущего парка обнаружилось в восточной части Зашекснинского района, ограниченной улицами Рыбинской, будущим продолжением Октябрьского проспекта и улицы Потапова, Южным шоссе. Точнее, в генплане это место обозначено, как «парковое», но не очень конкретно. «Разбег» по территории — от 10 до 150 гектаров.
«Шаги» вместе с главным архитектором выбрали максимальный размер. И Антон Аникин попытался объяснить, почему:
«Поначалу парк планировался на 10–20 гектарах. Мы расширили идею, запланировали большой парк, который должен объединить несколько микрорайонов. Парк должен соединяться с другими зелеными зонами, с набережными, лыжным стадионом, тропой здоровья через бульвары и скверы. Он должен войти в единый зеленый каркас Зашекснинского района».
Наш «Центральный парк»?
Честно говоря, первым делом подумалось не о московском «Зарядье», сравнительно мелком (13 га), хотя и нашумевшем парковом комплексе, а о Центральном парке Нью-Йорка. Вот он-то сопоставим с череповецким (пока ещё пустырём) по размеру — целых 300 га. А ещё чем-то похож историей своего возникновения.
В начале XIX века Нью-Йорк активно строился — за тридцать лет с 1820 по 1850 год население города выросло более чем в 4 раза, преодолев полумиллионный рубеж. А уединённых мест для отдыха становилось всё меньше и меньше. И однажды поэт и издатель газеты Evening Post (ныне New York Post) Уильям Брайант заявил: «Коммерческая деятельность поглощает берег острова дюйм за дюймом, и если мы хотим спасти какую-либо часть его для здоровья и рекреации, мы должны это сделать прямо сейчас». И ведь сделали!
Первым открытым для публики объектом парка стал каток на озере, построенный в 1858 году. А в 1865 году посещаемость парка выросла до 7 млн человек в год. Сегодня Central Park посещают примерно 25 миллионов человек в год, он является наиболее посещаемым парком в США, а его показ во многих фильмах и телевизионных шоу сделал парк одним из самых знаменитых в мире.
Несмотря на то что парк выглядит очень натурально, практически все ландшафты созданы вручную. В парке есть несколько искусственных озёр, большое количество аллей, два ледовых катка, уголки «нетронутой дикой природы» и лужайки, используемые для различных спортивных состязаний, а также детские игровые площадки и свой зоопарк. 10-километровая дорога, окружающая парк, часто используется бегунами, велосипедистами и любителями роликовых коньков, особенно в выходные дни и после 7 часов вечера, когда автомобильное движение запрещено. Центральный парк часто называют зелёными лёгкими Манхэттена.
«Лагерь остановившихся кочевников»
Но скорее всего новый череповецкий парк будет не похож на центральный нью-йоркский. И не только потому, что сделать «так, как в Нью-Йорке» слишком дорого. Просто наш национальный ландшафт, кажется, диктует другие идеи. Вот, что говорит по этому поводу Михаил Приёмышев:
«Мы обследуем территорию с начала лета, обходим всю, зимой тоже. Там много бурелома, оврагов, есть заболоченные участки. Но мы начали нащупывать природный язык этого места. Попробуем вложить недоступность в концепцию парка. Хотим через арт-активности или фестивали привлечь внимание к территории».
И да, это очень русская идея. Её, например, сравнивая ландшафты Квропы и России, развивает в своей книге «Под открытым небом: о гуманистическом экологическом воспитании» развивает патриарх российской экономической географии Борис Родоман.
«Европа с её изрезанными морскими берегами, с преимущественно низко- и среднегорным рельефом, который расчленял пространство, но не наглухо изолировал, содержала множество уютных пространственных ячеек, впоследствии оформившихся административно и политически. Не случайно швейцарские кантоны с их безграничной демократией и даже прямым народоправством (народными собраниями вместо парламентов) возникли не где-нибудь, а в альпийских долинах», — пишет Родоман.
В то же время, по его мнению, все «пространственные ячейки» на безграничных и равнинных просторах Северной Евразии «слишком транзитны». В глобальном смысле мы живём, словно бы в «проходных дворах».
«Это даже не ячейки, а неогороженные площадки, случайно занятые группами людей. Пространство России — это не соты, в каждой ячейке которых трудится пчела, а скорее птичьи базары и котиковые лежбища, — полагает Родоман. — Базар и лежбище пространственно структурированы только благодаря взаимному расположению самих животных. Их можно в любую минуту спугнуть и разогнать, и тогда на земле останутся только их следы. Такое сообщество напоминает лагерь остановившихся в пути кочевников».
Родоману, кстати, принадлежит и типология территориальных зон России, которые он делит на три вида:
прекрасный, но реликтовый, отступающий культурный ландшафт старых частей (ядер) исторических городов, а также некоторых загородных усадеб и возрождённых монастырей, поддерживаемых в сравнительно хорошем состоянии и постоянно реставрируемых — ландшафт духовно-рекреационный;
«серый» или негативный, т.е. безобразный, но преобладающий и агрессивный ландшафт новостроек и их смеси с деградировавшей старой застройкой в большинстве городов и посёлков — ландшафт будничный, преимущественно бездуховный, утилитарно-повседневный;
прекрасный, но реликтовый, отступающий, исчезающий, беззащитный, преимущественно природный, глубинно-сельский, мало населённый людьми, иногда вовсе дикий ландшафт в тех немногих местах, где он не испорчен рубкой лесов, карьерами, псевдомелиорациями — ландшафт физиотерапевтической и духовной рекреации.
Примерно 85–90% россиян проживают в безобразном ландшафте. Жители Череповца — не исключение. Поэтому им так нужен новый «реликтовый» парк. И вот, почему, считает Борис Родоман.
«Если вблизи от вашего дома, микрорайона, деревни имеются элементы ландшафта, способствующие концентрации и изоляции групп людей, по-разному их притягивающие и отталкивающие, манящие и пугающие — площадки, пустыри, поляны, лужайки, кладбища, колодцы, руины, камни, кострища, отдельные лежащие бревна, одиночные деревья, кустарник, овраги, ямы, карьеры, руины, сараи, подвалы, пещеры, гроты, заливы, бухты, скалы, валуны, пруды, пляжи, родники, водопады, ущелья, навесы, будки, насыпи, речные излучины, ручьи и т.п., то считайте, что вашим детям повезло.
Они растут в квазиестественном культурном ландшафте, в стихийной, исторически сложившейся, не надуманной, не запрограммированной материально-пространственной среде».
Подготовил Сергей Михайлов
СамолётЪ — Квадратный метр