Нет необходимости «идти на Киев». Сегодня… Президент «зарядил» военкоров

И вообще, цели спецоперации «меняются в соответствии с текущей ситуацией, но в целом мы ничего менять не будем. Они для нас носят фундаментальный характер».

Наверное, давно назрел этот разговор президента, начавшего больше года назад специальную военную операцию на Украине и Z-блогеров, ставших за это время едва ли не главными «турбопатриотами» страны и начавшими довольно остро критиковать руководство СВО и сам её ход.

Показалось, что сверхзадачей сей вчерашней встречи и была попытка Владимира Путина успокоить это «племя молодое» и ему, пожалуй, малознакомое. Возможно, именно поэтому глава государства, который до того комментировавший украинское контрнаступление и другие неприятные события редко и отрывисто, на сей раз развернуто выступил на встрече с провоенными блогерами и журналистами госканалов. Длинные фразы действовали не просто успокаивающе — усыпляюще. А заявления Путина о военных успехах прозвучали даже более оптимистично, чем сводки российского Минобороны.

Путин впервые развернуто прокомментировал контрнаступление ВСУ, разрушение Каховской ГЭС и украинские удары по российской территории. И комментарии эти были предсказуемы. Мы ещё раз узнали о том, что атаки на Белгородскую область связаны с «желанием отвлечь наши силы и средства» от других направлений, можно было лучше подготовиться, необходимости вводить военное положение и проводить новую волну мобилизации в России нет, Москва и другие крупные города будут защищены от атак беспилотников, контрнаступление ВСУ масштабное, но ни на одном из участков у противника не было успехов. Неожиданным стало разве что рассуждение Путина о том, что взрыв Каховской ГЭС сорвал украинское контрнаступление на этом направлении («хотя лучше бы они там наступали»).

Путин лично подтвердил приказ Сергея Шойгу о том, что бойцы ЧВК должны подписать контракт с Минобороны (Пригожин уже это делать отказался), и даже назвал себя инициатором этого решения.

Неожиданно подробными оказались цифры, которые для этого выступления приготовил Путин: за время контрнаступления Украина, по его словам, потеряла более 160 танков и более 360 бронемашин разных категорий без учета потерь от ударов высокоточного оружия — «по моим подсчетам, это примерно 25, а может быть, 30 процентов от объема той техники, которая была поставлена из-за рубежа», сказал Путин. Россия за это же время потеряла 54 танка, заявил он. Потери наступающих ВСУ по отношению к обороняющимся ВС РФ составляют 10:1, заявил Путин. Это меньше сенсационного соотношения, которое называл министр обороны (50:1), но и эти цифры на порядок превышают задокументированные специалистами по открытым источникам потери техники — причем это касается потерь с обеих сторон. Например, OSINT-проект Oryx, считающий потери техники, подтвержденные фото- или видеоматериалами, к нынешнему моменту насчитал менее чем по 10 потерянных танков и у России, и у Украины. Всего Oryx ко вторнику оценивал потери России во время контрнаступления ВСУ в 71 единицу техники, Украины — в 89.

Но дело даже не в цифрах. Они, скорее всего, просто скрывают ту общую неопределённость, которая существует сейчас и у военного, и у политического руководства страны по поводу украинского контрнаступления.

От его итогов будет зависеть очень многое, в том числе во внутренней российской жизни — перспективы следующей мобилизации, перевода экономики на военные рельсы. Пока Владимир Путин говорит, что в этом «нет необходимости». Но всё-таки добавляет слово «сегодня». И оно, пожалуй, становится ключевым. Определяя, в том числе и уровень вероятного «закручивания гаек» внутри страны. Впрочем, президент уже пообещал «улучшать и расширять работу правоохранительных и специальных служб».

Илья Неведомский
СамолётЪ