Спецоперация «Троица». Зачем под угрозу утраты поставлен предмет культуры мирового достояния?

Маленькой сенсацией минувших выходных стало почти тайное перемещение «Троицу» Андрея Рублева. Великую икону впервые со времён Второй Мировой войны перевезли из места постоянного хранения в Третьяковской галерее в Троице-Сергиевую лавру, где проходят торжественные богослужения в честь 600-летия обретения мощей преподобного Сергия Радонежского.

Повышенная секретность и демонстративное игнорирование мнение музейных работников о том, что «переезд» может оказаться губительным для произведения, очень напоминали настоящую «спецоперацию». Что, в общем, весьма характерно для России последнего времени.

Интересно, что последний раз попытка отвезти главнейший памятник национального искусства и самую известную в мире русской иконы в храм делалась при президенте Дмитрии Медведеве. Но тогда — при другом патриархе и другом музейном начальстве — возмущение общественности заставило инициаторов отменить своё «мероприятие».

Нынче же о заготовленной для «Троицы» «прогулке», похоже, просто мало кто знал — и в Минкульте, и в Московской патриархии. Причём не случайно было выбрано время, когда генеральный директор Третьяковской галереи Зельфира Трегулова находится в отпуске.

Возможно, оттого всё вышло так просто, как рассказывает председатель синодального отдела по взаимоотношениям церкви с обществом и СМИ Владимир Легойда.

Слова об «обеспечении сохранности иконы» выглядят несколько странно на фоне рекомендаций профильного научного сообщества не трогать это произведение, продиктованным физическим состоянием иконы. По мнению специалистов, нет никаких гарантий, что в результате последних перемещений на большое расстояние и нахождении в витрине, не соответствующей требованиям хранения, «Троица» не будет серьезно повреждена. В самом лучшем случае иконе теперь предстоит долгое «лечение», прежде чем она окажется на своем месте в постоянной экспозиции Третьяковской галереи. В худшем — «Троица» может находиться на попечении реставраторов «месяцы, если не годы», отмечает источник «Коммерсанта», — в таком случае всё это время один из главных шедевров музея не будет доступен обычному зрителю, ради которого, собственно, и работает Третьяковская галерея.

Зачем всё это было затеяно? Точный ответ на этот вопрос, естественно, дать сложно при том режиме секретности, который окружает всю «спецоперацию». Но можно сделать некоторые предположения, исходя из того значения, которое имеет этот памятник религиозного искусства для национального самосознания.

Можно вспомнить, например, что всемирная и общегосударственная слава иконе, как это ни парадоксально, досталась в безбожное советское время, в то самое время, которое, в том числе пришлось на период становления нынешнего церковного и светского руководства России. Царским властям, скорее всего, и в голову не пришло бы «поднимать на щит» «Троицу», как это происходило, например, с Казанской иконой Божией Матери, которая, как считается, спасла Россию от нашествия Наполеона.

Но, благодаря большевикам, усматривавшим в «Троице» «повышенное» воспитательное значение искусства, именно рублёвский шедевр получил особое общественное значение. А со временем и на Западе икону стали воспринимать как один из приоритетных символов русской духовности (где-то в одном ряду с Достоевским и Толстым) — или, шире, духовности восточнохристианской...

Очевидно, власти сегодня необходимо обратить внимание на этот символ и не просто обратить, а устроить вокруг него целое масштабное празднование, которое не исчерпывается одними лишь богослужениями, а завершится «большим праздничным гала-концертом» и салютом в Сергиевом Посаде.

Предание утверждает, что Сергий Радонежский хотел, дабы «взиранием на Святую Троицу побеждался страх перед ненавистной раздельностью мира». И этот реально ощутимый сегодня обществом страх, похоже, побеждается таким вот наглядным образом. Для этого ничего не жалко, включая величайший предмет государственного достояния с перспективой его окончательной утраты.

Сергей Михайлов
СамолётЪ