Кадуйский потоп.
Деревянная Вологда: городской пейзаж на фоне пожара
«Стыд и пожар»
Именно так называлась статья в Самолёте семилетней давности, посвящённая одному показательному вологодскому пожару.
14 июля 2014 года в центре Вологды, на Пречистенской набережной, 18, ярко пылал охраняемый законом объект культурного наследия регионального значения, известный в городе как дом Свешникова, или, в просторечии, «дом со штурвалами». Поставленный под государственную охрану еще в 1991 году, особняк XIX века за год до пожара был продан городом в частные руки. Естественно, с обязательством нового владельца принять меры к сохранению и реставрации памятника. Но за год новый владелец не сделал для этого ничего, словно отдал дом во власть сразу всех стихий, и стал ждать, когда они решат за него все проблемы. И дождался — в июле «дом со штурвалами» сгорел.
В этом, к сожалению, не было ничего необычного — вологодский особнячок просто повторил судьбу своих деревянных собратьев по всей стране — как говорится, «от Москвы до самых до окраин», — горевших синим пламенем по недосмотру или злодейскому умыслу. И сразу не скажешь, чего в причинах поджогов было больше. Градозащитники, например, склонны подозревать корысть потенциальных владельцев участков, для которых территорию расчищают пожары: нет дома, нет проблем. Таким образом, например, практически полностью выгорел старый деревянный Череповец — теперь его исторический центр густо заполнен каменными и отчасти деревянными новоделами... Что ж, пожаров за последние 25 лет в России было много, а вот стыда — мало.
На самом деле всего три города страны смогли сохранить до нынешних времён свою архитектурную идентичность — массивы подлинной исторической деревянной застройки XIX — начала ХХ века. Это Томск, Иркутск и Вологда. И, пожалуй, Вологда — самый показательный город в этом ряду. Не только потому, что здесь сохранилось больше домов, но и из-за того, что здешний исторический масштаб зданий не так сильно искажён более поздним архитектурным вмешательством — не нависают так зловеще над домиками с «резным палисадом» громады новостроек.
Хотя и здесь — потери устрашающие: по данным экспертов, в 1970-е годы в Вологде насчитывалось около 7 тысяч деревянных домов, в начале 1990-х — около 4500. В год «крымской весны» в центре Вологды сохранилось около 350 представляющих исторический, либо культурный интерес деревянных домов, построенных до 1917 года. Статус охраняемых памятников имели около 100 из них...
«Проектный офис»
В 2020 году в исторический деревянный Дом кружевниц, что на вологодской ул. Благовещенская, 20, въехал муниципальный Центр ремёсел. Здание к тому времени было отреставрировано. Восстановление дома заняло почти четыре года и «высосало» из бюджета города почти 50 млн рублей. Сумма огромная, особенно по нынешним временам, когда городские бюджеты чрезвычайно стеснены Налоговым кодексом в собственной доходной базе. Одна надежда — на хорошие «межбюджетные отношения» с областью да на нацпроекты.
Словом, похоже, история с реставрацией Дома кружевниц послужила для вологодской администрации хорошим уроком, заставив искать более эффективные и менее затратные пути решения проблемы сохранения памятников деревянного зодчества.
Так в Вологде появился «проектный офис» для сохранения этих объектов, пытающийся объединить усилия городской администрации, бизнеса, неравнодушных вологжан и волонтёров.
На вопрос, из какого бюджета финансируется работа «проектного офиса», его участник, заместитель начальника городского управления культуры, а в прошлом — главный архитектор Вологды Александр Борисовский рассмеялся: с бюджетом, мол,каждый сможет, а офис на то и «проектный», чтобы суметь без бюджета работать...
А, если серьёзно, то на самом деле новая структура с первых своих шагов занялась поиском и созданием механизмов, способных преимущественно без привлечения бюджетных средств влиять на ситуацию и как-то её организовывать.
По словам Борисовского, офис начал с того, что проанализировал всю документацию, связанную с деревянными домами (поначалу даже без разделения на статус памятников) в зоне исторического поселения города Вологды.
Вторым шагом стал поиск собственников и знакомство с ними. Естественно, как говорит Борисовский, в «дружеской беседе», потому что у проектного офиса нет контрольных полномочий: он не выдаёт разрешения на реставрацию и не принимает работы на объектах культурного наследия. Зато он знает заботы и проблемы владельцев деревянных домов.
— Какого рода информация? — говорит Александр Борисовский. — Например, на какой стадии дела у собственника — он уже начал реставрацию или только собирается, какие у него заботы, что делается прямо сейчас.
Истории у людей совершенно разные. Это может быть история пенсионерки, которой ветхий дом достался по наследству: она использует участок под огород, а с домом сделать ничего не может — на среднюю российскую пенсию не разгуляешься. Понятно, что бесконечно продолжаться так не может, говорит собеседник Самолёта, рано или поздно и до таких людей (или их наследников) «дотянется» рука государства (обязанность по сохранению и воссозданию никто не отменял) — с объектом всё-таки придётся что-то делать: либо восстанавливать его, либо с ним расставаться.
— Есть другие случаи, — рассказывает Борисовский. — К примеру, некоторые собственники не смогли рассчитать свои силы. В беседах мы это опосредованно чувствуем. Стараемся найти соинвесторов. Не получается — памятник перепродаётся. Понятно, что для памятника это нехорошо, но у нас в любом случае появляется объективная информация и мы понимаем, как можем дальше действовать, разговаривать, помогать... Это тоже очень важно.
«Спасти и сохранить»
«Проектный офис», о котором рассказывает Борисовский, — это межведомственный комитет, в котором задействованы и департамент городского хозяйства, и департамент имущественных отношений. Создана специальная страница ВКонтакте («Сохраняя будущее: деревянная Вологда»), оперативно информирующая о том, как развивается проект. Здесь любой вологжанин может задать участникам проекта любой вопрос. И они на него ответят.
Но главные «действующие лица» проекта, конечно же, собственники, спонсоры, меценаты. Например, такие, как получивший уже всероссийскую известность вологодский предприниматель Герман Якимов. На его «счету» уже три восстановленных в Вологде памятника деревянной архитектуры, а четвёртый прямо сейчас «в работе».
Любопытно, что начинал свою «деревянную эпопею» Герман Петрович трудно: первый объект на ул. Чернышевского, 17, известный в Вологде как «Дом с лилиями», Якимов купил в 2014 году. И купил не как памятник. Официально памятником «Дом с лилиями» стал через два месяца, когда его статус «выявил» соответствующий госорган. По свидетельству очевидцев, поначалу Герман Якимов, узнавший, что на свою голову купил памятник, был в полной растерянности, не зная, что с этим добром делать и как быть. Для него это, пожалуй, было определённое преодоление — обстоятельств, собственных предубеждений. Но предприниматель прошёл через эту «боль». А, пройдя, в процессе «прикипел», «заболел» по-хорошему восстановлением деревянных домов-памятников. Якимов восстановил ещё два здания: дом Извощикова (ул. Чернышевского, 55) и дом Дружинина (ул. Мальцева, 18). А в ноябре 2020 года губернатор Олег Кувшинников и вологодский мэр Сергей Воропанов благословили старт нового проекта Якимова — реставрацию дома дворян Засецких на ул. Ленинградской, 12 — самого старого (построенного аж в 1780 году) из сохранившихся деревянных домов Вологды. Понемногу увлечение передалось семье — жена и дочь мецената теперь водят по объектам экскурсии, рассказывают людям об истории домов.
Конечно, Якимов, несмотря на свою славу, далеко не единственный, кто занимается восстановлением деревянных домов Вологды. Как говорит Александр Борисовский, «есть публика, которая делает, может быть, не меньше, а заявлять о себе не торопится...» Причём, это не обязательно предприниматели, для привлечения которых городская администрация использует пока безотказно работающий «козырь» — символическую цену, за которую можно приобрести требующие ремонта объекты недвижимости. Если здание находится в неудовлетворительном состоянии (а таких домов в Вологде до сих пор великое множество), закон позволяет его приватизировать всего за 1 рубль, плюс стоимость участка.
По мнению мэра Вологды Сергея Воропанова, тренд сегодняшнего дня — привлечение к реставрационным работам бизнесменов и меценатов. Но это не единственный путь к восстановлению деревянной Вологды. Есть ещё в буквальном смысле «народная самодеятельность».
«У них там жизнь»
В сентябре в Вологде стартовал проект «Школа волонтёра культуры», направленный, как заявляют организаторы (в их числе «Вологодский музей детства», Централизованная библиотечная система), «на сохранение исторического и культурного наследия г. Вологды, развитие культурного добровольчества с последующим распространением полученного опыта на территории Вологодской области».
Первым объектом приложения сил волонтёров проекта стал памятник архитектуры регионального значения — дом купчихи Гликерии Никифоровны Красненьковой (Советский пр., д. 48), построенный в первой половине XIX века.
Проект, впрочем, не только про благоустройство. Предполагается, что в процессе восстановления памятников приглашённые педагоги — профессиональные историки, реставраторы, краеведы, экскурсоводы будут передавать добровольцам свои знания по истории Вологды и её архитектуре...
В 2019 году автору этих строк довелось услышать презентацию вологжанки, координатора градозащитного движения «Настоящая Вологда» Ольги Смирновой, рассказывавшей о том, как в Вологду пришёл фестиваль восстановления исторической среды силами волонтёров и спонсоров «Том Сойер Фест». Первым объектом, за который взялись российские последователи персонажа, придуманного Марком Твеном, стал объект культурного наследия «Дом А.А.Бутыриной» на ул. Благовещенской, 22. Благодаря фонду «Внимание» здесь были отреставрированы подлинные двери с гроздьями винограда.
А в презентации, посвящённой этой работе, Смирнова рассказывала о том, как развивались отношения между участниками ремонта, в который были вовлечены и волонтёры, и жители дома, и спонсоры, и городские чиновники.
Трудности, с которыми столкнулся «Сойер Фест», только укрепляли эти отношения так, что не заметить их нельзя было даже со стороны. Как рассказала Смирнова, некий прохожий по этому поводу произнёс замечательную своей афористичной проницательностью фразу: «Они там не просто дом красят. У них там жизнь».
От этой жизни, этих отношений, основанных не на деньгах и не только на энтузиазме самореализации, а в первую очередь на сохранении аутентичности (в том числе и своей собственной) уехать гораздо трудней, чем из города, где «всегда холодно» во всех смыслах.
В следующим домом, приведённым в порядок участниками фестиваля, стал объект культурного наследия регионального значения «Дом Алаевых» (проспект Победы, 32). Волонтёры расчистили и покрасили фасады, балконы, крыльца и декор дома...
У мэра есть мечта
Ею мэр Вологды Сергей Воропанов поделился с участниками группы «Деревянная Вологда»: он уверен, что лет через пять в Вологде будет гораздо больше отреставрированных домов, куда не стыдно будет пригласить гостей.
«Наша мечта — не только их отреставрировать, но и где-то восстанавливать утраченное, — полагает Воропанов. — По улице Чернышевского много домов утрачено, есть свободные земельные участки, но жилой дом не построить, так как есть обязательство по восстановлению утраченных домов. По имеющимся фото, чертежам и планам восстановить их возможно».
С мэром согласен и Александр Борисовский. Во-первых, с тем, что именно в деревянной Вологде — основа идентичности города, его привлекательности для туристов, которых каменной архитектурой удивить трудно.
Во-вторых, по его словам, упомянутая Воропановым улица Чернышевского уже стала объектом большого исследования студентов Вологодского университета. Они систематизировали информацию по утраченным домам: разыскали описания внешнего вида, планировочной структуры, декоративных элементов, даже провели небольшие историко-архивные изыскания. Оформили это всё карточками объекта деревянного зодчества с оценкой состояния существующих объектов.
Теперь, когда новый собственник соберётся что-то здесь восстанавливать, к его услугам уже будет комплексный материал, по которому можно пробовать восстанавливать памятники...
А уже восстановленные и особенно принадлежащие конкретным людям дома сохранить гораздо проще. В том числе, от пожара. Это аксиома, о справедливости которой 6 октября напомнил ещё один пожар в деревянной Вологде. В этот день в центре города, рядом с Софийским собором, Вологодским Кремлём и домом Засецких, который реставрирует Герман Якимов, сгорел один из самых красивых деревянных памятников Вологды — дом Шахова.
Гибель старого дома стала потрясением для вологжан, для градозащитников, для участников проекта. А ещё напоминанием о том, что почивать на лаврах первых успехов рано, что надо торопиться спасать старую Вологду. Но, пожалуй, никак не свидетельством «отсутствия нормального управления в этой сфере», как поспешили заявить критики городской власти.
Во всяком случае, Александр Борисовский с этим не согласен:
— Есть ещё отдельные люди и группы в Вологде, которые и нас ругают, и власть ругают, — говорит собеседник Самолёта. — Но я вижу (и коллеги со мной соглашаются), как меняется эта критика. Ещё 2–3 года назад принято было говорить о том, что «всё пропало, всё сгорело», что, грубо говоря, «прос...али всю Вологду». А сейчас дискуссия всё-таки ведётся на другом уровне: «некачественно реставрируют», «неправильно делают», «был такой фасад, к которому все привыкли, сейчас он другой...» Согласитесь, это несколько иное восприятие вопроса. Речь уже идёт о методике и качестве работ, а не о том, что ничего не делается и «всё плохо».
Это критика совсем другого уровня, которую все участники проекта возрождения деревянной Вологды, пожалуй, могут уже рассматривать как комплимент в свой адрес...
Юрий Антушевич
СамолётЪ