Владимир Путин «русский националист»? Что зашифровал российский президент в своей статье об Украине

Этот тезис и лёг в основу статьи, которую (будем считать) написал Путин. Но он, этот тезис практического значения не имеет. Во-первых, потому, что политическое украинство основано на отстраивании от России (как, впрочем, и отстраивание от неё любой другой республики бывшего СССР). Во-вторых, представления о том, что русские и украинцы это один и это два разных народа могут вполне себе сосуществовать. Просто в каждом из случаев речь идёт о разных людях: к примеру, для российских и особенно, украинских политиков и интеллектуалов тезис о единстве народов неприемлем, а для простых обывателей вполне может существовать.

И это первое, что бросается в глаза. Второе — куда более благоприятное впечатление от очередного произведения российского президента на любимую им сейчас историческую тему. У его предыдущей статьи про Вторую Мировую войну был очевидно незапланированный, но всё-таки комический эффект: складывалось впечатление, что некий, далёкий от современной исторической науки человек, пересказывает содержание старых советских учебников. И это действительно выглядит смешно сегодня, когда учёные-историки и у нас, и на Западе за последние 80 лет узнали о войне и её последствиях много нового.

Но вот статья про общую историю России и Украины написана совсем по-другому. Ей, прежде всего, не откажешь в разнообразии использованного исторического материала: информация о влиянии на становление украинского национального самосознания и австрийского генштаба, и завезенного в СССР Грушевского, и сталинской антирусской украинизации, и большевиков как внешней силы, напоминания об истории возникновения понятий «Малороссия» и «Новороссия», руководящей роли в СССР таких видных украинцев, как Брежнев и Хрущёв, ломают старый советско-украинский миф (он же основа украинского национализма, как латентного советизма). В котором Российская империя — тюрьма народов советские успехи национального строительства плавно переливаются в культурный и экономический расцвет УССР, а Крым становится законной украинской землёй.

Впрочем, проницательные наблюдатели отмечают, что у Владимира Путина и не было другого выхода. Украинская тема в эти посткрымские семь лет, когда отношения между нашими странами оказались испорченными настолько, что хуже их уже сделать нельзя, стала «единственной, в которой русская риторика оказывается допустимой — все остальные направления отягощены всевозможной цветущей сложностью, где-то дипломатической, где-то электоральной, а где-то и денежной, и коррупционной».

Вот о талибах, например, которые запрещены в РФ, но дают пресс-конференцию в Москве, так легко и честно написать не получится, чтобы одновременно не заполыхало по периметру среднеазиатских границ.

Кстати, об убедительности произведения, опубликованного на кремлёвском сайте, говорит и в целом сдержанная реакция украинской стороны. Президент Зеленский ограничился язвительным замечанием по поводу знания Путиным украинского языка и выразил желание обсудить с российским президентом его статью. А украинские националисты «по должности», вроде Министра культуры и информационной политики Украины Александра Ткаченко, не смогли привести более серьёзных возражений риторике Путина, кроме своих старых тезисов об отличиях «Руси» и «Московии», голодоморе и «лживой российской пропаганде». Одним словом, можно было ожидать большего.

Илья Неведомский
СамолётЪ