Ещё раз о букетах и переходах. Не получается по-хорошему — нужно строить систему

Скандальные переходы воспитанниц Этери Тутберидзе в академию Евгения Плющенко поставили ребром вопрос о необходимости системы, регулирующей миграцию спортсменов от тренера к тренеру. Причём, Плющенко такая система нужна не меньше — от появления нового «центра силы» в нашем фигурном катании не застрахован никто.

Фото: sports.ru

Первым о необходимости новой контрактной системы, регулирующей процесс переходов фигуристов, развёрнуто и внятно высказался Илья Авербух. Фактически он начал дискуссию, которая была нужна федерации и тренерскому сообществу, как говорится, «ещё вчера».

При этом, что весьма ценно, Авербух не принимает ничью сторону в конфликте «Хрустальный» — академия Плющенко. Это непредвзятая, объективная позиция. Уже поэтому к ней стоит прислушаться.

Что же предлагает чемпион мира, олимпийский призёр и предприниматель.

Трансферное окно

Первой важнейшей составляющей новой системе, по мнению Авербуха, должно стать наличие чёткого трансферного окна. Безусловно, спортсмен волен принмать любое решение по поводу того, с кем и где он хочет работать. Но для принятия и реализации такого решения должны быть обозначены временные рамки. Лучше всего, если это будет происходить в конце сезона. Тогда у тренера, от которого уходят и наставника, к которому идут, будет больше определённости и понимания, с каким составом они входят в новый соревновательный цикл.

Илья Авербух считает, что в ситуациях, которая возникла с переходом Алёны Косторной, совершённом после закрытия трансферного окна, пусть и формального, на спортсмена должны накладываться санкции. Фигурист должен понимать ответственность за свои поступки. В случае с Алёной, до последнего скрывавшей свои намерения штаб Тутберидзе понёс ощутимый ущерб: мало того, что команда «Хрустального» попусту тратила время на работу с «чужой» спортсменкой, получается, она отнимала время и у оставшихся фигуристок.

Цена перехода

Второе предложение Ильи Изяславича — персональные контракты, которые должны заключаться между тренером и спортсменом. Здесь он основывается не столько на примере профессионального футбола с его довольно жёсткими правилами трансферного рынка, сколько на личном опыте. Во время спортивной карьеры фигурист Авербух вместе с партнёршами заключал аналогичные контракты с тренерами. В них оговаривалась цель, достижение которой гарантирует наставник, а спортсмены обязуются исполнять все требования в ходе тренировок. Кроме того, в контракте оговаривается сумма компенсации, которую спортсмен обязуется выплатить тренеру в случае досрочного расторжения обязательств, если оно не связано с недостижением цели контракта.

«Абсолютно нормальное правило, как в футболе или хоккее, где есть отступные за досрочный разрыв контракта. Потому что завтра придет еще кто-то со стороны. Плющенко тоже не застрахован», — говорит Авербух.

Размер компенсации

По мнению Авербуха, размер компенсации должен быть весьма существенным, чтобы как минимум заставить спортсмена задуматься о цене перехода. С другой стороны, никто не должен заставлять спортсмена заключать такой контракт именно с этим тренером. У фигуриста должно быть право выбирать лучшие для себя условия. Но контракт (условия которого определяются тренерами, школой и спортсменом, родителями) должен быть обязательно. «Потому что правильно Этери сказала — пока все хотят медалей, они готовы все подписать. А когда получают — ситуация меняется», — говорит Авербух.

Ссылки на то, что у фигуристов и так есть контракты с федерацией, известный продюсер и хореограф считает несостоятельными — это контракты совсем иного рода, регулирующие другие вещи: поставщиков экипировки, например, или источник финансирования сборов, то есть взаимные обязательства спортсменов и федерации.

Система, чётко регулирующая трансферы должно быть, убеждён Авербух, «иначе мы скатимся в финансовую монополию. Или олигополию, когда две-три богатые школы будут делить рынок».

Такая позиция, насколько можно судить, не вызвала резкого отторжения у спортивного сообщества. Напротив, его весьма уважаемые члены в целом одобрительно высказались о предложении. К примеру, почётный президент Федерации фигурного катания России Валентин Писеев полагает, что ситуация, которая произошла вокруг Косторной, заставит федерацию разработать критерии, на которые будут равняться в будущем. Он считает, что главная фигура в (простите за тавтологию) фигурном катании — тренер, без которого «ничего не выйдет», которого «надо оберегать и поддерживать».

Секретное оружие Тутберидзе

Между тем в конкурирующих штабах вовсю кипит работа. Академия Плющенко снимает и размещает ролики с новым программами «перебежчиц» — Трусовой и Косторной. У Тутберидзе — свои радости. И это не только поступление Алины Загитовой на факультет журналистики РАНХиГС. Юная воспитанница Тутберидзе Камила Валиева единственная из отечественных юниорок получила согласие федерации на участие в открытых прокатах сборной в начале сентября.

Эксперты полагают, что неожиданный бонус для Валиевой выгодны не только ей, но и Тутберидзе — и возможно, активное продвижение Камилы связано именно с этим. Именно Валиева, на днях прыгнувшая на тренировке неплохой каскад из четверного и тройного тулупов, может показательно обыграть Косторную и Трусову, которые сбежали в межсезонье к «Ангелам Плющенко».

Если у Саши хотя бы было время накатать программу и провести первый сбор с новым тренером, то у Алены положение намного хуже — ее постановками занялись только в августе. У Валиевой уже готово «Болеро»: с учетом того, что новый сезон из-за коронавируса выйдет скомканным, скорее всего, программа сделана с прицелом на Олимпиаду в Пекине.

Многие специалисты уже вслух говорят о Валиевой, как главной претендентке на золото Олимпийских игр. Например, известный российский тренер Ирина Гончаренко проводит прямую параллель между Камилой Валиевой и Алиной Загитовой, которую на золотую олимпийскую медаль «выкатала» Женя Медведева. Теперь, похоже, та же судьба ожидает саму Алину...

Сергей Бесков
СамолётЪ

Поделиться
Отправить