Ускоренная декарбонизация. «Северсталь» срочно пересматривает цели по снижению выбросов

В конце минувшей недели Совет директоров «Северстали», одной из крупнейших в мире вертикально-интегрированных сталелитейных и горнодобывающих компаний, одобрил публичную цель по снижению выбросов парниковых газов. Она предполагает, что к 2023 году предприятия компании уменьшат интенсивность выбросов парниковых газов на 3% по сравнению с уровнем 2020 года. Это первый этап долгосрочной стратегии снижения выбросов парниковых газов в соответствии с целями Парижского соглашения.

На поиск «безуглеродной» стали

Достичь этой цели в компании планируют с помощью ряда инвестиционных проектов, и организационно-технических мероприятий. Среди наиболее эффективных с точки зрения снижения выбросов СО2 проектов называются строительство стана 170, организация продувки металла аргоном в сталеразливочном ковше от выпуска до разливки, увеличение доли аглоруды Яковлевского ГОКа в аглошихте, техническое перевооружение отделения подготовки твердого топлива, запуск газовых утилизационных бескомпрессорных турбин № 16 и 25 и т.д.

Заодно на «Северстали», с учётом уже принятого решения о перевооружении газоочистного оборудования агломерационного передела Череповецкого меткомбината, пересмотрена на более амбициозную утвержденная ранее долгосрочная цель компании по снижению выбросов в атмосферу загрязняющих веществ. Теперь цель выросла почти вдвое и предполагает снижение выбросов в атмосферу на 13% (раньше было 7%) или на 66,5 тыс. тонн к 2025 году относительно уровня 2017 года.

Всего же у стратегии «три горизонта», как их определили на «Северстали».

Цель по «трёхпроцентному» сокращению — первый. На втором, среднесрочном, планируется дальнейшее повышение энергоэффективности, разработка технологической карты по декарбонизации и поиск инновационных решений.

Третий горизонт — долгосрочный, он связан с поиском технологий производства «безуглеродной» стали.

«Не самые типичные новости для текущей „ковидной“ повестки, не правда ли?», — написал у себя в facebook-аккаунте гендиректор «Северстали» Александр Шевелёв.

И сам ответил на вопрос, «как компании удается сохранить фокус на вопросах устойчивого развития в период экономической нестабильности?»

Почему сейчас?

По словам Шевелёва, решать краткосрочные проблемы за счет стратегических задач — очень недальновидная позиция: «Устойчивое развитие это долгосрочный тренд. Мир неотвратимо движется в сторону повышения ответственности бизнеса. И если упустить фокус на нем сегодня, это может оказаться очень накладно в перспективе. Это нужно понять и принять», — считает гендиректор компании Алексея Мордашова. То есть эти слова надо воспринимать и как позицию владельца компании.

Чтобы понять, что имеет в виду г-н Шевелёв и почему так оперативно «Северсталь» пересматривает экологически-значимые цели, нужно обратить внимание, на каком международном политико-экономическом фоне принимаются эти решения.

А главной темой последнего времени становится активизация ЕС в выполнении собственной программы по реализации Парижского климатического соглашения 2015 года. Документ предусматривает достижение климатической нейтральности ЕС (обнуление выбросов СО2 и других тепличных газов) к 2050 году.

Очередным шагом на этом пути становится подготовка Евросоюза к введению пограничного углеродного налога на углеродоёмкий импорт, который сулит российским экспортёрам огромные потери.

Десять потерянных лет

Самое печальное, что Россия, которая игнорирует заявления ЕС об ужесточении углеродного регулирования уже более десяти лет, теперь уступает Китаю, который готовился к появлению налога в партнерстве с Евросоюзом.

В докладе «Как пограничный углеродный сбор ЕС может повлиять на мировую торговлю» консультанты BCG сообщают, что самые значительные потери от введения такого регулирования понесут российские экспортеры — РФ занимает второе место после КНР по углеродоёмким поставкам в ЕС. Введение Евросоюзом налога на уровне $30 за тонну аналитики BCG ожидают уже в конце 2021 года — начале 2022 года. Это затронет не только углеродоёмкие поставки (в 2019 году экспорт РФ в ЕС составлял $180 млрд, или 42% его общего объема), но и косвенно все сектора российской экономики.

Прямые потери экспортеров РФ в BCG оценивают на уровне $3–4,8 млрд в год. Эти оценки учитывают потери лишь тех поставщиков товаров и услуг, которые включены в ETS ЕС (европейская схема торговли квотами на выбросы парниковых газов).

Это 100–160 млн тонн из общих 179 млн тонн, поставляемых Россией. Кроме того, расчеты предполагают, что облагаться сбором будет весь объём выбросов, но, вероятно, он будет распространён на объём превышения выбросов над установленным в ЕС бенчмарком по видам продукции. Нефтегазовый сектор может ежегодно терять $1,4–2,5 млрд, сектора черных металлов и угля — $0,6–0,8 млрд, цветных металлов — $0,3–0,4 млрд, остальные — $0,8–1,1 млрд.

Похоже, именно эти цифры имеет в виду Шевелёв, когда говорит о том, что «погружаясь глубже в вопрос экологичных технологий, я для себя обнаружил, что почти всегда экологично = эффективно. А значит — выгодно!»

А резкие изменения экологически-значимых целей «Северстали» выглядит как запоздалая попытка вскочить на подножку уходящего в будущее поезда.

Подножка уходящего поезда

Впрочем, это касается и руководства страны, резко активизировавшего работу по принятию российского закона о внутреннем углеродном регулировании.

Закон, который должен заложить основу для отчётности компаний об углеродных выбросах, а также для выработки мер по их снижению, неспешно готовился целых пять лет. Большинство ведомств уже согласовали последнюю законопроекта Минэкономики, однако с критикой документа выступают экологи и советник президента РФ по климату Руслан Эдельгериев.

Между тем, новый «зеленый курс» ЕС, который эксперты называют третьим «планом Маршалла», несёт России не только новую головную боль, но и новые возможности, полагает профессор Андрей Конопляник. Например, для экспортно-ориентированной декарбонизации российской газовой отрасли и перевода страны на ресурсно-инновационный путь развития в рамках в первую очередь технологического сотрудничества институтов и компаний России и ЕС для производства чистого водорода из природного газа без выбросов СО₂.

«Необходимые наработки для этого имеются и с той, и с другой стороны, как и готовность к взаимодействию. Упустить эту возможность нельзя», — уверен Андрей Конопляник.

Так же, похоже, считают и на «Северстали».

Сергей Авдеев
СамолётЪ