«Антиутопия» Владимира Путина. Как решить жилищную проблему на «территориях повышенного риска»?

Причина первая — ставка в решении проблемы на частную собственность на жильё. Иные варианты (недорогое социальное или частное арендное жильё) просто не рассматриваются. Россия Путина последовательно воплощает мечту французского социалиста XIX века Пьер-Жозефа Прудона о том, что граждане из арендаторов станут собственниками жилья (а потом и средств производства).Уже сейчас в России до 85% жилья находится в собственности граждан, в то время как в большинстве стран ОЭСР эта цифра не превышает 60%.

В 2019 году в стране было введено 82 млн м² жилья, что на 20% больше пиковых показателей времён РСФСР. А президент призывает не останавливаться на достигнутом, «ставить амбициозные цели» и «добиться большего». Способствовать этому призвана льготная ипотека с исторически низкими ставками (6% и ниже).

Но, во-первых, 50% ввода новых многоэтажек приходится на 10 крупнейших агломераций. Остальная страна превращается в территорию с ветхим жильем и разваливающейся инфраструктурой. Но и концентрация населения в мегаполисах оборачивается «шанхаями»-человековейниками, некогда с рассмешившими вице-премьера Игоря Шувалова 20-метровыми квартирками. Такие, по сути, социальные гетто стремительно растут даже рядом с преуспевающими центрами. При этом частная собственность на жильё лишь цементирует неравенство и ограничивает социальную мобильность в той же пропорции, в которой отличается стоимость квадратного метра в Москве и в заштатном райцентре.

Даже при 6-процентной ипотеке жильё могут приобретать люди с высокими доходами. А более 40 млн россиян, при нулевой ставке по ипотеке, не приобретут квартиру никогда: имеющихся (и продолжающих сокращаться) доходов им едва хватает жизнь. Дальнейший рост жилищного строительства лишь надует пузырь на рынке и усилит концентрацию недвижимости в руках имущего меньшинства.

Причина вторая. На самом деле многим людям не нужно жильё в многоквартирных домах. Покупают они его от безысходности. А по данным опроса ВЦИОМа, проведённого ещё до пандемии, большинство граждан — 66% — хотели бы жить в частных домах. Многоквартирные кирпичные дома предпочли 17%, панельные и монолитные — лишь по 7 и 3% соответственно, указывают эксперты РАНХиГС.

Кстати, вот, что по этому поводу думает эксперт Самолёта, гендиректор группы компаний «ЧФМК» и убеждённый сторонник малоэтажного домостроения Илья Коротков:

Причина третья. Пандемия коронавируса изменила представление людей во всём мире (и Россия — не исключение) о городах как о «территориях повышенного риска заражения» и связанных с этим страхов.

«Коронавирус — это болезнь городов. Практически во всех странах мира прослеживается закономерность — очаг заболевания формируется в крупнейших городах, а затем распространяется на периферийные территории с более низким уровнем развития. Реакция на пандемию в форме „бегства“ из крупных городов, наблюдавшаяся весной 2020 года в России, заставляет критически отнестись к ставке на стимулирование агломерационных процессов в государственной политике пространственного развития», — отмечают эксперты в исследовании, проведённом Российской академией народного хозяйства и государственной службы (РАНХиГС).

Иными словами — коронавирус фактически опрокинул утверждённую в феврале 2019 года стратегию пространственного развития России на период до 2025 года, предусматривающую стимулирование опережающего развития перспективных центров экономического роста, что в итоге должно принести дополнительные ресурсы и для развития малых и средних городов и сел. Которое, в свою очередь, должно опираться на те самые «шанхаи», возводимые благодаря развивающемуся растущими темпами многоэтажному индустриальному строительству.

За время вынужденной самоизоляции многие россияне убедились, что их городские квартиры не годятся ни для удалённой работы, на которую пришлось перейти многим из нас, ни для занятий спортом. В общем ни для чего, кроме возможности переночевать.

Из-за этого желание жить в собственном доме выросло ещё больше, отмечают в своём исследовании эксперты РАНХиГС. На это влияет и практика удаленной работы, которая дает возможность работать из пригородов, небольших городов и сел, сохраняя доход, характерный для крупных городов.

В подтверждение интереса россиян к загородному индивидуальному жилью эксперты приводят данные «Авито», свидетельствующие: во время режима самоизоляции подскочил спрос на аренду и покупку дач и загородных домов. В апреле интерес к долгосрочной аренде коттеджей и таунхаусов вырос на 213,3 и 171,3% соответственно, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Востребованность же дач увеличилась на 93,4%, а домов — на 21,7%. Спрос на землю для индивидуального жилищного строительства (ИЖС) по итогам месяца вырос на 12,3% относительно аналогичного периода прошлого года.

Показателен пример Москвы, из которой произошёл массовый отток как трудовых мигрантов, так и местных жителей, подтверждаемый, например, данным МТС: с 25 марта по 8 апреля более 15% столичных абонентов этого оператора решили переждать период самоизоляции за пределами города: 79% из них направились в Подмосковье, 21% — в другие регионы страны, говорится в исследовании.

Эксперты РАНХиГС в своём исследовании вместо вывода предлагают пересмотреть стратегию территориального развития страны, сделав упор на поддержку индивидуального жилищного строительства и на допфинансирование строительства муниципальных дорог, детских садов, школ и больниц, а также распространить бесплатную передачу земельных участков по модели «дальневосточных гектаров» на все регионы страны с отрицательной динамикой численности населения.

Помимо этого, они выступают за ограничение строящихся домов по высоте и распространение адаптированной под местные условия программы реновации на всю территорию страны.

Если недостаточно трёх перечисленных причин, чтобы заставить руководство страны пересмотреть свои подходы к решению жилищной проблемы, можно вспомнить исторический опыт других стран. Обозреватель «Ведомостей» Алексей Сахнин обращает внимание на то, что так понравившееся Владимиру Путину решение жилищного вопроса на основе частного спроса и масштабной застройки уже реализовывалось. Есть минимум два хрестоматийных примера — это реконструкция Парижа бароном Жоржем Османом при Наполеоне III и перестройка Нью-Йорка Робертом Мозесом, «исправлявшим Бронкс мясным топором». Сахнин напоминает исторические факты: к сожалению для властей, триумфальные цифры официальных отчетов о сданных квадратных метрах закончились тогда в одном случае — Парижской коммуной, во втором — «революцией 1968 г.».

Сергей Авдеев
СамолётЪ