О главном. «Без языка»: 500 000 за свободу слова

С сегодняшнего дня СамолётЪ решил посвящать одну публикацию своей ленты главному, на наш взгляд, событию текущего дня. Это, как нам кажется, поможет нам и нашим читателям держать себя в тонусе и не терять(ся) в информационном потоке.

Главная тема понедельника, 4 июля, по нашему глубокому убеждению, — это приговор, вынесенный 2-м Западным окружным военным судом журналистке «Эха Москвы в Пскове» Светлане Прокопьевой по обвинению в «оправдании терроризма».

Сейчас попробуем объяснить, почему мы считаем это событие главным.

Авторитет военного суда и предъявленная серьезная статья, очевидно, по замыслу организаторов дела, должны были подчеркнуть тяжесть «преступления» Прокопьевой. Которое заключалось в том, что подсудимая в авторской программе «Минутка просветления» на псковском «Эхе» попыталась проанализировать причинно-следственную связь, стоящую за актом самоподрыва 17-летнего анархиста Михаила Жлобицкого в здании архангельского УФСБ. Вывод, который сделала Светлана, по ее мнению, был очевидным — подавление государством протестной активности граждан может быть «общественно опасно».

Государство же, видимо, посчитало по-другому — саму попытку поиска иных причин выражения протеста власть начинает воспринимать как злобный и бессмысленный терроризм, в лучшем случае — как происки неких враждебных внешних сил пресловутой «пятой колонны».

Доказательства подобных имманентных убеждений сторона обвинения попыталась подкрепить экспертными заключениями. Что в итоге закончилось практически конфузом, как по части квалификации самих привлечённых экспертов (оказавшихся на поверку школьным психологом и литературоведом), так и в смысле документальной достоверности (экспертная оценка высказываний госпожи Прокопьевой была выполнена на бланке Хакасского госуниверситета, руководство которого категорически отрицает свою причастность к экспертизе).

Тем не менее, эта доказательная основа не помешала гособвинителю Наталье Мелещене сделать вывод, что Светлана Прокопьева безусловно виновна в оправдании терроризма: «Она действовала с целью формирования общественного мнения о признании идеологии и практики терроризма правильными, нуждающимися в поддержке и подражании».

В итоге сегодня суд признал Прокопьеву виновной по делу об оправдании терроризма и оштрафовал её на 500 тыс. рублей. Могло быть и хуже — гособвинитель просила для подсудимой шесть лет лишения свободы в колонии общего режима и четырёхлетний запрет на профессиональную журналистскую деятельность.

Но на «смягчение» приговора суда решающее влияние оказала массовая поддержка, которую коллеге из Пскова оказало профессиональное сообщество — от Союза журналистов России и немногих независимых СМИ страны вплоть до сотрудников государственного RT, которые вышли на протестный пикет у бывшего офиса представительства Псковской области в Москве. Причём один из организаторов акции — редактор отдела регионов RT, член СПЧ Екатерина Винокурова заявила, что «убийцам часто дают меньше».

Позиция пресс-секретаря президента Дмитрия Пескова, воздержавшегося от публичного комментария приговора суда по делу Прокопьевой, достаточно красноречива — видимо, власть не может публично признать, что для неё непредвзятое профессиональное мнение журналиста становится такой же (если не большей) угрозой, как уголовное преступление. Это опасный симптом — и для общества, и для самой власти.

О чём, кстати, в последнем слове сказала сама подсудимая журналистка, обратив внимание на «перевёрнутую пирамиду права»: журналиста судят за его работу, тогда как закон «О СМИ» обязывает его информировать общество о значимых событиях и проблемах, и дает право публично высказывать свое личное мнение.

«Это серьёзная проблема: как, привлекая к борьбе с языком вражды силу закона и государственного принуждения, одновременно сохранить и свободу слова», — заявила Светлана Прокопьева.

Пока что, мы видим, государство пытается решить эту проблему двумя способами. Во-первых, ужесточая контроль за СМИ, ставя их (напрямую или опосредовано, через замену собственников на более лояльных, как сейчас происходит, например, с редакцией «Ведомостей») в экономическую зависимость от грантов и госконтрактов. Сделать это тем проще, чем сложнее общеэкономическая ситуация в стране. Во-вторых, как в деле Прокопьевой, усиливая прямые наказания особо «непонятливых» журналистов.

Юрий Антушевич
СамолётЪ