Вадим Германов: «Расслабляться нельзя»

«„Нулевой“ пациент в Череповце мог появиться откуда угодно»

— Вадим Евгеньевич, хотелось бы начать с предыстории. Ещё в начале марта казалось, что ничто не предвещает беды. Насколько неожиданным было появление коронавируса в городе и то, что он появился именно через систему «Северстали»?

— Неожиданностей не было. Мы ждали. Следили за тем, что происходит в мире, нашей стране. Да, в начале казалось, что всё это где-то далеко от нас. Потом вирус пришёл в Москву. Мы стали наблюдать за тем, что происходит в столице: как там работают клиники, сколько нужно иметь аппаратов ИВЛ (искусственной вентиляции лёгких — СамолётЪ) и т.д. Понимание, что рано или поздно это придёт к нам, было, другое дело — с каким запозданием. А то, что «нулевой» пациент в Череповце оказался с «Северстали» — так он мог появиться где угодно. Сейчас у нас есть уже несколько направлений, откуда идёт заражение: например, «кадуйский след», есть заболевшие, прибывшие из Санкт-Петербурга, из Москвы, из США, из Шри-Ланки, из Белоруссии... Это был лишь вопрос времени — одного, двух дней. Это не было неожиданно. Мы к этому были готовы.

— Готовились морально, или уже проводились какие-то конкретные предварительные мероприятия? В чём была суть подготовки?

— К примеру, шло обсуждение, где мы будем размещать больных. А сейчас мы готовимся к вводу пропусков. Тогда об этом и речи не было. Понимаете, это совершенно новая для нас история, мы сами каждый день учимся и находим новые решения.

Каждый день что-то новое. Например, в начале прошлой недели я говорил, что железнодорожный вокзал абсолютно открыт — это ворота в город, которые мы никак не контролируем. Прошли семь дней — и в понедельник на вокзале стоит палатка МЧС, дежурит полиция, охрана вокзала, работают медработники, всем предлагают: «уважаемые товарищи, пройдите в палатку МЧС, сдайте тест на коронавирус». Причем, самое интересное, сейчас приезжает на ж/д вокзал за сутки в среднем 170 человек, и практически никто не отказывается провериться. Раз в день, конечно, находится какая-нибудь девушка или парень, которые «сами себе на уме». Но после беседы до всех, вроде бы, доходит, что это нужно для них в первую очередь и для жителей города, куда они приезжают. То есть, по сути, мы «закрыли» вокзал.

Ещё две недели назад том, что у нас будут контрольно-пропускные пункты, мы даже думать не могли. А что делать?! Мы поставили КПП, чтобы останавливать и проверять «не 35-й регион». Потом пришло понимание, что у нас везде на дорогах области стоят камеры. Мы разработали новую систему. Отслеживем машины, которые заезжают в Вологодскую область. Поставили дополнительные камеры перед нашими постами, они считывают номера, и буквально за две-три минуты до того, как подъедет машина, компьютер подсказывает инспекторам, какую нужно остановить и проверить. Откуда они едут? Из Москвы и Петербурга, где сейчас большая заболеваемость. Поначалу мы тестировали не всех, потому что наша лаборатория не успевала. Два дня назад мы получили новые тесты, которые в разы быстрее работают: дают результат не за пять-шесть часов, а за два. Вчера наша лаборатория протестировала 758 человек — мы выходим на уровень почти 1000 тестов в день. И уже можем говорить о том, что способны оттестировать всех, кто приезжает в Череповец из, скажем так, больных регионов. Двигаемся шаг за шагом. Неделю назад не было понимания, как вводить пропускной режим.

Теперь мы смотрим, как это делает Москва, другие регионы, анализируем, чтобы не наделать ошибок. Один очень умный человек мне сказал: «Когда принимаешь решение, самое главное, не делай глупостей». Повторюсь, что наша задача — не повторять те ошибки, которые мы видим в других регионах.

«Мы учимся каждый день, шаг за шагом»

— Вы имеете в виду коллапс, который случился в минувшую среду в Москве, после введения пропускного режима?

— Мне бы не хотелось критиковать коллег.

— Но вы как-то анализируете этот опыт?

— Конечно. Мы смотрим, что происходит. Вологда, например, несколько дней назад ввела пропускной режим, в результате которого возникли пробки на дорогах — наверное, что-то где-то не учли. Мы не хотим такого коллапса, мы хотим сделать всё правильно. Готовимся. Сейчас оформляем пропуска всем, кто работает на непрерывных производствах. На сегодня выдано уже более 50 тысяч пропусков. К 1 мая мы должны всю эту систему организовать. К этому времени, думаю, появится и чёткий алгоритм, что надо делать, если, как говорят, в конце апреля — середине мая нас «накроет» пик заболеваемости. Мы внимательно следим за тем, что происходит — отслеживаем количество больных, видим, сколько за сутки в больницу приезжает людей с пневмонией. Что касается количества заболевших, тут тоже многое зависит от фактора «нашли — не нашли».

— Согласен, сегодня цифры официальной статистики выглядят довольно лукавыми...

— Я бы сказал, они не полные. Если внимательно читать аналитику, бросается в глаза такой факт: 80% людей переносят коронавирус на ногах, испытывая лёгкое недомогание, 15% требуют медицинского вмешательства и лишь 5% — тяжёлые случаи. Меняются наши знания о том, как ведёт себя вирус. Совсем недавно нам говорили, что под угрозой в первую очередь пожилые люди. А по последним данным, в Москве более 40% инфицированных — это молодежь в возрасте 30 лет, которая тоже тяжело переносит болезнь.

Всё меняется очень быстро. Ещё раз повторюсь: мы учимся каждый день, шаг за шагом. И нет возможности взять книжку, открыть и посмотреть, что делать. Приходится искать решения самостоятельно.

— Что изменилось в вашей работе с начала пандемии?

— Сейчас большинство работают на удалёнке. И с областью мы так работаем. Ежедневно в девять часов у меня заседание оперативного городского штаба. Все включаются отдельно, каждый из своего кабинета. Мы к этому привыкли. Когда губернатор проводит совещание, то на мониторе появляются около 50 маленьких квадратиков — это главы городов, районов, руководители, специалисты. Такой сейчас новый безопасный формат работы.

— Накануне в РСПП состоялось заседание антивирусного Координационного совета, на котором генеральный директор «ФосАгро» заявил, что в моногородах руководители муниципалитетов и крупных промышленных предприятий должны работать вместе. В Череповце это получается?

— Да. Наши предприятия молодцы. Я смотрю, какие они меры принимают. «Северсталь» практически вся ходит в масках, закупаются в больших количествах респираторы, выдаются антисептики, увеличивается количество уборок — через каждые несколько часов. То же самое на «ФосАгро» происходит. Работникам выдают портативные термометры. Везде медработники дежурят. На территориях монтируются тепловизоры. Все стараются защититься и правильно делают. А с другой стороны, оказывают помощь городу. У нас уже выработалась такая система, что раз в неделю мы в режиме видеоконференции обсуждаем ситуацию: наш губернатор, Андрей Андреевич Гурьев, Алексей Александрович Мордашов, мэр Череповца. Губернатор рассказывает, что происходит в области, я — что в городе, прошу поддержку, и мы её реально получаем. Я вижу, что наши предприятия готовы помогать городу.

«Можно всё разрешить, но через пару недель моногоспиталь будет переполнен»

— Раз уж мы заговорили об экономике... Когда президент объявил сначала нерабочую неделю, потом месяц, в лучшем положении оказалась только часть предприятий — те же «Северсталь», «ФосАгро» и предприятия жизнеобеспечения. Но значительная доля малого и среднего бизнеса оказалась в критическом положении. Что вы думаете по этому поводу? Какова ваша позиция: надо ли разрешать большей части экономики работать, или же следует по-максимуму выдерживать режим самоизоляции?

— Я называю это «весами». Ситуация двойственная. С одной стороны, я понимаю, что, если мы хотим спасти людей, чтобы было меньше заболевших (хотя всё равно их количество будет расти, будут тяжелые), нам нужен жесточайший карантин. Должны разрешить работать только предприятиям непрерывного цикла и жизнеобеспечения. Всё остальное нужно закрыть.

С другой стороны, есть понимание, что, если мы это сделаем, через два-три месяца на месте городской экономики будет «выжженное поле». Малого бизнеса просто не останется. Значит, бизнесу нужно разрешить работать, чтобы пошла хоть какая-то выручка. Отдавая себе реальный отчёт, что больных станет больше.

Сейчас, например, очень много обращений от парикмахеров: они говорят, что, если им не разрешить работать легально, они пойдут по домам, будут работать подпольно. И вроде бы, разрешить надо, но, если в парикмахерскую придёт даже пять мастеров, а у каждой по десять клиентов — это уже пятьдесят человек под угрозой заражения — тоже ничего хорошего. Можно всё разрешить, но через неделю больница будут переполнена.

У нас уже третью неделю всё закрыто. Я думаю, что нужно ещё немного подождать. Озвучиваются реальные меры поддержки экономики. На этой неделе президент заявил о мерах поддержки для малого бизнеса. Губернатор предложил шаги, на которые готово пойти руководство области.

— Однако, если послушать бизнес, по его мнению, их мало. Почему государство так скупо делится помощью с предпринимателями?

— Вы считаете, скупо? На мой взгляд, государство реагирует очень быстро. У нас решения принимаются через каждые несколько дней: то пакет для многодетных семей, то для малого бизнеса. Мне кажется, правительство быстро принимает решения. И давайте честно говорить, это только начало. Коллапса ещё нет, а уже пошла конкретная поддержка. Губернатор сказал, какими будут региональные меры, мы озвучили свои, муниципальные: льготы по аренде, по налогу на имущество и т.д.

Думаю, что уже на следующей неделе мы начнём готовить продуктовые наборы для малоимущих. Мы отслеживаем количество безработных. За последние несколько дней в очередь за пособием встали несколько сот человек. Это, может быть, лучше, чем ничего, три месяца — апрель, май, июнь — люди будут получать по 12 тысяч рублей. Были озвучены меры поддержки для малого и среднего бизнеса: если сохраняешь 90% коллектива, тебя 2-3 месяца поддерживают выплатами в размере до МРОТ. Понятно, что это не для всех, но это только первые решения.

— Вы прогнозируете большой удар по городскому бюджету?

— Есть разные оценки. Если мы обойдёмся кризисом только во втором квартале, то, по самым оптимистичным прогнозам, потеряем порядка 200 с лишним миллионов. Если всё это продолжится и в третьем квартале, можем потерять до миллиарда двухсот. Напомню, что доходная часть городского бюджета запланирована всего в три с половиной миллиарда. То есть мы можем потерять треть. Это будет очень тяжело.

— Вы уже говорили по этому поводу с губернатором? Можно рассчитывать на поддержку области?

— Мы видим, какую поддержку оказывает федеральное правительство — регионам дополнительно дают 200 миллиардов.

— По моим подсчётам, Вологодская область получит всего примерно миллиард триста...

— Надеюсь... Плюс другие меры поддержки. Мы знаем, что губернатор переговорил с министром транспорта Дитрихом — на наш новый мост выделено 4,9 миллиарда. Совсем недавно планировалось взять эти деньги из регионального бюджета. По нынешним сложным временам это очень тяжело. Поэтому, когда такая помощь появляется в регионе — это здорово!

«На самом деле, это затишье перед бурей»

— С самого начала было понятно, что вынужденно нерабочий режим с необходимостью ограничить себя стенами квартиры будет тяжёлым финансовым и психологическим испытанием для людей. Как его выдерживают жители Череповца?

— В первую неделю, когда объявили самоизоляцию, город был пустой. Сейчас граждане позволяют себе расслабиться, особенно когда солнце светит. Сидеть в четырех стенах тяжело. Хочется выйти подышать, погулять. Мы это видим. У меня лежит аналитическая справка — 20 пунктов по 20 показателям. Пассажиропоток в автобусах упал на 50%. Раньше в автобусах ездило в два раза больше людей. Автоперевозчики терпят убытки. Можем сократить количество автобусов, но тогда в салонах будет толкотня. Мы идём по другому пути. Утром добавили количество автобусов, днем сократили — они в это время почти пустые ходят. Автоколонна жалуется — «мы возим воздух». Но мы идём на эти меры, чтобы никто не заражался, чтобы люди с дистанцией могли рассаживаться. То же самое в РЖД — продают в купе только по два места и на боковушке только одно.

— Как людей удержать дома?

— На мой взгляд, люди должны сами понимать, что происходит. Мы постоянно публикуем новости, нас на них пытаются ловить. Например, по статистике — «губернатор сказал три заболевших, а вы — два...» Но дело в том, что ситуация быстро меняется, многое зависит от времени, когда новость опубликована. Губернатор, возможно, выступил позже, и у него цифры уже отличаются от того, что, скажем, было утром. Поэтому ловить нас не надо. Мы даём реальную информацию. К сожалению, сейчас у наших жителей происходит некое самоуспокоение в условиях, когда прибавляется всего по два-три заболевших в день. А четыре дня подряд вообще не было прироста.

В моногоспитале около тридцати человек с довольно лёгкой степенью болезни, тяжёлых и на ИВЛ никого нет. На самом деле, это затишье перед бурей. Жизнь даёт нам время подготовиться: освоить тесты, систему пропусков, подготовиться к более сложной ситуации.

Большинство людей, к счастью, сидит дома. Детские площадки лентами обмотали — их никто не обрывает. Утром я выглядываю в свой двор — на площадке никого нет. В детские сады до эпидемии ходили 23 000 детей. Сейчас в дежурные садики ходит чуть больше 2 процентов от этого количества. Все остальные либо дома, либо отправились к бабушкам и дедушкам.

Отдельные граждане гуляют, в последнее время активизировалась молодёжь, но полиция каждый вечер занимается воспитательными беседами. Большинство нашего населения всё делают правильно. Радует, что в магазинах большинство ходит в масках и печатках... Это то новое, к чему нам приходится привыкать.

Сложнее с пожилыми людьми. Идут два ветерана лет семидесяти по улице, думаешь, да сидите дома, вам всё привезут: и лекарства, и продукты. Но они так устроены. Открылись почты, начали выдавать пенсии, оказалось, только 30% ветеранов переводят их на карточку, а 70% — получают на почте. Волонтёрам пришлось идти в почтовые отделения, объяснять и специально расставлять пенсионеров в соответствии с правилами социального дистанцирования.

«Реально чуда не произойдёт — нужно готовиться к более сложной ситуации»

— Скажите, а если бы в стране сразу ввели не самоизоляцию и не «нерабочие» недели, а настоящий режим ЧС, городу было бы легче?

— Не знаю. Давайте снова вернемся к экономике. Вот, к примеру, на месяц вводят режим чрезвычайной ситуации, всё — экономика встала, малого бизнеса совсем не будет. Все сидят дома, кругом пешие патрули. Можно только в ближайший магазин за продуктами, погулять с собачкой и в аптеку. Я не уверен, что это бы правильно, что общество верно бы на это отреагировало.

К сожалению, всё, что мы делаем, часть населения принимает в штыки. Когда мы ввели КПП, нам сказали: «во власти — чудаки». Потом, когда мы сообщили, что, например, развернули московский автомобиль, в котором сидело четверо человек с температурой 38, а на вокзале поймали двоих заболевших, сразу мнение поменялось — «власть — молодец!»

Сейчас одни говорят: «давайте закроем город», а другие: «как же закроем, когда мы за городом живём — в Тоншалово, в Кадуе, у нас там дети и родители, которым мы возим продукты»? Такие вот у жителей полярные мнения. Начали город к 9 мая украшать, в комментариях пишут: «зачем вы тратите деньги, лучше бы раздали людям». А, если бы не стали украшать — стали бы говорить, что опять ничего не сделали. Недавно пытались поднять дебаркадер — не получилось, будем продолжать. Что люди стали писать? Зачем эту рухлядь поднимать, хотя совсем недавно говорили — это наша история, надо спасать! Общество так устроено, что ему всегда нужно время, чтобы принять любое новшество.

Но у нас есть своя принципиальная позиция, мы держимся своей генеральной линии. Губернатор считает, что Череповец пошел по своему пути, принципиально и жёстко вводя меры контроля: город окружен постами, на которых берут тесты у въезжающих из других регионов. Пока это первый шаг. Сейчас выстраивается система постов на границах областей, начали решать вопросы: наличие термометров, передача данных, анкеты, еще много сложностей, но через несколько дней эта система начнёт работать. Мы тоже постепенно прибавляем. Пройдёт ещё неделя-две — будет больше понимания, пропуска, наверное, заработают, что-то ещё появится.

— Всех сейчас волнует, как долго продлится нынешнее фактическое чрезвычайное положение. Что можно сказать по этому поводу, каковы прогнозы? К чему нам готовится?

— Основные трудности впереди. У нас появится бОльшее количество больных. Но пока, и это радует, не так сильно растём, не в полтора раза, как в Москве, и у нас нет тяжёлых. Согласно аналитике, мы отстаём от Москвы и Питера недели на две. Но, мне кажется, чуть побольше — на две-три недели.

Расслабляться нельзя. Реально чуда не произойдёт. Нужно готовиться к худшему. Я пессимист, всегда смотрю жёсткие сценарии — тогда, в случае если они сбываются, проще из них выходить. А когда ты оптимист, и наступает непростое время — тяжело.

Сегодня у нас в больнице триста коек, а лежит тридцать человек — ну, и слава Богу, есть время у врачей, чтобы подготовиться. Будем надеяться, что это неприятное время быстро пройдет и наша жизнь наладится.

Беседовал Юрий Антушевич
СамолётЪ