Саша Антушевич: «„Захолустье“ и есть вся Россия». Вышла первая книга молодого череповецкого писателя с лаконичным названием «Город Че»

— Саша, поздравляем с первой книгой! Ну, а сама-то ты, что читаешь?

— В третий раз перечитываю «Мёртвые души».

— Какой-то не очень современный выбор...

— Для филолога, думаю, вполне современный. Для любого человека, который работает со словом, важно поддерживать себя в форме. Как у спортсмена есть тренировки, так у журналиста и у писателя есть свои тренажёры. Нужно как можно чаще и больше читать хорошие тексты. Чтобы не терять навык, видеть, как другие люди складывают слова в предложения, чувствовать ритм прозы, возможно, что-то брать для себя. Читаю я много, иногда даже несколько книг одновременно. В основном зарубежную прозу, хотя это не правильно, потому что она переводная: так или иначе, она частично сохраняет синтаксис и особенности, присущие тому или другому языку. Поэтому после 2-3 книжек переводных обязательно надо читать русскую родную прозу.

— Как понять, хорошая или плохая книга? Если это, конечно, не классика?

— В первую очередь для меня хорошая книга — это язык. Литература, как и любое искусство, — очень субъективна. Признаки хорошей книги — то же самое, что и признаки хорошего фильма, спектакля, музыки. Это яркий, точный, образный, ритмичный звук. Или текст.

— А содержание?

— Нельзя, наверное, говорить, что содержание не так уж и важно? Но то, как сделан сам текст — это мастерство. Как глиняный горшок делают. Если он сделан плохо, то уже бывает опасно в него что-то положить, не сохранится. Для меня, как для начинающего писателя, важен сам текст, это первоочередной показатель того, что произведение хорошее. Естественно, важна гармония, чтобы все составляющие были одинаково хороши. Это называется «структурный подход» — одно следует за другим, все, из чего складывается литературное произведение, работает и дополняет друг друга. Сюжет, идея произведения все находит свое выражение в тексте.

— Когда ты чувствуешь, что книга не очень, ты ее читаешь до конца или откладываешь?

— Я всегда дочитываю книгу. Мне много раз говорили, что это не правильно, что надо беречь свое время, не портить себе настроение. Не нравится — откладывай. Но я так не могу. Считаю, что надо уважать труд автора. И мало ли, может, в начале не понравилось, а в конце понравится?

— Что ты можешь сказать про свою книгу?

— Думаю, она во многом ученическая. Все произведения, которые там собраны, написаны в период с 2013 по 2018 год. И если ее кто-то решит почитать, можно заметить, как меняются характер и стиль текста. В книге все перемешано, поэтому можно даже попытаться в хронологическом порядке расположить произведения. Мне самой было бы интересно посмотреть на такой план, составленный читателем. Я считаю, что моя книга — это такая проба пера, то, что в ней опубликовано, — это подготовка (я и сейчас это делаю) к большой форме. Я бы хотела написать большой роман о Череповце, рассказать людям, что это за место такое, показать, как я его вижу, что он не просто какая-то промышленная страшная слободка, а свой особенный мир, наполненный особыми звуками и запахами, здесь живут люди, у которых есть мысли. Эти люди разные — не только рабочие. А даже если это рабочие, что в этом такого? Они занимаются своим делом, не всем быть художниками и поэтами...

— Что тебя по-настоящему волнует в современной жизни?

— Я часто думаю о том, что вокруг нас происходят процессы, которые, как мне кажется, в будущем могут привести к большим проблемам во взаимоотношениях между людьми. Смотришь в интернете ролики, люди выпускают интервью, во всём прослеживается эта закономерность.

Вот я Гоголя читаю, даже у него есть: столичный человек приехал в «захолустье»... А это «захолустье» и есть вся Россия. У нас так сложилось, что отдельно стоят Москва и Петербург, и отдельно — провинция. Мы даже не задумываемся, что ¼ суши — огромная страна — и есть провинция. Это не только странно, но и страшно.

Потому что вся настоящая жизнь именно здесь — в провинции. Она такая. А люди, которые живут в Москве (они, может, на самом деле себя так чувствуют), как будто сидят в башне из слоновой кости, что-то говорят и пытаются что-то решить от имени всего народа, к которому относятся как столичный сноб к провинциалу. Так уже было в конце 19 — начале 20 века, когда определенные сословия весь народ делили на «мы» и «они». Сегодня столичные жители, в том числе и люди культуры, начинают вести себя похоже, хотя на самом деле никакой разницы нет. Меня удивляет, когда человек уезжает из родного города и начинает его стесняться...

— Как там у Вампилова в «Старшем сыне»? «Людям нужна музыка, когда они веселятся и тоскуют. Где ещё быть музыканту, если не на танцах и похоронах?..» Так, где же настоящее место художника?

— Там, где он может работать. Где ему комфортно, где он чувствует себя способным что-то сделать. Я, например, не могу работать без того, чтобы не чувствовать вот этот пульс жизни. Я журналист, я не смогла бы работать в еженедельном издании, потому что там как-бы «отложенный старт», а мне важно быть в ритме, видеть и слышать людей, реальную жизнь.

— Что за последнее время на тебя произвело впечатление?

— Недавно я ездила на наводнение в Белозерский район. Запомнился этот поздний разлив реки. Осень, почти зима. Речка, похожая на лопнувший кровеносный сосуд. С одной стороны озеро, с другой — канал, а посередине течет эта разлившаяся река. Все уже замерзает, застывает. Деревня, в ней люди, которые не знают, что им делать. А по краю воды, по берегу бегают маленькие зверьки — выдры, потому что вода также залила и их жилища. Эти растерянные люди и эти выдры на меня произвели большое впечатление.

— Над чем ты сейчас работаешь?

— Я работаю над специальным репортажем о съёмках «Калины красной» Шукшина в Белозерском районе. О том, как эти съёмки повлияли на жизнь людей и как люди в самом Белозерске, в деревнях, где проходили съемки, сегодня смотрят этот фильм как семейный альбом. Потому что там они видят своих молодых родителей, друзей, видят места, где прошло их детство, чувствуют атмосферу родного города, который, как им кажется, стал совсем другим. А писать, я пока ничего не пишу уже месяц-полтора. Потому что у меня на это нет времени.

— Что ты ждешь от выхода книги?

— На самом деле я ничего не жду. Потому что тираж у книги маленький. Но любая книга издается для того, чтобы её читали. Мне хочется, чтобы эту книгу прочитали, чтобы она, возможно, кому-то помогла...

— Тебе нравится кто-то из современных писателей?

— Про современных писателей — это трудный вопрос. Потому что я уже несколько лет езжу на всероссийские форумы молодых писателей, организованные Фондом Филатова при поддержке Министерства культуры России. Там редактора толстых литературных журналов проводят семинары для писателей, читают произведения, обсуждают, дают советы. На семинарах очень часто задают вопрос о современных писателях: что вы читаете? Мне всегда трудно ответить на этот вопрос. Я их почти не читаю. Я этим не горжусь, не хвастаюсь, просто так получается. Мне кажется, что это большое упущение. Конечно, надо руку на пульсе держать, за трендами следить...

— Может, это чувство соперничества?

— Ну, наверное, и это есть. Ревность всегда присутствует. Я человек честолюбивый. Мне кажется, если у тебя нет честолюбия, тебе нечего делать в творческой профессии.

Записала Евгения Васильева
СамолётЪ