Маска, я тебя знаю! Вологодская журналистка узнала в доценте Соколове мужчину, с которым общалась четыре года назад

В мае 2015 года в Череповце проходила реконструкция событий двухсотлетней давности в честь 200-летия второго похода русской армии во Францию. Давали штурм русскими солдатами французской крепости Шалон-на-Марне в 1815 году. В бою приняли участие члены клуба военно-исторической реконструкции из Санкт-Петербурга, Вологды и Череповца. Всего было около 60 человек бойцов (по 30 с французской и русской стороны). Среди них в роли французского генерала Риго был доцент истфака СПбГУ Олег Соколов, участник военно-исторического общественного движения, на днях задержанный по обвинению в совершении тяжкого преступления — зверском убийстве своей сожительницы, аспирантки Анастасии Ещенко.

Четыре года назад Александра Антушевич, корреспондент ГТРК «Вологда», беседовала с «генералом».

— Когда появилась информация о доценте-расчленителе, я не связала ее с тем Соколовым. А вот увидела лицо и вспомнила, — рассказала она Самолёту.

— Каким он вам показался?

— Немного странным. Но очень уверенным в себе, боевым. Там, среди участников реконструкции много странных людей. Но, конечно, предсказать, даже просто почувствовать, что этот солидный, заслуженный человек, историк способен на зверство, было невозможно...

О доценте Соколове говорят, что это человек, абсолютно сдвинувшийся на истории. Он не просто ходил в мундире, командовал гусарами на полях постановочных сражений. Он жил философией войны 1812 года, странным культивированием обычаев гусарских полков того времени, даже не храбрости и безрассудства (этого всегда хватало в любой кавалерии), а нарочитых и утрированных «обычаев» презирать здравый смысл, вести себя супердевиантно. Так, любимым занятием наполеоновского дивизионного генерала Антуана Шарль Луи да Лассаля, «дистиллированного гусара» того времени, было врубаться в австрийцев, мамелюков, пруссаков, русских — не важно, в кого! А его утверждение: «гусар, которого не убили в 30 лет, не гусар, а дерьмо!», стало практически девизом французской кавалерии (сам Лассаль погиб в возрасте 34 лет). Отважный аристократ Джон Гаспар Ле Маршан совершил в жизни единственный необъяснимый поступок — отчего-то пошел служить в гусары, а не преподавать в военную академию. Он имел в войсках странное, нелепое и вредно влияющее на репутацию прозвище «Учёный генерал». Всю свою недолгую жизнь он доказывал свою состоятельность отчаянного рубаки...

В итоге именно гусары смогли стать «героями» в массовом сознании в категории «а я бы так всё равно не смог». Да, мы бы так, как Соколов, тоже не смогли.

Как сказал один из участников череповецкой исторической реконструкции: «Мы восстанавливаем музыку, быт, вещи, как бы входим в ту эпоху. Вот тут, иногда сердце заиграет...»

Соколов пошел дальше: в буквальном смысле стал в своем воображении реинкарнацией Наполеона Бонапарта, ведь масштабная личность может позволить себе соразмерное «чудачество», правда? Вот доцент из Питера и доказывал постоянно себе и другим, что он «не тварь дрожащая, а право имеет...» — завоевать мир или просто убить и расчленить человека, — что в общем одно и то же.

Согласитесь, «достоевщина» какая-то: опять Петербург, Мойка, подъезд... Только теперь в руках не топор, а обрез, вместо старухи-процентщицы — девушка-студентка.

Информация от 9 ноября буквально взорвала умы: контраст между элитарным, академическим образом Соколова и его зверским, маргинальным, подзаборным действием произвел шокирующий эффект.

В том числе и на отечественную элиту, к которой, безусловно, принадлежал Олег Соколов: член совета Российского военно-исторического общества, лучший в России лектор, кавалер французского ордена Почетного легиона...

Но всё это — в прошлом, когда Соколов был красив и силён. Когда на «чудачества» генерала от истории закрывали глаза: подумаешь, оскорблял и избивал студентов, подумаешь, угрожал изуродовать студентку раскалённым утюгом...

И, вероятно, так бы и продолжалось, не подскользнись доцент и не упади он в реку с отрубленными руками погубленной им любовницы. Так бы и продолжал ходить в мундире, заседать в совете военно-исторического общества, командовать гусарами на полях реконструкторских сражений.

Но он оступился, «дал слабину» — и немедленно вылетел из отечественной элиты: от историка открестилось Российское военно-историческое общество, стремительно исчезли на официальном сайте РВИО его имя из списка совета, совместные фотографии с председателем общества, министром культуры Владимиром Мединским, упоминания в статьях. Всякие отношения с Олегом Соколовым разорвал СПбГУ и анонсировал его увольнение.

Всё это очень напоминает 1937 год, когда точно также вылетали из элиты того времени наркомы и маршалы, которых соскрёбывали с фотографий, где они были запечатлены вместе со Сталиным. А после XX съезда стесывали с барельефов уже самого Сталина. Вычёркивание — традиционный в отечественных реалиях прием государства, которое не общается с неудачниками.

Но именно этот приём, продолжающий существовать и сегодня, вызывает вопросы уже к самому государству и качеству его, государства, элиты, из которой время от времени пулями вылетают в никуда то министр Улюкаев, то сенатор Арашуков, то доцент Соколов... А элита продолжает жить как ни в чём не бывало, словно она и не жила никогда рядом со всем этим ужасом и в нём самом. Нет — всё-таки жили, мирились, прощали и не пытались ничего исправить.

Чтобы потом, когда уже ничего скрыть невозможно, вышвырнуть очередного поганца вон и начать жить с чистого листа. Только, если так будет продолжаться, когда-нибудь и про нынешних руководителей могут в одночасье сказать: «Не знаем, кто это — нет, их и не было никогда...»

Евгения Васильева, Сергей Михайлов
СамолётЪ