«Губернаторское» кино. Как фильм про освоение Сибири стал огромным роликом, презентующим амбиции российских чиновников и госкапиталистов

На самом деле сложно было ожидать, что двухчасовой фильм сумеет вместить в себя всю полифонию эпического литературного произведения Иванова, состоящего из двух почти тысячестраничных томов с многозначительными названиями: «Много званых» и «Мало избранных».

Удивительным образом огромный роман родился из заказа на сценарий, полученного писателем Ивановым от продюсера будущего фильма Олега Урушева. Отличающийся своей основательностью автор и к этой работе подошёл всерьёз, решив, как следует продумать не только биографии главных персонажей, но их многочисленное окружение — ближнее и дальнее. В результате получился огромный, пёстрый, чрезвычайно многонаселённый мир, в котором не только каждый эпизодический персонаж, но даже животные (медведи, лошади, собаки...) имели своё собственное «выраженье лица» и своё предназначение в том стройном сибирском мироздании, которое создал автор.

Кстати, сразу после выхода первого тома критики упрекали Иванова в этой попытке «объять необъятное», в художественной «расточительности».

А сейчас, после кинопремьеры «Тобола», они же с сожалением говорят о том, что действие, охватывающее тридцать лет, десятки героев со сложными характерами и сложными взаимными связями, русские, шведы, татары, узбеки, ханты и манси, джунгары и китайцы, православные, раскольники, язычники и «магометане», реальные и придуманные персонажи, миссионеры и таежные духи, — могли бы стать реальной художественной основой какого-нибудь громкого телевизионного эпоса. Какой стал, к примеру, для американского канала НВО цикл романов-фэнтези «Песнь льда и пламени», превратившись в итоге в знаменитый сериал «Игры престолов».

Но, похоже, не станет, хотя, по нашим сведениям, на «Первом канале» после проката кинокартины запланирована премьера восьмисерийной телеверсии «Тобола».

Слишком уж плоской и картонной получилась придуманная Ивановым тобольская «вселенная» в руках у режиссера Игоря Зайцева, (снявшего, кстати, в 2009 году вполне симпатичную комедию «Каникулы строгого режима» с Дюжевым и Безруковым в главных ролях беглых зэков), который так радикально переписал сценарий, что Алексей Иванов попросил снять свое имя из титров, оставив в них только самое обтекаемое — «по мотивам».

В результате в основу сюжета лёг лишь один из эпизодов романа — экспедиция русского отряда под предводительством полковника Ивана Бухгольца (Александр Лазарев-младший) в Яркенд за золотом. Поход благословил сам Петр I (его играет давний знакомый режиссёра Дмитрий Дюжев, использующий для этого два безотказных актёрских приема — оскаленные зубы и топорщащиеся накладные усы), которого обманул коварный тобольский губернатор-коррупционер Матвей Гагарин (Евгений Дятлов). Глава необъятного региона, подкупленный ещё более коварными китайцами, хочет раздуть из мирной экспедиции вооруженный конфликт с джунгарами, чтобы отвлечь их от войны с Поднебесной.

Есть большие сомнения в том, что весь этот бэкграунд улавливается неподготовленным (не читавшим романа) зрителем — уж больно суетливой скороговоркой он подаётся. Куда больше внимания уделяется в фильме любовным историям двух главных героев-антагонистов: молодого российского поручика Ивана Демарина (Илья Маланин) и пленного шведского штык-юнкера Йохана Рената (Андрей Бурковский). Естественно, Демарин — главный герой, его и в Сибирь отправляет самолично царь с отеческими наставлениями, в которых сформулирован основной идеологический посыл фильма (и последнего послания президента Путина): Россия войны не хочет ни с кем и никогда, но если кто с мечом к нам придет, то — сами понимаете.

В Тобольске Иван знакомится с семейством Семена Ремезова (в исполнении Дмитрия Назарова старательно прописанный в Ивановском романе ахитектон, картограф и краевед всё-таки остаётся этаким сибирским шеф-поваром из сериала «Кухня»), все исторические заслуги которого остаются за кадром. А в кадре — дочка Маша (Юлия Макарова), с первого взгляда влюбившаяся в поручика, и сын Петька (Павел Табаков), записавшийся в рекруты в порыве юношеского максимализма и патриотической горячки.

Параллельно со светлым чувством Маши и Вани разгорается история любви пленного шведа Йохана Рената и солдатской жены Бригитты (Агата Муцениеце). Отличить две пары влюблённых довольно сложно: все четверо, несмотря на достающиеся им по сценарию тяготы, сверкают белыми зубами и новенькими, с иголочки, одеждами и разговаривают на не вполне русском языке, сложенном из представлений авторов о речи XVIII века и той специальной принужденной интонации, которая является отличительным признаком мейнстримных российских сериалов.

Пожалуй, единственным, достойным внимания зрителя и похвалы критика эпизодом картины, вызывающим хоть какие-то положительные эмоции, является череда действительно эффектных схваток с джунгарами в занесённой снегом степной крепости, где в итоге укрываются едва ли не все главные действующие лица фильма. Правда, знающие люди говорят, что за удовольствие от русско-азиатского «экшена» нужно благодарить прежде всего команду казахских каскадеров.

Надо ли говорить, что в качестве последнего способа придать эпический масштаб происходящему на экране авторы используют закадровый голос. Не помогает. Практически весь фильм из головы не выходят слова, давно пропетые Борисом Борисовичем Гребенщиковым — вот его голос, думается, точнее подошёл бы к «Тоболу» в качестве закадрового:

Мы стояли на плоскости
С переменным углом отраженья,
Наблюдая закон,
Приводящий пейзажи в движение,
Повторяя слова,
Лишенные всякого смысла,
Но без напряжения, без напряжения.

Впрочем, совсем без эпического фильм не обошёлся, но оно здесь совсем иного свойства — в именах бесчисленных губернаторов, министров и замминистров, генеральных и PR-директоров нефтегазовых компаний-спонсоров. Все эти набранные крупными светящимися буквами титры, отбрасывают свой особенный отсвет на кинокартину, проясняя некоторые особенности её содержания. А заодно и создания — так и представляешь себе, как формировался очевидно немаленький бюджет произведения. И как он потом осваивался — так, чтобы никому не было обидно...

Сергей Михайлов
СамолётЪ