Господин оформитель

 Окидывая мысленным взглядом историю отечественных модернизаций, можно выделить в ней несколько вариантов-этапов разной степени успешности. Нетрудно заметить, что наибольшие успехи были достигнуты тогда, когда необходимость реформирования была вызвана наличием непосредственной угрозы российскому государству. 

 

Петровские реформы, ставшие личным делом молодого императора после психологической травмы, полученной под Нарвой, были еще и объективной необходимостью перед лицом шведской агрессии. 

Такой же «посттравматической» реакцией стали и реформы Александра-«освободителя», отменившего крепостное право и положившего начало возникновению условий для появления нового для страны буржуазного класса.
Советская индустриализация тоже происходила в условиях враждебного СССР окружения и перманентной угрозы военного столкновения.

Наконец, основой последнего по времени удачного модернизационного рывка стал «атомный» проект. Здесь, вообще, произошло уникальное сочетание факторов. Проект был запущен еще при Сталине, как чисто военный в ответ на новые угрозы, связанные с появлением атомной бомбы у американцев. Но первоначально мощный толчок был значительно усилен «оттепелью», раскрепостившей и высвободившей значительную часть потенциальной интеллектуальной энергии. Вместе с необходимой для обороны ядерной индустрией, Советский Союз получил еще ряд серьезных прорывов не только в связанных и смежных отраслях, таких, как космос, авиастроение, физика, химия, математика. Но и в индустриальном домостроении, и даже в сфере «изящных» искусств: литература, кино, театр и т.д. 

Все перечисленные модернизации, помимо своих непосредственных результатов, имели еще и более отдаленные, далеко не столь очевидно радужные последствия. Петр так «перепахал» Россию по живому, что на свет появились, в сущности, две страны – с разными языками, культурой и обычаями. Уже много потом это разделение аукнулось и пугачевским бунтом, и октябрем 1917-го. 
Иосиф Виссарионович, завершив вчерне свой модернизационный проект, предпринял превентивные меры - постарался запахать еще петровскую межу, навалив в нее для верности еще и изрядное количество трупов.

В хрущевскую оттепель «вторая Россия» вновь ожила – родилось новое поколение «инакомыслящих», которые и подарили нам очередную «величайшую геополитическую катастрофу». 

Этот короткий экскурс в историю необходим лишь для того, чтобы понять ту известную долю робости, которую должен испытывать всякий человек у высшей власти, задумавшись о необходимости очередных крутых перемен. Мало того, что тяжело стронуть с места инертную российскую махину, так того и гляди она пойдет вразнос, подминая и перемалывая на своем пути все и вся, в том числе и тех, кто пытается удержаться сверху. 

Так было с Михаилом Горбачевым, который, несмотря на необычайную легкость в словах и мыслях, тоже поначалу был осторожен. А вошел во вкус – потерял всяческие рычаги управления, а вместе с ними и страну. 
Нынешнего президента уже сравнивают с последним президентом Советского Союза – он тоже щедр на слова и идеи. Но кроме этой показной схожести есть между ними и важные различия.

За Горбачевым, по большому счету, не стоял никто, кто мог бы его прикрыть или поправить. Пресловутая ГКЧП показала всю глубину вырождения элиты «руководящей и направляющей». И никакой альтернативы у Михаила Сергеевича, по существу, не было. 
У Медведева альтернатива есть – страна сегодня в не настолько критическом положении, чтобы без радикальных мер нельзя было бы обойтись. Есть у Медведева и «тыл», прикрывающий его, держащий под контролем страну, пока президент произносит свои веселые, возбуждающие воображение речи.

Сколковский проект, ставший знаменем медведевской модернизации, суть та же «немецкая слобода», новый Кукуй, который долгие годы и даже столетия был штукой небесполезной, но весьма безопасной – в отделении от остальной России. Пока Петр не решил распространить его на всю страну. 

 Сегодня у нас по прежнему две России, что только подчеркивает наш нынешний правящий «дуумвират». Один его правитель имеет отношение к той «посконной», «темной», традиционной (зовите, как угодно) стране, живущей не очень богато, которая сеет и пашет, качает и копает, плавит и строит, терпит и молчит. Второй - к той «просветленной» ее части, беспокойной, жадной до денег, развлечений, новых впечатлений, четко увязывающей модернизацию с приближением к стандартам современного образа жизни, которые, в свою очередь, достигнуты сегодня исключительно в развитых странах Запада. 

Если говорить совсем уж откровенно, то один (Путин) занимается «хозяйством», а второй (Медведев) – старательно декорирует внутреннюю, но, в особенности, внешнюю политику государства. В этом, кстати говоря, Дмитрий Анатольевич в чем-то очень похож на Барака Хусейновича, легитимность которого тоже находится в несколько «подвешенном» состоянии. Что и проявилось со всей очевидностью в истории со строптивым «афганским» генералом. 

Американцы точно так же, как и россияне чувствуют, что их президенты выполняют некую «декоративную роль» (выражение замдиректора «Левада - центра» Алексея Гражданкина). Чувствуют это и проницательные эксперты, вроде старшего научного сотрудника шведского Института международной экономики имени Петерсона

Андерса Ослунда, заявившего на форуме в Петербурге, что в России «изменились разговоры, но не изменилась суть».
Суть России изменить сложно – «исключительные» западные стандарты с трудом ложатся на наши реалии, наши традиции, наше мироощущение. Вот страна так и раскорячилась – на две стороны. Стоять ей так не очень удобно. Но пока можно. И еще некоторое время она, пожалуй, так постоит. Время, кажется, еще есть.

Что будет потом? Бог весть. Но как-то не очень хочется новых модернизационных рывков, за которые приходится потом так или иначе расплачиваться последующим поколениям. Но и бесконечных «заморозков» тоже не хочется.
Хочется ровного, мощного, планомерного развития и расцвета большой страны, крепко стоящей на ногах, имеющей общее для всех понимание «куда ж нам плыть»…

Илья Неведомский
«РМ»
29.06.10.
Фото: ИТАР-ТАСС