Сундук мадам Пикассо и шкаф господина Мордашова. Что общего может быть между живописцем и олигархом?

Выставка, в названии которой объединены имена Пикассо и его русской жены, на самом деле впервые была с успехом представлена публике в 2017 г. в Национальном музее Пикассо в Париже.

Успех ожидал экспозицию и в Москве. Сейчас, правда, по прошествии некоторого времени первые восторги улеглись, отшумели споры столичных снобов по поводу того, возможен ли такой гендерный подход к демонстрации искусства и уместен ли рассказ о художнике через историю любви.

Зато в связи с выставкой вдруг начинают возникать другие, далёкие ассоциации. Которые на первый взгляд могут даже показаться несколько странными.

Например, история о том, как Пикассо повлиял на бизнес известного миллиардера-металлурга Алексея Мордашова, давно и прочно закрепившегося в «топе» российской версии Forbes.

История, как, наверное, все истории, связанные с известными личностями, немного похожа на легенду. И, наверное, отчасти ею и является. Но мне её рассказал человек, который, по его словам, был непосредственным участником тех событий.

Однажды случилось так, что Мордашов заглянул со свитой своих «эффективных менеджеров» на другую выставку Пикассо, «заехавшую» в Москву во время длительного и вынужденного (из-за ремонта одноимённого парижского музея великого художника) мирового турне.

Экскурсовод был из рук вон плох, рассказывал мой собеседник, но выставка — безумно хороша. И мёртвому художнику удалось-таки чем-то «зацепить» вполне живого олигарха. Трудно сказать однозначно, чем именно. Может быть, тем, что, по экспертным оценкам, Пикассо — самый «дорогой» художник в мире: в 2008 году объём только официальных продаж его работ составил 262 млн долларов. Или тем, что, по результатам опроса 1,4 млн читателей, проведённого газетой The Times в 2009 году, Пикассо — лучший художник среди живших за последние 100 лет. А его полотна занимают первое место по «популярности» среди похитителей. А, может быть, тем, что Пикассо уникален своей «производительностью»: если обычный художник оставляет в наследство в среднем около 5 000 работ, то у Пикассо их порядка 70 000. Это очень много, даже если треть — это подделки. При этом художник дожил до 92 лет, был очень успешным, ярким, нестандартным.

Проблемы успешности и долгой успешности очень занимают Мордашова, уверял меня мой собеседник. Он, Мордашов, постоянно думает о том, как компания будет жить в будущем, что надо делать, чтобы всегда она была успешной.

Одним словом, Мордашову стало интересно, что из опыта творческого успеха Пикассо можно транслировать в бизнес-кейсы. Он даже заказал специальное исследование. И оказалось, в характере Пикассо есть черты, которые действительно удалось перевести в бизнес-кейс.

Например, говоря по-современному, Пикассо, постоянно совершенствовавший свою технику, инновационен. Основоположник кубизма, он много работал как график, скульптор, керамист, театральный художник. У него были и вполне традиционные, классические первые работы. Пикассо был неплохой пиарщик, всё-время взрывал общество своими эпатажными поступками и высказываниями.

Я долго размышлял о том, что жизнь удивительным образом сама выстраивает аналогии. У Пикассо есть черта,проявившаяся и на нынешней выставке в Москве и в какой-то мере по-человечески сближающая его с Мордашовым — художник непрерывно увлекался новыми музами, у него было много жён, возлюбленных. Эту особенность на себе ощутила Ольга Хохлова, когда её муж влюбился в 1927 году в Мари-Терез Вальтер (ей было 17, ему 46). В 1935-м, когда Мари-Терез была на сносях, Ольга взяла сына Поля и ушла. Оставшись при этом мадам Пикассо — развод у них так и не состоялся, потому что по брачному договору всё имущество, включая картины, при расставании делилось пополам. Пикассо не мог этого допустить. И Мордашов, которому после развода тоже одно время грозила потеря части акций «Северстали», тоже, видимо, этого не избежал.

С каждой новой пассией у обоих в жизни возникали новые периоды, новые идеи и увлечения. И естественно сами они начинали создавать что-то новое. Пикассо внимательно следил за своими современниками, впитывал их идеи.

«И да, надо внимательно относиться ко всем процессам, что происходят, соответствовать всем трендам, даже их опережать — это именно то, что можно спокойно транслировать в бизнес-историю», — заключил мой рассказчик, по мнению которого, нынешним увлечением цифровизацией, диджитализацией, высокими технологиями вообще, которые должны диверсифицировать традиционный бизнес, Алексей Мордашов во многом обязан именно Пабло Пикассо.

На московской выставке запоминаются злые поздние портреты, на которых изломанное тело «Большой обнаженной в красном кресле» (1929) по настроению очень отличается от разорванного вроде бы таким же образом тела «Акробата» (1930). В одном случае — восхищение, в другом — раздражение, которое Пикассо и не думал скрывать.

Пикассо сегодня восхищаются практически все, Мордашов у многих вызывает раздражение. Но у него ещё есть время.

Сергей Михайлов
СамолётЪ