«Затык будет». В региональной и муниципальных властях с ужасом ждут окончательного варианта пенсионной реформы

Опрос, проведённый в августе социологами Фонда Общественное Мнение (ФОМ), показывает: россияне не разделяют надежды правительства на то, что демографическая яма через 7–10 лет упростит людям предпенсионного возраста поиск работы. Хотя бы потому, что, по их ощущениям, дискриминация людей старших возрастов при приёме на работу усиливается.

По мнению 55% респондентов ФОМа, дискриминация возрастных соискателей — эйджизм — сегодня встречается чаще, чем 10–15 лет назад, и только 7% считают, что реже. Конечно, это субъективная картина, но личный опыт опрошенных подтверждает эту динамику. О случаях, когда кого-то не взяли на работу, потому что соискатель, по мнению работодателя, «слишком старый», знают 60% всех респондентов, и их доля с 2013 года выросла на 5 п. п. Усиление представлений о дискриминации указывает, в частности, на сокращение рабочих мест на рынке, заявил «Ведомостям» ведущий аналитик ФОМа Григорий Кертман.

Это ставит под сомнение заверения Минтруда, что повышение пенсионного возраста не приведет к росту безработицы у старших поколений. Здесь с суровой реальностью сталкивается «арифметичекая» логика чиновников, полагающих, что из-за падения рождаемости в 1990-х на рынок труда выйдет меньше молодежи и этот дефицит компенсируют возрастные работники. Но заменить молодежь в компаниях проблематично — руководство скорее просто сократит рабочие места, чем будет заниматься «геморроем» с переобучением «стариков», тем более, что многие молодые руководители в бизнесе просто не имеют навыков руководства возрастными сотрудниками. Кстати, на многих рынках это уже происходит: из России ушел большой пласт международных компаний, банков, идет слияние бизнесов. Дискриминации по возрасту несколько меньше в госсекторе, но и там, как и в частных компаниях, идет автоматизация труда. В стагнирующей экономике многие могут остаться без работы и без повышения пенсионного возраста, а идея наказывать за увольнение только усугубит дискриминацию.

Такой расклад хорошо понимают местные — региональные и муниципальные чиновники. Возможно, потому, что благодаря большей близости к «народу» они лучше чувствуют общественные настроения на «вверенной» территории. И с замиранием сердца ждут пенсионных перемен.

Об этом недавно довольно откровенно, правда, на условиях анонимности автору этих строк рассказывал чиновник одной из крупных муниципальных администраций Вологодской области.

«Затык обязательно будет, — уверенно пророчил собеседник. — И первый риск — это создание новых рабочих мест. Они будут более автоматизированы, квалифицированы, интеллектуальны, следовательно, более производительны. При такой системе много рабочих мест не надо. А пенсионный закон готовит почву, чтобы столкнулись две категории людей, закладывает конфликт между поколениями. Молодежь придет и скажет: дайте нам рабочие места, а пожилые: а мы куда денемся? Раньше пенсия была, а теперь мы должны за эти же 10 тыс. на работу ходить».

Чиновник весьма скептичен по поводу действенности мер, которыми государств готово грозить руководителям предприятий за увольнения людей предпенсионного возраста. «Их не напугать», — полагает он. — Бизнес пойдет по своему, абсолютно правильному пути. Он будет использовать ситуацию и выигрывать. Пенсионерам платить не будет и молодежь будет зажимать. Свой интерес поймает при любой ситуации«.

Крайним в этой «любой» ситуации окажется население, у которого обязательно «просядут» доходы, потому что государство реформой отнимет больше, чем даст взамен.

Единственный выход в этой ситуации собеседник видит в развитии малого бизнеса и любых форм самозанятости населения, которое окажется и без пенсии, и без работы:

«Боюсь, нам всего лет десять осталось до того момента, когда развитие ситуации может ввергнуть нас в глубокий социальные и экономический кризис. Мне кажется, нам надо максимально освободить людей от налогов, дать возможность работать на себя и поставить задачу, чтобы 60-70% ВВП страны формировалось малым бизнесом. Не 20-30-40%, о которых сейчас говорят, а именно 60-70% — только это позволит как-то решить проблему. Но пока, увы, об этом не начала говорить никто — ни федеральная власть, ни даже оппозиция. Много пока неясного».

Зато несколько проясняется путь, которым может пойти на некоторые уступки в пенсионной реформе российское правительство. Как сегодня сообщил РБК, положенные пенсионерам льготы после повышения пенсионного возраста могут оставить привязанными к старым возрастным границам 55/60 лет. Региональные власти не зря молчаливо саботировали обсуждение реформы — оплатить эту уступку придется именно региональным бюджетам.

Главные льготы, о которых идёт речь, — освобождение от налога на имущество, транспортного и земельного налогов, право на бесплатный проезд на общественном транспорте, региональные надбавки к пенсии и субсидии на оплату услуг ЖКХ.

Новых дополнительных расходов у регионов не возникнет — но во всеобщей экономии на пенсионной реформе они теперь поучаствовать не смогут. Впрочем, первое полугодие 2018 года оказалось для региональных бюджетов неожиданно прибыльным из-за предвыборной накачки ресурсами — их доходы увеличились в среднем на 10%, а трансферты из Москвы — на 12%.

Но это пока. В будущем перекладывание финансовой ответственности за успокоение населения на дефицитные региональные бюджеты и одновременно дальнейшая консервация устаревшей системы льгот (от которой хотели отказаться еще в начале 2000-х) приведёт к новым проблемам.

Юрий Антушевич
СамолётЪ