Доживём до пенсии? На чём основан миф о непрерывном росте продолжительности жизни

Часто называемых аргументов в пользу повышения пенсионного возраста — рост продолжительности жизни в России со времени его первоначального установления — не совсем справедлив, полагает демограф Игорь Ефремов, поскольку продолжительность жизни до сих пор росла в основном за счет снижения смертности в детских и средних возрастах. При этом продолжительность жизни в пенсионном возрасте стала расти после 2002 г. и за последние 15 лет выросла незначительно — на 2,7 года у мужчин и 3,2 года у женщин до 13,4 и 21,6 года соответственно.

А вот такой не менее важный показатель, как длительность здоровой жизни, тесно связанная с наступлением нетрудоспособности, по мнению эксперта выглядит и вовсе печально. В зависимости от методики расчета длительность здоровой жизни в России к 2015 г. составляла в среднем 59 лет у мужчин и 65 лет у женщин. В результате даже до относительно невысокого нынешнего пенсионного возраста доживут лишь 70% нынешних 20-летних мужчин и 92% женщин, а до предлагаемой правительством новой планки в 65 лет и 63 года соответственно и вовсе 60% мужчин и 86% женщин!

Но защитники правительственной инициативы продолжают настаивать на том, что предыдущие поколения жили категорически мало, что, в общем, и позволяло им не задумываться о пенсионном возрасте. Долгое время такая точка зрения основывалась на данных науки, согласно которым, например, доисторические люди жили в среднем 20–35 лет, в 1750-х годах в Швеции средняя продолжительность жизни составляла 36 лет; в 1900-е в США — 48 лет, а в Российской империи на рубеже XX века ожидаемая продолжительность жизни была около 30 лет.

Согласитесь, поразительные цифры! Не удивительно ли, что люди не доживали до старости, несмотря на чистый воздух, воду и органическую еду? При том, что сейчас мы, как утверждается, становимся «долгожителями», запивая автомобильные и промышленные выхлопы водой с разного рода вредными примесями...

Не всё так просто, полагает редактор раздела World Press Republic.ru Денис Шлянцев, напоминая, что древнеегипетский визирь Птаххотеп писал стихи о физическом разрушении, присущем старости, а могильные камни древних греков доказывают, что люди доживали до 80 лет. Более того, «Старик из Ла Шапель-о-Сен» — неандерталец, живший 56 тысяч лет назад, на момент смерти явно был в возрасте: он потерял почти все зубы, а также страдал от некоторых заболеваний, включая артрит.

Исследования сохранившихся до настоящего времени племен, в которых люди живут вдали от современной медицины и цивилизации вообще, демонстрируют, что они доживают до более преклонного возраста, чем считалось ранее. В среднем — до 70 лет.

Таким образом, отмечает Шлянцев, можно сделать вывод о продолжительности жизни, присущей всему человечеству. Это, в частности, утверждается в статье для Aeon кандидата археологических наук из Австралийского национального университета Кристина Кейв. По её мнению, общее правило таково: уровень смертности высок во время младенческого возраста, затем резко снижается и остается постоянным до 40 лет, затем начинает повышаться и достигает своего пика к 70 годам.

Каков же источник мифа, что в прошлом люди не доживали до старости? Возможно, археологические находки. Археологи и антропологи выясняют примерный возраст, пол и общее состояние здоровья в случае обнаружения останков. Такие маркеры роста и развития организма, как прорезывание зубов, помогали сравнительно точно определить возраст детей. В случае со взрослыми оценки основаны на общем распаде организма.

Средний возраст смерти

Высокая ⁠детская смертность понижает среднюю величину на одном конце возрастного спектра, ⁠а открытые возрастные категории (40+, ⁠50+) — на другом. Эти ⁠категории — результат невозможности определить точный возраст на глаз. Средний возраст смерти в 35 лет вовсе не означает, что по его достижению люди умирали. Он означает, что на каждого умершего младенца приходился человек, доживающий до 70 лет. Таким образом, статистика продолжительности жизни — далеко не безупречный способ судить о качестве жизни наших предков.

К тому же, разве можно сказать, что современное общество более благоприятно для долгой и здоровой жизни, чем образ жизни охотника-собирателя? Ответ на этот вопрос уже дали ученые. Они сравнили продолжительность жизни в современных племенах, занимающихся охотой и собирательством, но убрали из уравнения показатели детской смертности. Выяснилось, что продолжительность их жизни — 70–80 лет, что почти не отличается от продолжительности жизни в современных индустриальных обществах.

Итак, для более эффективной оценки продолжительности жизни нужно не учитывать в уравнении детскую смертность. Впрочем, как уже говорилось, неспособность приблизительно определить возраст в категории 50+ также влияет на этот средний показатель. Таким образом, оценки археологов о среднем возрасте смерти были искажены на обоих концах возрастного спектра. Это привело к тому, что те люди, которые доживали до старости, становились для археологов «невидимками». А это, в свою очередь, означает, что мы не способны полностью понять общества в отдаленном прошлом. Без археологической идентификации этих «невидимых» пожилых людей нельзя сказать, отличалось ли отношение к ним от отношения к основному населению.

«Невидимые» долгожители

Кейв и ее коллега Марк Оксенхэм разработали метод, как пролить свет на «невидимок». Для этого они изучили раскопанное ранее кладбище Worthy Park в графстве Гэмпшир, где англосаксы хоронили своих умерших около 1500 лет назад. Предполагалось, что захороненные питались примерно одинаково.

Ученые измерили стирание зубов этих людей, а затем разбили на группы: люди с самыми потертыми зубами старше остальных. После этого они сопоставили свою модель с известной популяционной моделью с подобной возрастной структурой, и «невидимые» пожилые стали видимыми. На примере захороненных на кладбище Worthy Park стало понятно, кто дожил до совсем преклонного возраста, кто скончался в возрасте около 75 лет, а кто — лишь пересек рубеж в 50 лет.

Эта модель привела и к другим открытиям. Раньше считалось, что из-за опасностей деторождения мужчины жили дольше женщин, но исследование Кейв-Оксенхэма показало, что это не так. Их метод был также применен к другим англосаксонским кладбищам. Выяснилось, что из 9 старейших людей, найденных на всех трех кладбищах, 7 были женщинами. Исходя из этого, можно предположить, что женщинам всегда было свойственно жить дольше.

Кроме того, с учетом новой модели археологи обратили внимание на находки в могилах. Известно, что англосаксы обычно хоронили мужчин с оружием, женщинам же в могилу клали ювелирные украшения. То есть, можно сделать вывод, что при жизни мужчин отождествляли с их боевыми качествами, а в случае с женщинами — восхищались их красотой. При установлении возраста захороненных выяснилось, что, судя по находкам в могилах, даже в 60 лет мужчины поддерживали свой статус воина, а красота женщины ценилась до 30–40 лет.

Интересно, что в могилах более пожилых чаще всего находили средства по уходу за собой. Самое распространенное — щипчики, и их чаще всего клали в могилы пожилых мужчин. Означает ли это, что они были более озабочены своей внешностью? Или что пожилые женщины уже были настолько «далеки от красоты», что средства ухода не могли помочь? Дать ответ пока что невозможно, но именно этот метод установления возраста смерти дает редкую возможность взглянуть на то, как жили люди в то время.

«Плато смертности»

За всю историю человечества максимальная продолжительность жизни (около 125 лет) пока что не изменилась. В свое время ученые подсчитали, что, если устранить три главные причины смертности в пожилом возрасте на сегодня — сердечно-сосудистые заболевания, инсульт и рак — продолжительность жизни вырастет всего на 15 лет.

Впрочем, согласно новому исследованию, опубликованному в журнале Science, подобного предела, кажется, не существует вовсе. Ученые проанализировали показатели смертности среди 4 тысяч итальянских долгожителей (105 лет и больше) и выяснили, что риск смерти, возрастающий в течение большей части жизни и резко увеличивающийся в 70–80 лет, внезапно снижается при наступлении 105 лет. «Плато смертности» означает, что при достижении этого возраста, риск умереть снижается до 50% и продолжает оставаться таковым.

«Если плато смертности существует, то нет предела продолжительности человеческой жизни», — считает демограф из французского Института здоровья и медицинских исследований Жан-Мари Робин. Но для установления этого плато нужны исследования в масштабах всего мира.

Интересно, почему смертность падает при достижении 105 лет? В исследовании не дается ответ на этот вопрос, но у его авторов есть гипотезы. Одна из них — естественный отбор: те, чьи гены позволяют сопротивляться болезням, живут дольше. Другая — более интересная — заключается в том, что в какой-то момент механизмы восстановления нашего тела нейтрализуют ущерб.

Долгожители живут «медленной жизнью»: их клетки не делятся так часто, как раньше, и скорость обмена веществ снижается, что приносит меньший ущерб организму. Это видно на примере рака. «Рак — довольно частая причина смертей людей в 70, 80 и 90 лет. Но очень мало кто умирает от рака, достигнув возраста в 100 лет», — говорит один из авторов исследования Джеймс Вопел. Пока что ученым неизвестно, какие именно гены несут ответственность за это плато, но вероятно, что в будущем они помогут бороться со старением.

Как это связано с отечественной пенсионной реформой?

«Лишь после достижения в России показателей длительности жизни на пенсии у мужчин и женщин, близких к передовым странам, возникнет демографически обоснованная возможность начать повышение пенсионного возраста, — пишет Ефремов. — Но скорость его повышения должна находиться в строгой зависимости от роста длительности жизни в пенсионном возрасте». В последние годы в России этот рост составлял в среднем около 0,1 года за один календарный год. При таких темпах ежегодный прирост возраста выхода на пенсию должен составлять не более одного месяца для мужчин и шести месяцев для женщин до достижения равного с мужчинами пенсионного возраста. Исправить ситуацию сможет лишь ускорение темпов снижения смертности трудоспособных россиян, что уже сейчас требует кратного роста инвестиций в здравоохранение.

Подготовил Сергей Михайлов
СамолётЪ