С высокой устойчивостью

Управление информационной политики перечислило основные события, произошедшие в октябре на Вологодчине и так или иначе повлиявшие на позиции региона в рейтинге. Это подписание очередного соглашение о сотрудничестве с госкорпорацией (РОСНАНО) и выделение области из федерального бюджета 5,1 миллиарда рублей (из которых, как можно понять из пресс-релиза, в том числе была погашена задолженность по зарплате работникам Вологодского машиностроительного завода). Кроме того, было заключено соглашение с компанией «ФосАгро» о расширении производства в Череповце и обнародованы планы строительства в Череповецком районе очередного деревоперерабатывающего завода. То есть был тот «позитив» по важнейшим направлениям — сотрудничества с госструктурами и крупнейшими бизнес-структурами, спонсорами областного бюджета, — который позволил бы региону «взлететь» в рейтинге.

Если бы не досадный «негатив», выразившийся в странной «антикоррупционной» отставке в областном комитете градостроительства и архитектуры и совершенно дикий случай с поджогом пациентом корпуса инфекционной больницы Бабушкинской ЦРБ, который был полностью уничтожен в результате пожара.

Все выше перечисленное — дружба с федеральной властью, госкорпорациями, местными олигархами, борьба с коррупцией и обеспечение элементарной пожарной безопасности — только часть факторов, влияющих на ту самую «социально-политическую устойчивость» региона, которая одновременно является и залогом устойчивости позиций властвующей региональной элиты. На самом деле основа стабильности — обеспечение своевременных и в нормальном объеме социальных выплат, поддержка инфраструктуры и депрессивных, но социально значимых отраслей (типа сельского хозяйства), а также добросовестное исполнение обязанности по обслуживанию государственного долга области.

Для того, чтобы эти довольно несложные для понимания вещи исполнялись необходим сбалансированный бюджет, лучше «наполовину полный», чем «наполовину пустой», что было бы уже неплохо в наши непростые с точки зрения экономической ситуации времена.

И вот ради того, чтобы бюджет наполнить, губернатор и подконтрольный ему областной парламент должны условно говоря «вывернуться наизнанку».

Во вторник 24 ноября губернатор Олег Кувшинников намерен выступить перед депутатами Законодательного Собрания с традиционным посланием, в котором будут сформулированы основные параметры бюджета следующего года — те самые основы стабильности региональной власти. Это в расходной части.

А в доходной будет записано все то, что чиновникам областного правительства на основе законов, принятых депутатами, удастся выпросить у Минфина, выцыганить у крупного бизнеса, выбить из бизнеса мелкого, выжать из рядовых граждан.

Делать это непросто. Не случайно главный финансист области Валентина Артамонова признавалась, что исполнение бюджета дается правительству «с трудом»: в августе было собрано столько 56% от годового плана, в начале ноября цифра исполняемости подросла до 79%. Правда, есть надежда на традиционное в последние несколько лет для региона «обыкновенное чудо», когда после «консультаций с основными налогоплательщиками» в бюджете появляются дополнительные полмиллиарда рублей, плюс, дополнительная помощь федерального бюджета «на сбалансированность» — в итоге бюджет получает больше миллиарда незапланированных доходов. И все счастливы.

Но, оказывается, что в «бюджетостроительстве» не все средства хороши. Например, так напугавшая малый бизнес правительственная инициатива по «привязке его регистрации к месту деятельности».

Кадастровый бунт

Или изменение исчисления налога на недвижимость на основе ее кадастровой стоимости. С одной стороны, оно, по замыслу федеральных законодателей, должно было пополнить региональные и муниципальные бюджеты, но, с другой, — ложится тяжким бременем на плательщиков — граждан и предпринимателей. Опыт «пилотных» регионов (в России 28 субъектов ввели эту систему для физических лиц, и более 40 — для организаций) показал, что налоговый платеж там вырос от 3 до 15 раз ввиду увеличения стоимости кадастровой оценки участков после их переоценки. В результаты суды регионов-«пилотов» уже не один год захлебываются от исков предпринимателей по завышенной кадастровой стоимости земли, а масштаб наплыва частных лиц по всей стране трудно представить даже экспертам.

Безусловно, существенная часть проблемы лежит в самой системе оценки и в оценщиках, которым законом дозволено выбрать на свое усмотрение методику оценки. Проверки Счетной палаты уже третий год приводят ее экспертов к выводу о том, что использование существующих федеральных стандартов оценки, основанных на субъективных подходах к выбору критериев для определения стоимости земельных участков, недостоверная информация об их характеристиках — все это приводит к искажению результатов оценки.

Как это, к примеру, имело место при оценке участков на улице Ивачевской в Череповце и в поселке Суда Череповецкого района. «Несмотря на то что здесь отсутствует водоснабжение, благоустройство и даже подъездная дорога, участки под домами, которым больше 50 лет, были оценены от двух до 33 миллионов рублей. Из-за этого налог на землю для некоторых местных жителей вырос до 100 тысяч рублей. Аналогичное положение и с участками в поселке Суда», — рассказал журналистам председатель Законодательного Собрания области Георгий Шевцов.

В выигрыше от нового обложения владельцев недвижимости окажутся региональный и особенно муниципальные бюджеты, для которых этот вид налога является бюджетообразующим. Но, кажется, есть и понимание, что излишняя жадность в этом вопросе может превратить экономику региона в выжженную пустыню и вызвать волну новых гражданских кадастровых бунтов. Во всяком случае, такое понимание точно присутствует в областном депутатском корпусе, который в этом вопросе пока не уступает давлению регионального правительства и продолжает серию консультаций с бизнесом и руководством муниципалитетов.

Глава профильного комитета ЗСО — по экономической политике и собственности Евгений Коротков полагает, что лучшим вариантом в условиях нынешнего экономического кризиса было бы согласиться на эмбарго «привязки» налога на недвижимость к кадастру. И объясняет, почему.

— Я считаю, что в таком виде его принимать нельзя, — говорит Евгений Николаевич. — Слишком резко возрастает налоговая нагрузка и на малый, и на крупный бизнес. Есть железное правило экономики: в условиях кризиса нельзя увеличивать фискальную нагрузку. А у нас наоборот — хотят увеличить фискальную нагрузку на бизнес. Причем нагрузку прямого действия. Если налог на прибыль платят только, если эта прибыль есть. А здесь платить надо в любом случае — имущество же никуда не девается. Второе — Вологодская область оказалась «впереди планеты всей», вытащив почти максимальную норму обложения, начиная исчислять его с минимума в 100 квадратных метров, хотя есть регионы, которые сделали возможным минимальную границу обложения в 3-5 тысяч метров квадратных. Что значит 100 метров? Фактически под максимальные платежи решили загнать всех. Сегодня так делать нельзя. Закон рассматривается. Я не думаю, что он будет принят целиком, хотя давление со стороны инициатора — Правительства области — большое. Я уже выступал с тем, что, имея по закону большие права, данные субъектам, надо поработать и создать систему, которая бы не тормозила рост экономики. У нас же есть печальный опыт с социальными взносами — системой, которая одномоментно обрушила малый бизнес. Здесь может быть тоже самое. Бизнес продолжит уходить в тень. Есть еще одно возможное негативное последствие принятия нового закона — резкое обесценение недвижимости. С одной стороны, конечно, хорошо, что квартиры подешевеют, но, с другой, это приведет к падению рынка. Будет резкий рост предложения за счет тех собственников, которые не смогут платить большие налоги на свое имущество и будут выставлять его на продажу. У нас и так сейчас рынок жилья замер. Мы, конечно, обязаны выполнять федеральный закон, но не надо выполнять его со рвением цепной собаки — нужно пользоваться теми правами, которые даны в его рамках региональным законодателям. Нужно внимательно оценить все возможные последствия.

Зачем столько фанеры?

Большие упования в части наполнения региональной казны областное правительство возлагает на рост инвестиционной активности. И это естественно — во всем мире рост экономики и, как следствие, налоговых поступлений обеспечивают инвесторы.

Если судить по официальным сообщениям пресс-службы руководства региона, с инвесторами и инвестициями у Вологодской области проблем нет — едва ли не каждый месяц в информационном пространстве появляются сообщения о подписании очередного соглашения или далеко идущих планах очередной компании, имеющей бизнес-интересы на территории Вологодчины.

Но все ли они могут и должны превратиться в реальные, физически осязаемые проекты? С тем же Евгением Коротковым, который еще является и генеральными директором крупного череповецкого фанерно-мебельного комбината, мы поговорили всего о двух анонсированных вологодской публике планах строительства в регионе новых мощностей по производству фанеры. Сначала губернатор области на последнем экономическом форуме в Сочи подписал соглашение с фирмой «Барлинек Рус». А потом о своих планах в ближайшие 10 лет вложить в развитие до 10,5 млрд руб., рассказал «Ведомостям» представитель группы «Свеза». Зачем столько фанеры?

— Ни за чем, — отвечает Евгений Николаевич. — Многие действующие предприятия стоят. Кризис фанерного производства очень сильный. Продажи упали на 30-40%, экспортные цены «свалились» очень сильно. Сегодня производство многих сортов фанеры — убыточно. Его сохраняют, в основном, чтобы резко не сокращать персонал. Кризис перепроизводства явный. Возможно, какие-то заявления и делались, когда был некоторый подъем рынка. Но рынок и падает очень стремительно. В России внутренний рынок фанеры стагнировал — все бросились на внешний рынок, но и это окно захлопнулось — там даже 10% излишка товара валит рынок полностью. Что сейчас и произошло: покупатели нахватали фанеры по дешевым ценам... Рост мирового потребления фанеры составлял в среднем за последние 30 лет от 0,5 до 1,5% в год. Вроде бы большие цифры. Но рынок дошел до своего предела насыщения, и в последний год произошло падение. Есть еще одна вещь. Когда мы модернизировали свое производство, рассчитывали не просто на то, что фанеры на рынке будет больше, а на то, что мы растолкаем на рынке других производителей. Если ты делаешь новый завод, ты знаешь, что при этом закроются другие заводы. Рынок не бесконечен, как, впрочем, и все в этой жизни. Вот мы сегодня сетуем на то, что мало производим мяса, еще чего-то для импортозамещения. А куда его больше производить? Мы можем лить крокодиловы слезы по поводу того, что у нас пашни зарастают, а вот в Советском Союзе, мол, все было распахано... Но в СССР урожайность зерновых была 5-6 центнеров с гектара. Как Вологодская область с ее максимумом в 14-15 центнеров с гектара может конкурировать по зерновым Краснодарским краем, где выращивают по 60 центнеров с гектара?! Поэтому не надо питать иллюзий. По фанере есть экспортная ниша, есть ниша внутреннего потребления. Сейчас в условиях падения рынка, думаю, многие игроки с него уйдут.

Зачем же тогда появляются сообщения о том, что не будет реализовано никогда, или будет, но, возможно, очень нескоро? Естественно, здесь сказываются известный эффект любых каналов коммуникаций, искажающих любой сигнал по пути к потребителю информации, дефицит качественной экспертизы, раж чиновника-исполнителя, желающего угодить начальству.

Но, пожалуй, в этом больше проявляется сознательное желание нарисовать определенную картину мира, соответствующую замыслу и видению первого лица (региона или государства). Явление, которое принято обозначать корявым словом «пиар», которое сегодня практически вытеснило из СМИ журналистику. Зато стало одним из самых эффективных средств обеспечения той самой «социально-политической устойчивости», с которой мы начали этот разговор...

Илья Неведомский
«РМ»