Фата Моргана*

Пестила мрію про землю, а земля встала проти неї,
ворожа, жорстка, збунтувалася і втекла з рук, як
марево, поманила і як марево щезла.
Михайло Коцюбинский

Эпиграф из старой, начала прошлого века, одноименной повести украинского классика не случаен. В 1976 году автор этих строк слушал в украинской школе о «примарністі (призначности, Ю.А.) надій і сподівань селянства на землю, волю, ліквідацію соціальної нерівності». Такой же нереальной (и пугающе-опасной, учитывая опыт все еще близкой, страшной Великой Отечественной) казались тогда «надії і сподівання» на «незалежну», «окрему» (отдельную) от общероссийского «тела» Украину.

И все же отчаянно-безрассудная попытка воплотить в реальности этот долгий, сумеречный мираж состоялась. Она уже привела к большой крови и, боюсь, потребует еще больших жертв на свой «алтарь».

Человеческих жертвоприношений для своего утверждения требует любой национализм, так легко в своем агрессивном самоутверждении переходящий в нацизм, восстающий против разного рода «меньшинств» и инстинктивно защищающих их соседей. А национализм искусственно созданный, выращенный в пробирке, жаждет крови вдвойне.

В относительно спокойные годы этот «гомункулос» готов довольствоваться лабораторными условиями филологических упражнений по созданию вместо русского языка (распространенного еще в XIX веке по всей почти австро-венгерской Галиции) «окремой мови» или исторических «самостійних штудій» по поводу разного этногенеза русских и украинцев в духе М.С. Грушевского, чьим именем названа ныне печально знаменитая улица в Киеве. Это выглядело забавно и даже увлекательно.

Правда, усердие, с каким шло такое «реформаторство», вызывало немалое удивление ученых-современников. «Галицкие украинцы не хотят принять в соображение, что никто из малороссов не имеет права древнее словесное достояние, на которое в одинаковой мере Киев и Москва имеют притязание, легкомысленно оставлять и заменять полонизмами или просто вымышленными словами, — писал профессор славистики Берлинского университета Александр Брикнер (поляк по национальности). — Я не могу понять, для чего в Галичине несколько лет назад анафемизировано слово „господин“ и вместо него употребляется слово „добродій“. „Добродій“ — остаток патриархально-рабских отношений, и мы его не выносим даже в польщизне».

Но как только социально-политические катаклизмы срывали лабораторную печать, злобный призрак вырывался на свободу и начинал с жадностью лакать из кровавой реки: будь то поток гражданской войны, как это было в начале прошлого века, или море разливанное Второй мировой.

Пестовали и направляли зверя не какие-то темные селяне, а вполне себе образованные люди — бухгалтер Петлюра, агроном Бандера, инженер Шухевич... Та самая интеллигенция, которая любит изображать жертву, в любой момент готовую слиться в экстазе с палачом. Ее наследники — нынешние киевские интеллигенты — продолжают традиции: открыто радуются бойне на Юго-Востоке и возмущаются равнодушием и молчанием опешивших российских коллег по поводу их национальных «страданий».

Казалось бы, уж в третий раз воплощение неизбывной украинской «фата морганы» произойдет в виде фарса: после 1991 года пустой кокон национализма присвоили себе местные нувориши-олигархи вместе с другой, более полезной собственностью. Но созданное ими государство оказалось настолько несостоятельным, так стремительно и жестокосердно для людей деградировало, что для спасения остатков «незалежності» и «свідомості» не осталось иных скреп, кроме истерики Майдана, вновь воззвавшего к кровавому Молоху нацизма: «Нація понад усе!». Сравните с «классическим» — «Дойчланд, Дойчланд юбер аллес...» — и оцените заявления о том, что на Украине нет фашистов. Фашистов нет, есть нацисты. Все споры чисто терминологические. Суть одна. Ее очень точно определил не и.о. президента Турчинов и не премьер Яценюк, а музыкант Олег Скрипка: нужно «выращивать в себе украинца» вместе с мовой, которая в стране, действительно, должна быть «понад усе», потому что «два языка — это ханжество». «Играет чужеродная музыка — выключил. Передают по телевизору что-то чужеродное — выключил и написал заявление, чтобы средство массовой информации лишили лицензии», — говорит человек, которого самого можно привести в пример, как «селфмейд украинца» — воспитанный в России русской мамой, на родину папы он попал очень взрослым мальчиком.

Нацизм — это тяжелая болезнь народа. Это вирус, которым нужно переболеть и получить долговременный иммунитет. Горько и больно, что это происходит с украинскими братьями, которых негодяи заражали долго и упорно, чтобы потом дать в руки оружие ненависти.

Но надежда умирает последней. Пройдет и это. «Пред ясным восходом зари/Так ложная мудрость мерцает и тлеет/Пред солнцем бессмертным ума./Да здравствует солнце, да скроется тьма!».

Юрий Антушевич
«РМ»
13.05.2014
Фото: Reuters

* Фея Моргана — волшебница, персонаж английских легенд артуровского цикла, единоутробная сестра и одновременно любовница короля Артура. В честь неё получило своё название оптическое явление фата-моргана (мираж). Главный дар феи Морганы — целительство.