Возвращение

Весной далекого уже 1983-го именно такое же чувство пьянящей радости было у отставного советского солдата, бредущего с чемоданом в руках от вокзала к родному дому по цветущему вишнями украинскому городку: и жизнь, вокруг открывалась заново во всей своей, бьющей через край полноте, и за уже совсем близкими, родными воротами ждала, не уставая, как говаривал Райкин, «рОдная мама».

Из сегодняшнего дня мне кажется, что подобное воодушевление испытывали тогда многие мои ровесники. К примеру, начавший большую комсомольскую карьеру студент Днепропетровского металлургического института Александр Турчинов.

Из этого весеннего настроения мы не выходили всю следующую семилетку — старательно готовили себя к чему-то большому и важному. Казалось, оно обязательно произойдет. Особенно, когда после стремительной геронтологической властной эстафеты, советский скипетр достался непривычно молодому «механизатору-постмодернисту».

Сегодня его тогдашние действия по методичному, последовательному откручиванию всех подряд гаек общественно-государственного механизма можно объяснить либо поразительной прекраснодушной наивностью, либо не менее поразительным же цинизмом. Впрочем, и то, и другое было свойственно значительной (во всех смыслах) части «шестидесятников» — это их главное наследие, переданное сегодняшним потомкам — «рассерженным креаклам».

Постепенно молодое интеллигентское воодушевление сменилось массовой общественной экзальтацией (основной массой советского народа она воспринималась, как временная блажь, преходящая безобидная игра), а потом и истерией, заставившей инженеров и младших научных сотрудников выйти из зрительных залов ДК на площадь.

То, что в 1991-м и даже в 1993-м с его танковым расстрелом, дело не закончилось по югославскому или нынешнему украинскому сценарию, я могу объяснить только тем, что к нашей дури и неадекватным действиям наши «друзья» на Западе оказались попросту не готовы. Сохранялась и инерция почтения к силе СССР.

Зато потом, когда злопамятный и наглый «царь Борис», оттер говорливого, но застенчивого механизатора и начал раздавать таким же жадным и голодным «царькам» все добро «братских республик» вместе с людьми, на 1/6 части суши отыгрались по полной.

Сегодня по интернету гуляет исповедь молоденькой украинской девушки-крымчанки с Майдана. Она защищала там свободу народа от воровской власти. А Майдан убил ее брата-милиционера, который стоял с той стороны баррикад. А к власти пришла новая грязная пена, как случается почти всегда, после каждой революции — так было и у нас в 90-е. А родной Крым стал вот российским. И она, вздрагивая от растерянности и горя, спрашивает: «Почему меня растили украинкой, чтобы взять и кому-то подарить?». И это звучит, как приговор украинской власти, обманувшей и предавшей целое поколение. Украв у него будущее, превратив молодых и красивых дивчин и парубков в озлобленное стадо, в пушечное мясо, в бессмысленный таран.

Нечто похожее в 90-е было с нами, только нас, вдруг оказавшихся вместо капиталистически-общечеловеческого рая в диком львином прайде, стравливали не с «иными», а с самими собой. И униженная, ограбленная Россия поникла буйной, похмельной головой...

Тогда нам всем казалось, что есть реальная альтернатива привычной, скромной, скучной жизни. Теперь мы знаем, что альтернативы нет. А есть бесконечный и беспросветный путь под строгим присмотром по строго очерченному кругу — от кризиса к кризису.

Мы уже знаем, что ответить на громкие окрики, что раздаются сейчас повсюду: «куда вы, дураки, стойте, вы выламываетесь из общего течения истории, возвращаетесь обратно в свою глупую утопию!».

Мы возвращаемся домой. Возможно, многое вернуть не удастся. И не пространство даже, а время. И мама давно лежит под могильной плитой, и в вишневом саду гуляют чужие люди...

Но надо постараться вернуть, сохранить и исправить хотя бы то, что возможно. Сделать это будет очень нелегко: надо заниматься тем, на что долгие годы не хватало времени, денег, желания — образованием, экономикой, социальным миром. Дел невпроворот.

И очень хочется верить в то, что, по крайней мере, для части той элиты, что сегодня сплачивается вокруг президента интересы страны дороже содержимого кошелька. Боюсь, второго предательства-перепродажи Россия не выдержит.

Юрий Антушевич
«РМ»
21.03.2014
Фото: Reuters

Прямая речь: «У американцев не выйдет столкнуть лбами россиян и украинцев»

Бывший игрок московского и киевского «Динамо» Виктор Леоненко прокомментировал напряженную ситуацию в Крыму. По мнению Леоненко, за нестабильной обстановкой на Украине стоят США.

«Кем я себя больше ощущаю? Я как-то уже говорил, что я прежде всего сибиряк, а это люди, которые много что видели и мало чего боятся. Потом я россиянин, а потом — украинец. Но если сейчас кто-то начнет говорить, что я какой-то клоун, то он за это может и ответить. Сейчас я, конечно, украинец: у меня украинское гражданство и украинская прописка. Я ощущаю себя гражданином этой страны, да и фамилия у меня подходящая. То, что сейчас происходит, — все на совести политиков.

Но столкнуть лбами россиян и украинцев все равно не получится ни у кого. Никакие политические хитрости не помогут, ничего не выйдет даже у американцев. Причем тут американцы? Да это все ими спланировано. Как я говорю, у меня даже кошки об этом знают. Но россияне и украинцы как жили, так и будут жить вместе, мы по жизни рядом. А то, что сейчас возникли проблемы, мне кажется, что Путин просто решил показать свое „я“. Все эти акции российских военных в Крыму — стремление напомнить новым властям Украины, что у них есть сила. Ну, кто против них попрет? Да никто. То, что не показал Янукович, показывают сейчас россияне. Дескать, в Крыму никогда не будет так, как в Киеве. Возможно, это реакция на действия новой власти. Когда в центре столицы сидят люди с оружием — ну, это тоже ненормально. В Европу с этим нас точно не возьмут.

Но надеюсь, что все-таки все успокоится, жизнь наладится и футбольный чемпионат возобновится. Тем более что нас там ждет так много интересного — начиная от того, кто станет чемпионом, и заканчивая дальнейшей судьбой Маркевича и борьбой за кресло президента ФФУ», — приводит слова Леоненко «Сегодня».