Кадуйский потоп.
Из жизни денег. Каждый десятый россиянин — потенциальный взяточник. Но это не точно…
Портал Bankiros.ru, очевидно, из «спортивного интереса» провёл на своих ресурсах опрос, посвящённый тому, как наши граждане относятся к взяткам и кому чаще всего россияне давали «на лапу». Выбрать можно было несколько вариантов ответа.
И ответы оказались не то, чтобы сенсационными. Треть опрошенных (в опросе участвовало 1378 пользователей телеграм-канала Bankiros.ru) ответило, что давать взятки им никогда не приходилось и они не собираются этого делать в будущем. Остальные две трети не стали отпираться и лишь обозначили свои «приоритеты» в части неформальных платежей: самыми коррумпированными оказались сотрудники ГИБДД и врачи — им взятки приходилось давать 28% и 25% участникам опроса.
10% подписчиков признались, что не давали взяток, но, если понадобиться — могут прибегнуть и к подобной мере. Самый маленький процент участников голосования (4%) дарил в качестве взятки ценные подарки госслужащим.
Любопытно, что похожие результаты дал опрос жителей Москвы и Московской области, проведённый социологами из Финансового университета в 2022 году. Там тоже на первом месте по коррупционности оказалась ГИБДД, а на второй — отечественная система образования. Наименее коррумпированные — налоговая и паспортные столы.
На словах большинство респондентов осуждают коррупцию, но когда доходит до дела — «порешать вопросы» — то отношение к взяткам меняется:
«Вызывает интерес то обстоятельство, как поступит человек, если ему представится возможность финансово простимулировать людей, от которых будет зависеть решение его личных проблем. Результаты опроса показали, что 69% опрошенных, возможно, заплатят, но будут ориентироваться на обстоятельства; 7% респондентов сообщили, что заплатят, не задумываясь, если это поможет решить насущные проблемы оперативно. Лишь 24% участников нашего пилотного исследования не будут тратить свои средства на это ни при каких условиях», — написали авторы исследования.
На самом деле оба опроса — всего лишь частные подтверждения общего ощущения, что в России без взяток не прожить.
В своей книге «Как устроена Россия» бывший глава Экспертного управления АП, ныне социальный антрополог Симон Кордонский приводит случай из собственной практики:
"Сидел как-то на одном сборище рядом с генералом из МВД. Выступала Елена Панфилова, борец с коррупцией, и рассказывала про откат как форму коррупции. Генерал слушал, слушал, а потом толкает меня в бок и говорит: она дура, что ли? Если отката не будет, всё остановится!
Откат — это и есть рента. Ресурсы не распределяются бесплатно. Претендентов на ресурсы много, среди них конкуренция. Kто получит доступ? Человек, который получает ресурс, откатывает часть дающему. Это аналог ставки банковского процента, причём довольно близкий, с моей точки зрения. Там есть цена денег, которые через иерархию банков поступают в розницу, причём на каждом уровне своя. А у нас то же самое с ресурсами. Есть монополист — государство, которое распределяет ресурсы. И каждый получающий ресурсы откатывает их часть в какой-то форме дающему.
В рыночной системе регулирующим механизмом служит ставка банковского процента, а у нас — репрессии, — делает вывод Кордонский. — Чем выше уровень репрессий, тем ниже норма отката. И соответственно экономика крутится. В сталинские времена был высокий уровень репрессий и минимальная норма отката. Репрессии как система исчезли, и норма отката выросла. И экономика не развивается: ресурсы осваиваются в ходе распределения. Сейчас есть репрессии, но они эпизодические, демонстративные и не уменьшают норму отката.
А если откатить нельзя, то ресурсы могут оставаться неосвоенными. Посмотрите на размер неосвоенных средств в конце финансового года. Если есть страх репрессий, то ресурсы не доходят до мест, они просто не распределяются. В начале двухтысячных, например, на ликвидацию последствий катастрофического землетрясения в республике Алтай были выделены весьма существенные деньги, но под жёстким контролем государства. Через три года выяснилось: последствия катастрофы ликвидированы, но выделенные государством деньги не освоены, так и лежат на счетах. Потому что их нельзя было распределить по понятиям.
Если человек действует не по понятиям, то его переводят под закон. Это не анархия. Это очень жёсткий порядок — жизнь по понятиям. Раньше за нарушение понятийных норм стреляли, а сейчас подводят под статью Уголовного кодекса.
Понятно стремление людей, которые читают переводную литературу и выискивают аналоги у нас, навести какой-то порядок. Но, к сожалению, наша реальность совсем не описана, аналогии с иностранной реальностью ущербны, и действия государства, построенные на импортной логике, мягко говоря, неэффективны.
А всякие фантазии о построении рынка и разрабатываемых всякими импортёрами понятий реформах нужно забыть. Рынок сам возникает, когда государство уходит из регулирования и реформирования. Государство хочет нам всего хорошего и поэтому ломает уклад жизни каждым своим шагом, каждым новым законодательным актом, а людей принуждают выживать в этой системе, приспосабливаться. И жить по понятиям — по-другому не выжить.
Для того чтобы что-то делать, нужно знать страну. Ведь задача социологов и всех прочих — не давать рекомендации, что нужно делать, а говорить, чего делать нельзя. А если делать, то какие будут последствия. И это должны делать политики, основываясь на более-менее адекватном знании, а не эксперты из Гарварда. Но и политиков, и политики в нашей стране пока нет, а есть импортированные и приспособленные под понятийный уклад государственные институты", — резюмирует автор книги.
Подготовил Илья Неведомский
СамолётЪ