Кадуйский потоп.
Омикрон и «надзорный эпидемнадзор». Россия в ожидании новой волны коронавируса
Условные данные
Накануне Координационный совет при правительстве по борьбе с коронавирусом обсудил новую волну заболеваемости из-за штамма омикрон. Премьер Михаил Мишустин озвучил главное изменение в оценке опасности омикрона: основным показателем теперь будет не количество заражённых, как раньше, а число госпитализированных. Эта логика вытекает из особенностей штамма, гораздо более заразного, но одновременно и имеющего, как показал мировой опыт, существенно менее тяжёлые клинические последствия.
Скорее всего основная тяжесть нагрузки ляжет на поликлиники — первичное звено медпомощи населению — которые может ждать наплыв большого числа заболевших омикроном в лёгкой форме.
Впрочем, полной уверенности в том, что массовое течение болезни будет именно лёгкое, ни у медиков, ни, соответственно, у чиновников нет. Главное основание опасений тех и других основываются на низком уровне вакцинации россиян. Если бы он был выше, то, по мнению экспертов, можно было бы рассчитывать, что смертность от омикрона будет сопоставима со смертностью от гриппа.
Пока, как было отмечено на заседании, с начала года рост заболеваемости идёт в 67 регионах, но весьма неравномерно: превышение среднероссийских показателей зарегистрировано в Санкт-Петербурге и еще 11 субъектах Федерации. Но это достаточно условные данные, поскольку в правительстве отдают отчёт в том, что из-за разного уровня тестирования на ковид в регионах могут быть искаженные представления о ситуации.
Наконец, по словам вице-премьера Татьяны Голиковой, в стране решено оптимизировать «подходы к карантину и лабораторному исследованию граждан». Сроки карантина будут сокращены с двух недель до семи дней. Вице-премьер добавила, что за эффективностью принимаемых мер будут следить уполномоченные органы (в данном случае Роспотребнадзор) и при необходимости они будут корректироваться.
Всё будет решаться в регионах
В настоящее время, по выражению министра здравоохранения Михаила Мурашко, страна находится «в переломной точке, когда в регионах решается вопрос, как будет развиваться ситуация».
О том, как регионы готовятся к омикрону, можно судить, например, по мерам, принимаемым руководством Вологодской области, где пока лабораторно зафиксировали два случая заражения новым штаммом COVID-19.
Как заявил на заседании регионального оперативного штаба начальник департамента здравоохранения области Алексей Плотников, в области готовится трёхэтапная схема развертывания системы здравоохранения, в которой определяющим критерием перехода от одного этапа к другому станет количество новых случаев всех ОРВИ в регионе за сутки.
«Сейчас мы находимся на первом этапе, — пояснил Алексей Плотников. — Все наши поликлиники работают в условиях строго противоэпидемического режима, функционируют колл-центры поликлиник, территориальные поликлиники самостоятельно определяют время для проведения диагностических исследований у пациентов с COVID-19. Медицинское наблюдение осуществляется на дому силами участковых врачей поликлиник. Есть алгоритмы медицинского наблюдения за контактными гражданами, бессимптомными носителями COVID-19, пациентами с легким течением инфекции».
Когда если) суточная заболеваемость ОРВИ превысит три тысячи случаев в сутки, к работе в поликлиниках, колл-центрах, регистратурах подключат «кадровый резерв» из числа студентов медвузов и медучилищ, а также ординаторов.
При этом алгоритм оказания медицинской помощи при обращении пациента с первичным ОРВИ выглядит достаточно просто: пациенту, вызвавшему врача, сделают экспресс-тест, и в случае получения положительного результата, он сразу же получит лекарственные препараты. Ему выдадут электронный листок нетрудоспособности на максимально возможный период времени — 14 дней. Такие же листки на период необходимой изоляции выдадут контактным и бессимптомным пациентам. Дальнейшие решения по лечению будут приниматься в процессе дистанционного мониторинга за его состоянием.
В свою очередь губернатор Олег Кувшинников призвал работодателей максимально соблюдать ограничительные противоэпидемические меры и рекомендовал им, по возможности перевести от 30 до 50% коллективов на дистанционную работу, включая обеспечение самоизоляции наиболее уязвимой группы старше 60 лет.
Для минимизации контактов с заболевшими Олег Кувшинников призвал учреждения региона «по максимуму использовать дистанционные технологии получения услуг, широко использовать консультирование по телефону». Что касается перевода образовательных учреждений на дистанционное обучение, то его губернатор поручил организовать «точечно» — в тех в образовательных учреждениях, где будут выявлены очаги заболевания.
От пандемии — к эндемии?
Пока Россия готовится сдерживать омикрон, очевидная невозможность сдержать распространение омикрона при достаточно лёгком течении болезни (число госпитализированных пациентов даже не кратно, а порядково меньше, чем в дельта-волну) заставляет некоторые даже самые ковид-ястребиные страны размышлять о будущем, в котором с ковидом предстоит жить, а не бороться. В Европе это называют «переход от пандемии к эндемии».
К COVID-19 предлагают в рамках этого подхода относиться как к сезонному заболеванию, такому как грипп или ОРВИ, вспышки которого имеют локальное значение. Премьер-министр Испании Педро Санчес заявил, что планирует поднять вопрос об этом в обсуждении с чиновниками и членами ЕС.
В самой Испании, кстати, уже разработана новая система мониторинга ковида, согласно которой не нужно регистрировать каждый случай инфицирования, а заболевших (даже с симптомами) будут лечить, но тестировать их не обязательно. Эта система скорее напоминает дозорный эпидемнадзор (sentinel surveillance), применяемый в Европе в случае с гриппом.
Стратегия основана на основных принципах, озвученных Испанским обществом семейной и общественной медицины:
вакцинация только тех социальных групп, которым она может принести максимальную пользу, отказ от принудительной вакцинации;
отказ от катастрофических прогнозов и внушения страха как коммуникационной стратегии, в т.ч. от подсчета числа новых случаев, поскольку подавляющее большинство из них — бессимптомные;
введение новой системы учёта госпитализированных с COVID-19, различающей госпитализацию из-за COVID-19, из-за того, что COVID-19 вызвал декомпенсацию других заболеваний, случайные находки COVID-19 при госпитализации по другим поводам и внутрибольничные инфекции;
отказ от попыток снизить общую заболеваемость («борьбы с распространением»), концентрация на защите уязвимых групп (вакцинация, ношение масок, действия по предотвращению распространения COVID-19 в домах престарелых);
недопущение закрытия школ, т.к. дети сильнее страдают от проблем с обучением и социализацией из-за введения жестких ограничительных мер, чем от коронавируса;
отказ от изоляции пациентов с COVID-19 и выявления близких контактов;
утверждение критериев, помогающих установить приоритетность тестирования на основании симптомов или принадлежности к уязвимой группе (вместо повального тестирования всех подряд по любому поводу).
Зачем власти коронавирус?
Ответить на этот сакраментальный вопрос получить сложно, не поняв причин, по которым риторика бенефициаров пандемии становится все более ожесточенной.
После того, как РБК обнародовал данные единой системы цифровой маркировки и прослеживания товаров «Честный знак», согласно которым в 2021 году уважаемые россияне потратили на препараты более 64 миллиардов рублей, становится яснее экономическая подоплёка «катастрофических» прогнозов «заинтересованных лиц». Например, директора Центра им. Н.Ф. Гамалеи Александра Гинцбурга, заявившего одновременно, что «научных предпосылок к тому, чтобы пандемия завершилась на омикрон-штамме» и что эффективность «Спутника V» против омикрона составляет около 75%.
Но от пандемии выигрывает не только ассоциированная с администрацией отечественного здравоохранения наша «биг-фарма».
Загадочная фраза — «прививка — личное дело каждого» — дружно повторяемая нашими чиновниками, начиная с президента, и ставшая главным месседжем всей антиковидной коммуникации в России, уже привела, в том числе, к резкому снижению нагрузки на Пенсионный фонд. Минус миллион мёртвых пенсионеров — это дополнительные миллиарды на добрые дела. Можно построить храм, можно танковый полк, можно выделить квартирные субсидии сотрудникам Минфина, да мало ли чего ещё хорошего можно сделать...
Подготовила Марина Мельникова
СамолётЪ