Как убивали Стёпу Кукина. Дело о гибели вологодского мальчика наконец отправлено в суд

В понедельник, 2 декабря, Генеральная прокуратура направила в суд уголовное дело о жестоких истязаниях и убийстве в Вологде шестилетнего ребенка Степана Кукина. Пресс-служба ведомства сообщила, что заместитель Генерального прокурора Российской Федерации утвердил обвинительное заключение по уголовному делу в отношении супругов Евгения и Юлии Блохиных. В зависимости от роли и степени участия они обвиняются в совершении преступлений, предусмотренных пп. «в», «г» ч. 2 ст. 112 УК РФ (умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью), пп. «г», «е» ч. 2 ст. 117 УК РФ (истязание), пп. «в», «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство), ст. 125 УК РФ (оставление в опасности), ст. 156 (неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего) УК РФ.

СамолётЪ уже писал о трагедии, завершившейся 10 августа 2018 года, когда 6-летнего Степана привезли в больницу с серьезными телесными повреждениями из квартиры опекунов. Ребенок был в коме, из неё он так и не вышел.

По версии следствия, в 2017 году оставшийся без попечения родителей малолетний житель Вологды был передан под опеку в семью своей родственницы Блохиной. В течение почти полутора лет шестилетний ребенок, находясь в беспомощном и зависимом состоянии, систематически подвергался жестокому насилию и истязаниям со стороны приемной матери и ее супруга.

В августе 2018 года пьяная Блохина «не менее двух раз ударила ребенка по голове деревянным черенком швабры за то, что он пытался взять еду из холодильника». Когда мальчик упал, она нанесла ему не менее 135 ударов по голове и телу металлической садовой лопаткой, руками и ногами. В результате травм ребенок впал в состоянии комы.

Однако Блохины за медицинской помощью не обратились, а стали уничтожать следы преступления. Следователи полагают, что Юлия Блохина убедила мужа скрыть следы преступления, а свою старшую дочь, которая в силу возраста не подлежала привлечению к уголовной ответственности, убедила оговорить себя и взять на себя вину в избиении мальчика. Спустя полтора часа бригаду «Скорой» вызвала случайно оказавшаяся в доме Блохиных знакомая медсестра.

В апреле 2019 года ребёнок, не приходя в сознание, скончался в больнице от полученной черепно-мозговой травмы.

Судебно-медицинская экспертиза установила, что за время, которое Стёпа провёл в приёмной семье, он получил 15 переломов ребер, переломы ключицы, костей таза и позвоночника, а также множественные ушибы и ссадины.

После утверждения обвинительного заключения уголовное дело направлено для рассмотрения по существу в Вологодский областной суд.

К сожалению, даже самый суровый приговор не решит проблему, из-за которой ребёнок при живой матери был фактически приговорён к гибели органами опеки, пославшими его в семью изуверов. При том, что родному дедушке Стёпы Кукина, который даже прошёл школу приёмных родителей, те же органы отказали в опекунстве. Дефицит адекватных российских усыновителей может быть усугублен, если Госдума на самом деле ужесточит «закон Димы Яковлева», распространив его на все зарубежные страны (о такой инициативе уже говорят в парламенте).

Правда, в Генпрокуратуре говорят, что следственные органы продолжают расследование уголовных дел «по фактам халатности и служебного подлога должностных лиц органов опеки администрации г. Вологды». Но это, скорее, запоздалая реакция на уже совершённую «ошибку» (ошибку ли?), которая, как известно, иной раз бывает хуже, чем преступление. К тому же слишком активное вмешательство силовиков в семейные проблемы порой приводит к их усугублению — так уже было в той же Вологодской области, где визит в регион главы Следственного комитета Александра Бастрыкина спровоцировал настоящую «войну бывших жён» против своих экс-супругов...

Системно с общей проблемой домашнего насилия никто до сих пор не работал. Впрочем, на прошлой неделе на сайте Совфеда появился проект закона «О профилактике семейно-бытового насилия», разработанный членами нижней и верхней палат парламента. И немедленно вызвал ожесточённые споры. С резкой критикой выступила группа правозащитников, которые были инициаторами разработки документа ещё в 2013 году.

«Согласно новым поправкам, выходит, что жертве предлагают сохранять семью с насильником, а НКО будут примирять семью с насильником,— заявила одна из правозащитников-инициаторов Алёна Попова.— Мы постоянно рассказываем реальные истории жертв, когда после именно примирения насильник жертву убивал». Она добавила, что в существующей редакции «полностью исключаются из-под действия закона все виды физического насилия, так как данные виды насилия всегда содержат в себе признаки административного правонарушения или преступления». Кроме того, отметила госпожа Попова, в формулировке об определении лиц, подвергшихся семейно-бытовому насилию, говорится только о «лицах, связанных свойством», что, по ее мнению, исключает семьи, живущие в незарегистрированном браке.

Но правозащитники полагают, что закон всё-таки должен быть принят — с поправками, на которых они будут настаивать. Документ в его нынешнем виде, полагает другая правозащитница Мари Давтян, — это скорее «результат заигрываний Совфеда с разного рода радикальными консервативными группами», который будет «не просто неэффективен, но и бесполезен».

Ожидается, что сбор замечаний по законопроекту продлится до 15 декабря.

Сергей Михайлов
СамолётЪ