Степа Кукин умер. 7-летний мальчик, избитый опекунами, так и не пришел в сознание

8 месяцев назад , 10 августа 2018 года, 6-летнего Степана привезли в больницу с серьезными телесными повреждениями из квартиры опекунов. Ребенок был в коме, из неё он так и не вышел.

У мальчика жива мама, однако, ребенок находился под опекой в семье чужих людей — Блохиных, которых сейчас, вероятно, будут судить. Опекунше уже предъявлено обвинение, но она не арестована. Расследование громкого уголовного дела взял под личный контроль глава Следственного комитета РФ Александр Бастрыкин.

Родному дедушке Степы Кукина когда-то отказали в опекунстве, но он надеялся, что ему разрешат взять внука и даже прошел школу приемных родителей. Однако органы опеки тогда приняли решение в пользу Блохиных.

«В семье дедушки и бабушки Стёпочку любили, заботились о нем, дарили ласку и тепло», — пишут волонтеры, неравнодушные к судьбе мальчика. Но органы опеки отдали ребенка опекунам, которые просто забили его до смерти. Что это- ошибка чиновников или преступная халатность, равнодушие к судьбе ребенка?

Странно, что эта трагедия стала болью для многих вологжан, но не для родной матери мальчика. Она навещала Степу несколько раз, последний — 2 апреля, сказала, что на более частые посещения у нее нет времени, что она работает каждую ночь и у неё проблемы со здоровьем.

Показательно, что почти в это же время был опубликован проект нормативно-правового акта от Минздрава «Об утверждении Порядка организации медицинской реабилитации детскому населению». Из содержания документа прямо следует, что у врачей теперь появятся широкие возможности для отказа ребенку с тяжелым заболеванием или с задержкой в развитии в бесплатной реабилитации.

В реабилитационной помощи могут отказать детям «с отсутствием реабилитационного потенциала, имеющих давность начала заболевания более 1 года».

Подобное обоснование не имеет аналогов в мировой практике лечения инвалидности. Теперь дети, нуждающиеся в немедленной реабилитационной помощи, от качества и оперативности которой напрямую зависит излечение или хотя бы облегчение заболевания, совершенно законно могут получить отказ в связи с «отсутствием потенциала» к выздоровлению.

Здесь нужно отметить, что у многих родителей только на постановку диагноза ребенку уходят годы. Теперь, согласно новому документу, им придется сначала ждать подтверждения диагноза, а затем — установления инвалидности. Только после этого начнется процесс «установления реабилитационного потенциала и маршрута реабилитации». Драгоценное время будет упущено, что может привести к усугублению болезни. В свою очередь это влечёт за собой изоляцию таких детей и их родителей от общества.

Родители особенных детей, естественно, были возмущены таким подходом чиновников и написали петицию, требующую проведения общественных слушаний инициативы Минздрава. Но ведомство пока глухо к их требованиям. Это значит, что лечить больных детей теперь родители должны будут за свои деньги. Учитывая, что многие отцы бросают «неудачную» семью и матери вынуждены уходить с работы , чтобы ухаживать за таким ребенком и лечить его, о зарабатывании денег на лечение речи не идёт. Интересно, какой будет следующий шаг Минздрава? Как в древней Спарте: слабых — в ущелье?

Эффективные менеджеры от здравоохранения демонстрируют яркий пример ухода государства с «рынка медицинских услуг», как у нас теперь официально называют конституционные обязанности социального государства РФ. Бюджетное финансирование социальной сферы, образования и здравоохранения повсеместно сокращается(оптимизируется). Под видом индивидуального, персонифицированного подхода к каждому гражданину чиновники принимают решения: достоин ли он лечения, пособий и дотаций, дополнительных кружков и т.д. В части инвалидов налицо изменение самого подхода к значимости жизни каждого человека, и это очень пугает. Налицо создание кастового общества, в котором на ранних этапах выявляются неспособные или «бесперспективные» люди, которые бросаются государством на произвол судьбы. Комплексное профессиональное лечение становится уделом избранной элиты, обслуживающейся в структуре больниц и клиник Правительства и Администрации Президента, либо за границей. Кстати, уже сегодня пенсионеры и безработные обозначаются в медкнижках учреждений Минздрава как «неорганизованный контингент». Другой вариант этой категории — «неоптимизированный контингент» (оптимизация это, напомним, на сленге наших компрадоров синоним «сокращения» или «ликвидации»).

А между тем 12 миллионов детей-инвалидов России ждут помощи.

Самолёт