Лишенные эстетики или идеология фигни

 Между двумя знаковыми, на мой взгляд, событиями последнего времени отечественной культурной жизни – документальным сериалом «Отдел» на канале «Культура» и только что завершившемся в Перми экономическим форумом – гораздо больше общего, чем это может показаться на первый взгляд. И то, и другое имеет самое непосредственное отношение к новой попытке либерального реванша в России.

 

На этот раз не политического и не вполне экономического, а культурного.

К идеологам либерального лагеря к концу первого двадцатилетия новой России, после не совсем удавшегося опыта экономических и политических реформ, пришло осознание – любые попытки внедрить в отечественную цивилизацию и культуру заемные, казалось бы, исправно работающие институты, дают результат, прямо противоположный ожидаемому, потому, что цивилизация, и культура – не те. Стало быть, надо начинать именно отсюда – с «корней».  

В этом контексте очевиден смысл маленькой документальной эпопеи Александра Архангельского, обращенной в 60-е годы – попытаться реабилитировать новый отечественный либерализм, который и зародился как раз в это время. В какой-то степени попытка удалась.

Трудно не восхищаться столь привлекательно поданными фигурами тех, «чья главная работа - процесс мышления»: Мерабом Мамардашвили, Георгием Щедровицким, Юрием Замошкиным, Юрием Карякиным, Юрием Левадой… Промелькнули даже еще здравствующие, но такие забавные и обаятельные – Виталий Вульф или Владимир Лукин. 
Все хорошо и здорово в этой изобретательной ретроспективной летописи. Настораживал, пожалуй, только общий вектор эволюции этих замечательных, веселых людей, довольно быстро присоединившихся к когорте изначальных и убежденных «внутренних эмигрантов» вроде Лилианы Лунгиной.

Автор и сочувствующие критики настаивают на своей версии – в убежденные противники режима их записала сознательно выбранная позиция интеллигентного «самостоянья», совершенно невозможный в СССР способ «жизни под водой», а еще советские танки в Праге, «окончательно уничтожившие мечту о социализме с человеческим лицом».  

Звучит солидно, даже как-то солидно-героически. Но могут быть и другие версии по поводу того, каким образом люди, призванные к обновлению Марксова учения, исследователи «международного рабочего движения» превратились в итоге в антимарксистов. Намеки на них содержатся в самом сериале. Главный из них – не идеологического, а культурно-эстетического порядка.

«Мы были лишены эстетики…», - вздыхает одна из героинь «Острова». И это кажется странным мне, мальчику 70-х, воспитанному, прежде всего, на завораживающей, романтической эстетике 60-х, которой пропитано все отечественное кино того времени.

Оказывается, все это было флёром, иллюзией. Оказывается, те, кого сегодня представляют нам образцами, предлагают во властители дум, мечтали о какой-то другой эстетике и напряженно ее искали за пределами «совка». И нашли ведь! Как Мамардашвили, мечтавший быть «советским Сартром», почти все они хотели быть похожими на кого-то на Западе. А, занять ту уютную, безопасную и даже доходную нишу интеллектуального конформизма, которая в советских реалиях оборачивалась тем самым героическим «самостояньем». 

Сегодня в этом признаваться не хочется. Поэтому, наверное, те, кто восторженно принял «Отдел», так нервно реагировали на присутствие в нем Александра Зиновьева. Одного из немногих, кто сумел, с одной стороны, предельно честно оценить все пороки советской системы, а, с другой – всю опасность культурной экспансии системы антисоветской – «вонючего» (по его собственному определению) периода существования капитализма. Периода, когда он очень боялся своего поражения и вел отчаянную борьбу за умы элиты своего противника. 

Ее результаты сказались через двадцать лет, когда из этой элиты вылупились новые лидеры вроде Михаила Горбачева («механизатора-постмодерниста») и его верного помощника Анатолия Черняева…

Выжившие герои «Отдела», их последователи и наследники после 1991 года, получив карт-бланш, принялись рьяно реализовывать свои эстетические, экономические и политические замыслы. А, точнее говоря, переносить готовые образцы всех возможных институций со столь милого им Запада и сажать в российскую «почву». Процесс пошел лихо. Но результат получился неважным. 

И вот, через двадцать лет реформ к самым проницательным пришло понимание: «Без новой культурной политики, без изменения системы ценностей и мировоззрения россиян модернизация в стране невозможна». Это цитата из статьи вполне респектабельного российского политико-экономического журнала, цитата, которую можно рассматривать, как актуальнейший лозунг. 

И руководство к действию по уничтожению российской «исторической ловушки» (по выражению заместителя научного руководителя Высшей школы экономики Льва Любимова, особо пекущегося о состоянии нашей Культуры), в которой раз за разом благополучно гибнут не только победоносные завоеватели, но и не менее победоносные институты. 

Справедливости ради надо сказать, что последние два десятка лет не прошли для новых «культуртрегов» совсем уж зря. Им все же удалось хотя бы вчерне модернизировать (или, вернее сказать, вестернизировать) культурных фон обеих столиц. Привить значительному числу их молодых обитателей вкус к новым ценностям и новому способу жизни. И даже подать нужный сигнал наиболее податливым и «продвинутым» провинциалам, поодиночке, косяками и стаями, потянувшимися по чеховскому завету «в Москву! В Москву!».  

Любимая модернизаторами «мобильность» в этом смысле даже несколько превзошла их ожидания, - образовался своего рода гигантский «пылесос», довольно быстро высасывающий «человеков» из провинции в Москву, а потом выбрасывающий их на Запад. В какой-то момент его убыстряющийся цикл – «всасывание – плевок» - вступил в противоречие с первоначальным замыслом: все-таки и Москва не резиновая, да и на Западе (в мировой метрополии) выразили недовольство нарастающим потоком халявщиков, желающих в полной мере «приобщиться к ценностям».

 Поэтому-то тяжесть культурной работы и стала неуклонно перемещаться в регионы. Появились первые «пилотные проекты». Самый яркий на сегодня – город Пермь, где, кажется, в полной мере пошла «движуха» - разворачивается планомерная работа по культурной трансформации и местной среды, и местного населения. 

Регион был выбран обдуманно – не самый худший в экономическом и социальном плане, промышленный, достаточно культурный. Но здесь, как почти везде сейчас существует давняя для России, но в последнее время все более усугубляющаяся ментальная проблема отечественного «провинциализма». То есть местные жители живут, в общем и целом, нормально, но отчего-то считают, что живут в какой-то отделенной от всего остального, «настоящего» мира «дыре», в пруду, покрытом тиной и ряской. Одним словом там, откуда надо «валить». 

Этим ментальным дисбалансом воспользовались наши «цивилизаторы», заявив пермякам, как в рекламе «Тайда»: «Теперь мы идем к вам!». Уболтали податливого и амбициозного губернатора Чиркунова, внушили ему мысль о возможности построить в Перми новую «культурную столицу» России. Он призвал лучших специалистов своего дела, почти сплошь известных деятелей московско-космополитической культурной тусовки: Бориса Мильграма, галериста Марата Гельмана, дизайнера Артемия Лебедева… Именно они должны решить задачу превращения Перми из унылого промышленного центра в постиндустриальный креативный город.

С этой целью здесь открываются новые музеи современного искусства (новой панацеи от всех бед), дизайнерский центр, театр, проводится куча выставок и фестивалей. Западные архитекторы по заказу местного правительства создали более чем амбициозный мастер-план города, способный изменить его до неузнаваемости.  

Краевой министр культуры и театральный режиссер Борис Мильграм не скрывает, что он и его соратники ставят в Перми один большой спектакль. И объясняет, для чего: «Фактически, нужно создать иллюзию. И иллюзии очень хорошо работают потому, что сначала это иллюзорно, а потом оказывается реальной средой».

И где-то в дальних рядах этого нового «театра» (впрочем, более похожего на цирк) маячит группа местных оппозиционеров – «старой» культурной элиты Перми во главе с писателем Алексеем Ивановым. 

Пожалуй, именно Иванов, глубже всех проникший в самую суть истории Пермского края, основанном на смешении религий и культур, обильно политом кровью, лучше всех понимает опасность нового культурного проекта. 

Опасность не в том, что вся эта новая шелуха современного искусства, «встречающегося с экономикой», на 99% представляющего собой явный пустоцвет, покрывает яркой плесенью, угнетает в Перми все подлинное и самобытное. 

И не в том, что существует большая вероятность – весь этот «цирк», «пофестивалив» на всю страну, разъедется, и в городе все останется, как было. Всколыхнувшийся «пруд» замрет и снова покроется ряской.

Хуже всего будет в том случае, если эта новая эстетика, эта «идеология фигни» все же победит. Если к первому «драфту» подаренных нам культурных ценностей вроде ресторана с водкой и мультиплекса с попкорном добавится еще куча привлекательно-пестрого дерьма. Если в Перми, а далее – везде в России установится тот выработанный напуганным капитализмом порядок, превращающий нормальных людей в новых безликих «зомби», призванных к одной и главной задаче – много и напряженно, «творчески» трудиться на кого-то, часто им неведомого, в обмен на яркие фантики, ядовитые, но манящие цветы нового цивилизационного извода. 

На последнем пермском экономическом форуме первый президент CNN Рис Шонфельд, послушав злые речи и отчаянные споры участников, попытался как-то их утешить: «В США в свое время, - сказал он, - очень испугались советского спутника и поэтому перестроили свою систему образования - вы, однажды тоже чего-нибудь испугаетесь, и все пойдет на лад».  

Настала пора бояться?

Юрий Антушевич
«РМ»
29.09.10.
Фото: ИТАР-ТАСС

Артемий Лебедев: в Перми нет депутатов — не му*аков. Зато будут клевые остановки.

  Во вторник, 28 сентября» дизайнер Артемий Лебедев недвусмысленно высказался об умственных способностях пермских депутатов, и между делом презентовал концепт новых пермских остановок.
  Возмущенная общественность в лице депутата Андрея Агишева не преминула нанести ответный удар: «Можно конечно было отшутиться, типа вот, не поздравили депутаты Тему с Всемирным днем контрацепции, он и обиделся. Или повернуть в сторону коллег, проголосовавших за финансирование ПЦРД - вот вам, от благодарных дизайнеров».
  Тем не менее, Агишев считает, что все на самом деле серьезнее, чем кажется, поэтому он предупредил дизайнера о том, что за слова нужно отвечать, и что он с нетерпением ждет, когда же состоится их московское рандеву.