Особо важное задание

 Первым о грядущих изменениях социальной политики государства заговорил помощник президента Аркадий Дворкович на апрельской конференции в Высшей школе экономики. При этом Дворкович ловко увязал социальную тему с общей стратегией модернизации, основными мотивами которой являются изменение структуры экономики и рост производительности труда. 
 

По мнению президентского «глашатая модернизации», между ее целями и социальными приоритетами нет никакого противоречия. Мол, политика модернизации и проводится как раз для того, чтобы возможно большее число людей участвовало в «интересных проектах и инициативах». Одним словом, население и в социальной сфере окажется в выигрыше.
 

Может быть, население выиграет, а, может быть, нет. Определенности пока нет, потому что на словах все выглядит гладко, но, как-то эта «гладкость» воплотится в реальности. Настораживает уже главный тезис намечающихся реформ - сокращение «неэффективных» расходов на социальную сферу.
 

Из доклада Дворковича можно было понять, что это сокращение коснется, прежде всего, системы здравоохранения и системы образования. И оно не заставило себя ждать – уже через две недели Госдума приняла в третьем чтении законопроект, предполагающий, что государство отказывается от сметного финансирования учреждений науки, здравоохранения, образования, культуры, переводя их на финансирование «под госзаказ». И дает им возможность зарабатывать самим «сверх того». Для федеральных учреждений срок действия нового закона наступит уже с 1 января следующего года.
 

Законопроект, на который общественность своевременно не обратила внимания, уже вызвал массу слухов и опасений, что ряд учреждений просто будут закрыты, что произойдет урезание объема бесплатных услуг. Что здравоохранение и образование, которые и так, мягко говоря, не совсем бесплатные, станут платными в еще большей степени.
 

Второй элемент социальной политики – трудовые отношения. И здесь в последнее время появились показательные вещи. Самый показательный момент – намек государства (в лице все того же Аркадия Дворковича) на то, что надо бы повысить пенсионный возраст. Намек, уже встреченный общественностью в штыки: 77% респондентов, опрошенных  рекрутинговым порталом SuperJob.ru, назвали эту инициативу «кощунственной».
 

Эта реакция вовсе не говорит о тотальном нежелании работать после наступления пенсионного возраста. Насколько можно судить, здесь все достаточно индивидуально: есть те, кто готов трудиться «до упора», есть среди наших сограждан и такие, кто не готов ради работы и заработка жертвовать своим свободным временем и увлечениями. Многое зависит от социально-демографических данных, условий труда, напряженности работы. И от продолжительности жизни в стране, кстати. С этим у нас, как известно, просто беда.
 

Но есть еще два важных обстоятельства, вызывающие массовое неприятие увеличения пенсионного возраста. Первое связано с доходами работающих пенсионеров. Сегодня они согласны на низкооплачиваемую работу в государственном и частном секторах, потому что еще вдобавок получают пенсию. Нет никакой уверенности, что если возраст выхода на пенсию увеличится, работа обеспечит пожилому человеку сносный жизненный уровень. Во-вторых, для людей старшего поколения бюджетные трансферты Пенсионному фонду, идущие из нефтегазовых доходов, едва ли не единственный сигнал о социальной справедливости - прямом участии в распределении фантастических нефтеприбылей корпораций и государства.
 

Но и это еще не все. Избавляя все более дефицитный Пенсионный фонд от «лишних ртов», государство вовсе не гарантирует пожилым «недопенсионерам» рабочие места. Более того, чутко уловив новый модернизационный тренд, возвысили свой голос предприниматели, заговорившие о необходимости борьбы с «избыточной занятостью», об облегчении увольнения сотрудников и прочих прелестях «серьезной реформы трудовых отношений». Цель очевидна – за то, чтобы экономика, которая топчется на месте, стала конкурентоспособной должны заплатить трудящиеся: им следует больше работать и меньше получать.
 

Олигархи, впрочем, не единственные, как мы убедились, кто с надеждой смотрит в карман сограждан. Есть еще государство и его глава, которому очень не нравятся «патерналистские настроения, умственная лень» и просто лень россиян.
 

То, как с ними собираются бороться, наглядно показывают события, развивающиеся в сфере ЖКХ – огромном «континенте» нашей социальной жизни. Новый закон об энергосбережении, помноженный на неуклонный рост коммунальных тарифов, должен самых заядлых «патерналистов-оптимистов» подвести к очевидной мысли: дешевой жизни больше не будет. Чтобы жить сносно и при этом не переплачивать, нужно быть весьма состоятельным человеком.
 

Словом, налицо смена социальной политики. Прежний общественный договор, доставшийся нам со времен социализма, где «нет ни бедных, ни богатых», все это время последовательно размывался и денонсировался.
 

Создание нового – задание действительно особой важности, действие нетривиальное. Его успех будет зависеть от многих факторов: качества государственного управления, уровня коррупции… Но самое, может быть, главное, оттого, как быстро и точно будет найден новый баланс интересов. Интересов государства и общества. Интересов экономики, способной производить быстро меняющийся, растущий набор благ и услуг, и граждан, имеющих достаточный уровень доходов, позволяющий не только потреблять эти блага и услуги, но и мотивирующий их производить.

Юрий Антушевич
«РМ»
25.05.10.