Одиссея комдива Котова

 Честно признаюсь: вся прошлая фильмография Михалкова (большого отечественного режиссера, без всяких там «но») и те обрывки эпизодов, которые удалось увидеть в трейлерах, настраивали на встречу с чем-то «настоящим». Так собственно и произошло. Только настоящее не совсем совпало со смутными ожиданиями. 
 

Копясь в себе задним числом, делаю вывод, что ожидания эти были связаны с чем-то, напоминающим немного «Освобождение», немного «Они сражались за родину», немного – «В августе 44-го», немного «Звезду», - одним словом все лучшие фильмы о войне давнего и близкого прошлого, смешанные «в одном флаконе». Помноженные на мастерство актеров, с которыми Михалков всегда умел и любил работать, и на особенности его режиссерского зрения, способного так преломлять художественную реальность, что в ней находится место и для эпоса, и для пронзительной частной судьбы, и для бесстыдного балагана, от которого и в обычной жизни никуда не деться.
 

В какой-то мере в «Предстоянии» было и одно, и другое, и третье. Но одного явно не достаточно, чтобы получился «нормальный военный фильм к юбилею», другого – слишком много для того же самого…
 

Словом, ожидания в целом были обмануты. А дальше – уже дело каждого зрителя: как с этим быть и что об этом думать. Можно внутренне закрыться от того, что тебе пытался сказать режиссер, запомнить пару-тройку не самых удачных сцен (а такие в первой части «УТ-2» есть) и объявить о провале Михалкова и собственном времени потраченном зря.
 

Можно, выйдя на свежий апрельский воздух, подержать в себе михалковские картины и образы, попытаться еще немного пожить вместе с ними. Тогда, пожалуй, можно найти что-то новое для себя в понимании той войны, тех людей, которые вынесли ее на своих плечах и не все еще, слава Богу, умерли. 
 

Как ни крути, а это все-таки еще один взгляд на ту страшную войну (которая по сию пору остается  важнейшим событием отечественной истории), приблизивший ее к нам в ужасных и трагикомических деталях, укрупнив благодаря, возможно, не всегда резкой, но магической «оптике» Михалкова-режиссера.
 

Да, это не «Война и мир» Бондарчука, хотя целый ряд эпизодов «Предстояния» вполне на уровне знаменитой киноэпопеи. По выразительности неназванное подмосковное поле после боя с нарастающим тиканьем часов на руках павших бойцов, пожалуй, не уступает полу под Аустерлицем, с глазами Андрея Болконского, устремленными в распахнутое небо.
 

Впрочем, последний фильм тоже проходит по «эпическому» разряду. Просто у Бондарчука был более близкий и понятный жанр «киноромана». У Михалкова же обращение к жанровой архаике – к поэтическому эпосу, к гомеровской «Одиссее». «УТ-2» и есть «одиссея» комдива Котова, последовательно проходящего по всем кругам военного ада. Отсюда и все условности, имманентно присущие жанру: развязка содержится в завязке, судьбы всех героев уже предсказаны Кассандрой, ход сюжета не так уж важен, остается сосредоточиться на путешествии, на эпизодах, на том, как же все-таки будет утолять свой гнев Ахиллес…
 

В какой-то мере этим можно ответить на упреки в «рыхлости конструкции» михалковского фильма.
 

Второй упрек, брошенный критиками автору, определен, как «его неуместные разборки с миром и самим собой». Сложно сказать, чего тут больше: оценки собственно фильма или общественного «бытия» режиссера. Удивляться нечему – Никита Михалков равно значим и как художник, и как фигура общественно-политического поля. Во втором своем качестве он может не нравится и очень многим: своей не скрываемой близостью к власти, барством в сочетании с простодушным хамством и т.д., и т.п. Но все это имеет мало общего с его творчеством. Вполне обычная история.
 

А творчество Михалкова буквально пронизано рефлексией. Той самой рефлексией по поводу нашей общей истории, которой нам так не хватало и не хватает до сих пор. В советское время она во многом была придавлена официозом. Сегодня заменена непримиримыми, но никуда не ведущими спорами о том, кто выиграл войну «народ или Сталин». Мы спорим, упираясь, не желая слушать и понимать друг друга, а возможность осознания чего-то важного (например, как вышло так, что мы все же победили в той страшной войне, несмотря на все страшные потери?) уходит, как вода сквозь пальцы. 
 

Михалков же старается сравнить, свести вместе все «правды», заставить их сталкиваться, говорить друг с другом. Как, например, у него разговаривают перед сокрушительным боем грязные штрафники и нарядные курсанты, равно обреченные на то, чтобы быть перемолотыми в мясорубке войны.
 

Другое дело, что Михалкову не всегда достает, не знаю чего: «дыхания» ли, внимания или банального интереса, чтобы тотально отрефлексировать все. Темы репрессий, которая была основной и блистательно сделанной в первой части «триптиха», в «УТ-2» выглядит вставным эпизодом, необязательным сюжетным «костылем», да еще и выполненном в жанре клоунады.
 

И все же последняя премьера показала - Никита Сергеевич остается последним «могиканином» «большого стиля» отечественного кино. Снимать войну так, как он у нас пока не может никто. Притом, что Михалков совсем не чужд никаким современным веяниям. Он «синефил» не хуже Тарантино, что было заявлено еще в «Чужом среди своих». При желании в «Предстоянии» можно найти мотивы и веяния тех же «Ублюдков», «Рядового Райана» - еще много чего.
 

 Но при всем при том – это очень наше, очень «русское» кино, которое при всех жанровых, вкусовых и стилистических огрехах всегда готово ввязаться в неравный бой с «последними» и «проклятыми» вопросами «не быта, а бытия».
 

И еще. Не совсем правильно, пожалуй, выносить окончательное мнение о полотне, увидев только два его куска. Дождемся «Цитадели». Возможно, она подтвердит или опровергнет наши выводы.
 

Пока же эти наброски можно считать лишь предварительными…

Сергей Михайлов
«РМ»
26.04.10.
Фото: Централ Партнершип