Инспектору видней

8 июня в правилах дорожного движения появился пункт «опасное вождение». Изменения вступили в силу и вызвали бурю эмоций в общественной среде: негативных и позитивных. Новая правовая норма призвана снизить аварийность и травматизм на дорогах, но пока лишь вводит в замешательство из-за неясности способов выявления опасных водителей и мер ответственности, с которыми должна определиться уже Госдума нового созыва. «Лента.ру» обсудила с экспертами внедрение понятия «опасное вождение» в ПДД.

Правильно, но непонятно

«Такого единения всех слоев общества в России не было со времен войны: все, от олигархов до бедняков, агрессивную езду осуждают, — рассказал „Ленте.ру“ руководитель общественной системы „Обеспечение безопасности дорожного движения“ Константин Крохмаль. — Политики, врачи, домохозяйки — эта тема сплотила их в неприятии к тем, кто противопоставляет себя обществу на дороге. Посмотрите, какое негодование вызвал последний эпизод с отпрыском руководителя нефтяной компании».

Помочь гражданам разобраться, с чем теперь будет вестись борьба на дорогах, призван специальный сайт опасноевождение.рф, где все расписано и наглядно проиллюстрировано видеороликами.

Но, судя по содержанию комментариев, людям мало что понятно. Многие гости сайта вообще не считают опасное вождение причиной аварийности.

«У меня стаж с 1991 года. Я субъективно и по опыту круглогодичной езды вижу иные причины аварийности, которые необходимо обсуждать здесь, — пишет один из комментаторов. — Это когда выезжают на многорядную дорогу и сразу занимают левый ряд, при этом едут на 20-30 километров в час ниже установленного скоростного ограничения. Как следствие — другие участники становятся из-за них и „торопыгами“ и „учителями“».

Противники такого взгляда оказались в меньшинстве. «Дело в том, что правило не занимать левый ряд в ПДД прописано вовсе не ради „культуры“ вождения или ради комфорта тех, кто хочет ехать в левом ряду быстро, — написал такой гость. — В ПДД вообще все правила направлены на повышение безопасности. И с этой точки зрения занимать левый ряд при свободном правом нельзя только потому, что это опасно — в силу близости ко встречному движению».

Что значит «опасно водить»

Итак, опасное вождение — это неоднократное совершение одного или нескольких следующих друг за другом действий, связанных с:

• отказом уступить дорогу транспорту, пользующемуся преимуществом;
• перестроением при интенсивном движении, когда все полосы заняты (если это делается не для съезда с дороги, разворота, остановки или объезда препятствия);
• несоблюдением безопасной дистанции и бокового интервала;
• необоснованным резким торможением;
• препятствованием обгону.

Подобных маневров для признания езды опасной недостаточно. Нужно, чтобы они провоцировали «ситуацию, создающую угрозу гибели или ранения людей, повреждения транспортных средств, сооружений, грузов или причинения иного материального ущерба».

Указанную в понятии неоднократность автоэксперт Константин Крохмаль трактует как действия, совершенные непрерывно три и более раза.

Крохмаль недоволен тем, что здесь объединили термины «опасное» и «агрессивное» вождение. «Если человек видит ямы на дороге и объезжает их, со стороны это может трактоваться как опасное вождение. Но он ведь руководствуется, наоборот, стремлением обезопасить себя, машину и пассажиров», — подчеркнул он.

Многие водители считают, что причина аварийности — не опасное вождение, а привычка некоторых водителей занимать левую полосу и следовать по ней на низкой скорости

Многие водители считают, что причина аварийности — не опасное вождение, а привычка некоторых водителей занимать левую полосу и следовать по ней на низкой скорости

Интеллекта не хватает

Доказательством опасного вождения, по мнению Крохмаля и других экспертов, может быть только соответствующая видеозапись, но официально подобное требование пока не закреплено.

Началось активное обсуждение методов администрирования нового правонарушения в регионах. Так, 9 июня пресс-конференцию на данную тему провели в Республике Адыгея. Начальник отдела дорожно-патрульной службы управления ГИБДД республики Алексей Чмырев рассказал, что выявлять опасное вождение будут скрытые патрули. В автомобиле без спецобозначений и маячков полицейские будут фиксировать правонарушение, а затем передавать информацию обычным нарядам ГИБДД для задержания водителя.

На федеральном уровне представители госавтоинспекции рассказали, что задействуют все возможные технические средства: видеокамеры на патрульных машинах, городские системы видеонаблюдения, камеры, фиксирующие нарушения скоростного режима, и видеорегистраторы в машинах обычных водителей.

В Минкомсвязи заявили о возможности создания специального мобильного приложения, чтобы облегчить процесс передачи видеозаписей с регистраторов очевидцев в ГИБДД.

«У нас в Москве камер, способных фиксировать опасное вождение, всего семь или девять штук. Есть план, чтобы полностью оснастить ими город», — объяснил Константин Крохмаль.

Координатор «Синих ведерок» Петр Шкуматов рассказал «Ленте.ру», что формулировка понятия «опасное вождение» не предполагает никакого программного решения, которое могло бы его отследить. «Это принципиально не перекладывается на язык математики, язык цифр. Для этого нужен искусственный интеллект».

Того же мнения придерживается и глава Федерации автовладельцев России Сергей Канаев. «Камеры не могут отслеживать опасное вождение, — сказал он. — Это будут делать полицейские в скрытых патрулях. В Москве 40 таких автомобилей, и из них реально работают четыре-пять в сутки. Это капля в море».

Да, вы опасны!

Инспекторы в скрытых патрулях будут сами выбирать, чьи действия документировать.

В прошлом году, после появления таких экипажей на улицах Москвы, тысячи пользователей интернета стали свидетелями сериала под названием «охота на Давидыча». Некоторые посчитали заявления Эрика Китуашвили (общественного деятеля, известного по тест-драйвам и борьбе с коррумпированными автоинспекторами) о том, что его преследуют, паранойей или самопиаром. Однако «охота» все же завершилась арестом.

Позднее глава столичной полиции Анатолий Якунин в интервью «Московскому комсомольцу» привел этот случай в пример как первый успех в борьбе с опасным вождением: «Борьба уже началась. Первым стал случай с Китуашвили, который летал три года по Москве, и никто его не тормозил, даже потворствовали ему сотрудники ДПС и их руководители».

Если даже информация об опасном водителе будет поступать в ГИБДД от бесстрастных видеокамер и неравнодушных граждан, то первоначальная процессуальная оценка этих материалов все равно останется за инспектором, а не за судом.

То, что очевидные кадры видеозаписей не препятствуют их предвзятому толкованию, хорошо иллюстрирует эпизод с дракой водителя Lexus и мотоциклиста под Дубной в начале июня, набравший более двух миллионов просмотров на YouTube.

Пользователи интернета обратили внимание на то, как в программе «Специальный корреспондент» на «России 1» водитель дорогого паркетника был представлен в качестве потерпевшего, а действия его оппонента интерпретированы как проявление опасного вождения.

При этом на записи хорошо видно, что водитель первый набросился на пропускавшего его мотоциклиста. При этом выглядел и действовал автолюбитель как изрядно выпивший человек. Позднее оказалось, что это предприниматель и участник праймериз «Единой России» Алексей Большеданов.

Получается, что даже в аналитической телепрограмме, посвященной проблеме опасного вождения, возникли проблемы с интерпретацией. Что же тогда может происходить в повседневной практике полицейских?

«Надо искоренить поборы»

Сергей Канаев полагает, что «перегибы» в поисках опасных водителей возможны только в регионах.

«Пока не определено, кто будет выносить решение по таким делам. Мы настаиваем, чтобы это был суд с обязательным наличием видеодоказательств», — заключил глава ФАР.

Петр Шкуматов полагает, что судебное рассмотрение подобных дел никаких гарантий не дает, учитывая обвинительный уклон судопроизводства и безграничное доверие к мнению автоинспекторов. «В КоАП есть презумпция виновности, — уточнил он „Ленте.ру“. — Сформулировано это примерно так: нет оснований не доверять сотруднику полиции, а доказательством по делу является составленный им протокол».

Любой водитель, по мнению Шкуматова, понимает, что нынешнее нововведение целиком и полностью будет направлено на изъятие денег из карманов граждан.

«Надо искоренить поборы, которые еще, к сожалению, некоторые допускают, — сообщил „Московскому комсомольцу“ генерал Анатолий Якунин. — Потому что он его отпустил [инспектор правонарушителя — прим. „Ленты.ру“], тот „улетел“, вседозволенность почувствовал — сработал принцип коррупции. А должен срабатывать принцип неотвратимости наказания».

Лидер «Синих ведерок» убежден, что ни один настоящий опасный ездок под раздачу не попадет, потому как его стиль поведения на дороге обеспечен административным и финансовым ресурсом. Ничто не помешает надавить на госинспектора, чтобы он интерпретировал видеозапись дорожного хулиганства должным образом или вообще выкинул ее в корзину.

«План будет выполнен на мотоциклистах, и почему они сейчас по этому поводу молчат — неизвестно, — отмечает Шкуматов. — Ведь их типичное движение между рядами (оно подпадает под понятие „опасное вождение“) по дороге вычислить будет проще всего».

«И миллион — не деньги»

Константин Крохмаль считает проблемой то, что до сегодняшнего дня нет определенности с размером штрафов. Он полагает, что сумма должна рассчитываться индивидуально, с учетом стоимости автомобиля, и доходить до миллиона рублей.

В ГИБДД предлагали ограничиться пятью тысячами рублей. Однако первый вице-премьер Игорь Шувалов сказал, что штраф должен превышать эту сумму. В СМИ говорят, что решение «брать больше» связано с известным эпизодом 22 мая, когда возвращавшиеся из ночного клуба молодые люди, в числе которых был сын вице-президента «Лукойла» Руслан Шамсуаров, превратили поездку на Mercedes Gelandewagen в опасное шоу, транслируемое в сеть через «Перископ».

Находившийся за рулем Абдувахоб Маджидов под восторженные возгласы друзей провоцировал сотрудников ДПС на погоню за ним. Молодой человек выезжал на встречку, превышал скорость, петлял по тротуарам и дорожкам в парке. Веселье продолжалось несколько часов, пока его наконец не остановили полицейские.

При этом наручники на него так и не надели. Парень успел рассказать об итогах погони в «Перископе». Сейчас он под арестом за неповиновение полицейским и является фигурантом дела об «угрозе применения насилия в отношении представителя власти» (статья 318 Уголовного кодекса).

«Конечно, если это будет штраф в пять тысяч рублей, тогда эта система срабатывать не будет, — считает глава столичной полиции Анатолий Якунин. — Для „золотой молодежи“ и миллион — не деньги. Я считаю, чтобы с этим покончить, надо вводить уголовную ответственность при повторном эпизоде опасного вождения в течение года, как это уже сделано в некоторых странах мира».

Пауза до выборов

Решение о введении штрафа или другого наказания за «опасное вождение» требует изменений в КоАП, что может сделать только парламент. Этим займется уже новый состав Госдумы, что, видимо, должно отразиться на предвыборной риторике той или иной политической партии.

А пока в ГИБДД займутся методикой работы с новым пунктом ПДД. «Региональным подразделениям Госавтоинспекции будут даны рекомендации по выявлению и процессуальному закреплению указанного нарушения Правил дорожного движения», — пояснили в ведомстве газете «Коммерсантъ».

«Сейчас автоинспекторы будут только фиксировать, предупреждать водителей и собирать всю информацию. Больше ничего», — полагает Константин Крохмаль.

Петр Шкуматов пояснил, что в ГИБДД должны разработать внутренние методические указания, провести образовательные курсы для инспекторов. «Водителей это вообще не коснется», — заключил он.

Норма есть, а толку нет

По мнению автоэкспертов, в российском законодательстве уже существует институт хулиганства, который мог бы включать в себя и «опасное вождение». При той или иной степени общественной опасности действия водителя-хулигана могли бы квалифицироваться по уголовной или административной статье — просто нужно этот правовой институт доработать.

То же мнение выразил на днях депутатам Госдумы и генеральный прокурор Юрий Чайка.

«Мы сегодня имеем такую норму статьи «Хулиганство», которую очень трудно применять на практике. Мы пытались формировать судебную практику. По совершенно диким случаям суд оправдывал обвиняемых, — цитирует его РИА Новости.

«Какие папы, какие мамы? — цитирует генпрокурора „Первый канал“. — Я только говорил, что несовершенно законодательство! Прокурор тоже имел мужество сказать, что закон несовершенен, что его нельзя применять, при том что такая атака была на него: „Ату!“ Вот за это надо рукоплескать прокурору, что он нашел в себе мужество и профессионализм и отстоял свою точку зрения».

Следователи действительно несколько раз заводили дело о хулиганстве в отношении молодых людей на Gelandewagen, но прокуратура каждый раз его прекращала.

«Чтобы не мучиться над формулировками, связанными с опасным и агрессивным вождением, нужно было обратиться к существующей статье о хулиганстве — говорит Сергей Канаев. — В нее просто нужно внести дополнительный пункт: „...в том числе на дорогах общего пользования“».

Канаев уточнил, что уголовная статья не применяется к дорожным эпизодам из-за обязательного признака наличия у виновников оружия. Хотя чем движущийся на скорости автомобиль отличается по степени опасности от пули, выпущенной из пистолета?

В итоге, полагают эксперты, не решив проблему с уже существующим правовым институтом, государство ввело в оборот новый, еще более неизученный и проблемный.

«То, что принята формулировка, — это бесполезная, но хотя бы безвредная пока инициатива нашего правительства, — отметил Сергей Канаев. По его словам, только к сентябрю «опасное вождение» приобретет некую видимую форму и содержание.

«Мы не умеем администрировать большинство статей административного кодекса, и система государственная не обращает на это внимания. У нас тысячи автомобилей в стране являются совершенно неприкасаемыми официально и еще больше — неофициально. Вот где корни опасного вождения», — резюмировал Петр Шкуматов.

Сергей Лютых
«РМ»