Нулевая терпимость

Новые санкции, на этот раз спортивные грозят России. Глава Международного олимпийского комитета (МОК) Томас Бах предупредил о жестких мерах, которые могут быть приняты в отношении фигурантов скандала о применении допинга спортсменами сборной России. Это ответ на «инициативу» российской спортсменки и ее мужа, бывшего сотрудника российского подразделения Всемирного Антидопингового комитета. Напомним, что 3 декабря на немецком канале ARD вышел документальный фильм, в котором рассказывается о применении российскими легкоатлетами запрещенных препаратов по указанию тренеров. В фильме, в частности, была продемонстрирована запись с камеры мобильного телефона, в которой олимпийская чемпионка Игр в Лондоне-2012 в беге на 800 метров Мария Савинова признается в употреблении допинга.

Но антидопинговая активность, как показывает практика, не имеет границ. Уже несколько дней на популярном портале Change.org идет сбор подписей в защиту знаменитой фигуристки, чемпионки мира и призера Олимпиады в Сочи Каролины Костнер. Инициатива «Спасем Каролину от дисквалификации» стала ответом на требование Антидопингового трибунала Национального олимпийского комитета Италии отстранить спортсменку от соревнований на четыре года и три месяца по делу ее бывшего возлюбленного — попавшегося на употреблении допинга легкоатлета Алекса Швацера.

Чемпион Олимпиады-2008 в Пекине по спортивной ходьбе был уличен в применении ЭПО незадолго до Игр-2012 в Лондоне, быстро признал свою вину и стал сотрудничать со следствием. В Италии, где борьба с допингом ведется на уровне правоохранительных органов, а причастные к нему люди с некоторых пор получают условные сроки тюремного заключения, не забалуешь.

В ходе расследования и всплыло имя 27-летней Костнер, с которой в то время у итальянского ходока были серьезные романтические отношения. Выяснилось, что запрещенные препараты легкоатлет хранил в доме своей подруги (предположительно под видом витаминов), в ее ванной он делал себе инъекции (правда, втайне от девушки). Также Костнер, не вдаваясь, по собственным словам, в причины, помогала ему избежать проверки во время визитов инспекторов Всемирного антидопингового агентства в ее дом и т.д. В деле фигурируют еще несколько эпизодов подобного рода. И хотя прямого участия в нарушении антидопингового законодательства фигуристка вроде бы не принимала (и тем более не была уличена сама), для итальянских спортивных властей этого оказалось достаточно.

Обвинителей Костнер не остановили ни безупречная репутация самой фигуристки, ни практически семейный характер их отношений со Швацером, не очень хорошо сочетающийся в нормальной жизни с написанием доносов. К тому же после окончания олимпийского сезона Костнер приостановила любительскую карьеру. А перспективы того, что фигуристка решит вернуться к Олимпиаде-2018, в свете нынешней конкуренции в женском одиночном катании не выглядят очевидными.

В ходе одного из недавних интервью Костнер в очередной раз опровергла все обвинения, повторив, что она не осознавала, что именно покрывает. Некоторую пикантность истории придает тот факт, что спортсмены с тех пор успели расстаться.

Если НОК Италии удастся довести задуманное до конца, дело Каролины станет своего рода показательной поркой в назидание всем, кто не демонстрирует нулевую терпимость к запрещенным методам достижения результата. На что, очевидно, и сделана ставка. Как говорится, ничего личного, только борьба с допингом.

Однако взгляды итальянских функционеров разделяют далеко не все.

В их числе не только поклонники таланта Костнер, одной из самых ярких фигуристок-одиночниц последнего десятилетия. Логичный вопрос: должна ли девушка расплачиваться за преступление, совершенное близким человеком? И стали бы чиновники применять подобную меру к мужчине, чья бывшая подруга попалась на нарушении закона? Не говоря уже о том, что, будь Костнер не спортсменкой, а, к примеру, физиком или моделью, ее профессиональной деятельности не грозило бы ничего.

Для сравнения: несколько лет назад в связях с преступным миром и преступлениях экономического характера был уличен возлюбленный знаменитой голливудской актрисы Энн Хэтэуэй. Однако ее карьеру или репутацию случившееся не похоронило. «Я любила и не задавала вопросов, откуда его деньги. А вы бы стали?» — говорит в свою защиту Энн. Примерно так же объясняет свое поведение в истории со Швацером Костнер. Так почему одной стоит верить, а другой — нет?

Для того, чтобы ответить на этот вопрос, надо вспомнить самое начало антидопингового «крестового похода», ведущего свое начало с конца 60-х годов прошлого века.

Сергей Илюков, спортивный врач из Хельсинкского университета, напоминает о том, что сама борьба с допингом началась со смерти велосипедиста, Тома Симпсона, который умер от передозировки амфетамином на 13-ом этапе многодневки Тур де Франс. Было это 40 с лишним лет назад в 1967 году. Это была далеко не первая смерть в спорте, но первая, которая привлекла к себе такое общественное внимание, что МОК не смог обойти данный случай стороной. Собственно эта смерть стала первым импульсом для начала борьбы с допингом.

Развитие велосипедного спорта разительно отличается от многих других видов спорта. Это, пожалуй, один из первых индивидуальных видов, получивших свою прочную профессиональную основу, что-то аналогичное было разве, что в боксе. Таким образом, велоспорт сформировался как вид профессиональной деятельности, в котором велогонщики своими спортивными результатами обеспечивали материальное благополучие, себе и своим семьям. Это материальное, профессиональное благополучие, которое зависит непосредственно от физической работоспособности гонщиков. Именно в такой ситуации возникает предпосылка и соблазн приема препаратов с целью повышения физической работоспособности, как способа достижения профессионального успеха.

Первый список запрещенных препаратов, созданный МОК, после смерти Симпсона в 1968 году, содержал каких-то пару десятков лекарств, типа стрехнина, амфетаминов и других стимуляторов. Список строился по принципу: «Запрещены те препараты, которые повышают работоспособность и видны в тестах». Те что не видны — не запрещены. Такова была ситуация в эпоху каменного века борьбы с допингом.

Иными словами, в случае с антидопинговой борьбой мы на самом деле должны говорить об инструменте регулирования конкуренции в профессиональном спорте (коим по факту стал сегодня весь спорт высоких достижений). Сегодня это жесткий рыночный инструмент, способный кардинально менять маркетинговую политику крупнейших мировых компаний. Как это было, к примеру, в конце 80-х, когда крупные компании спонсоры считали более целесообразным вкладываться в личности — спортсменов-индивидуумов, нежели тратить суммы на контракты с федерациями. Подобная ситуация не представлялась привлекательной для функционеров международных федераций, которые развивали непосредственно сам спорт, и в 1988 ситуация приняла иные обороты.

Скандал с Беном Джонсоном стал поворотным пунктом в этой практике. Случай применения допинга Беном Джонсом отпугнул спонсоров от точечных вложений в спортивных звезд и направил финансовый поток в кассы международных федераций.

Автор статьи о случае с Костнер Екатерина Кулиничева отмечает, что Швацер в свое время получил за употребление старого доброго эритропоэтина три с половиной года дисквалификации. А Костнер в соответствии с принципами WADA за укрывательство бывшего возлюбленного (именно в этом состоят выдвинутые в ее адрес обвинения) светит почти на год больше. Это будет уникальный прецедент: никогда еще член семьи, родственник или близкий человек попавшегося на допинге спортсмена, не являвшийся его тренером или другим членом наемной команды специалистов, не получал столь жесткого наказания. И остается только гадать, к чему он может привести в будущем.

Сергей Бесков
«РМ»