Андрей Ильин: «Хуже всего, когда пропадает желание»

- У нас такой проблемы нет, - парировал Андрей Алексеевич. – Нас это не касается. Хотя те банки, которые имел в виду Владимир Владимирович, получили достаточно большой пакет государственного финансирования. И все в ожидании, когда же это все заработает, пойдет в экономику.
 

 - Когда же это произойдет? Я так понимаю, что премьер старается подтолкнуть банки выдавать кредиты реальному сектору, в надежде, что кредиты будут стимулировать деловую активность. Вы считаете, в этом есть логика?
 

- Должна быть. Естественно, что без финансовых ресурсов развитие бизнеса невозможно. Но, во-первых, процесс кредитования тормозится, как раз из-за замедления деловой активности. Во-вторых, много вопросов возникает с обслуживанием долга заёмщиками. А это влечет за собой создание колоссальных резервов. Нынешние финансовые показатели банков далеки от идеальных именно из-за того, что им приходится резервировать огромные суммы. Это очень большая проблема, может быть, на текущий момент основная. Предприятия «первой необходимости» для страны находятся сейчас не в лучшем положении. И кредитование их для банков проблематично чисто технически. Не говоря уже о том, что банки сейчас бросятся кредитовать малый и средний бизнес…
 

- Проблема в нехватке средств?
 

- Да нет, сейчас у большей части банков проблемы ликвидности, которые остро стояли осенью и зимой локально решены. Видно, что у большей части банков – не только у больших, но и у мелких и средних - деньги есть. Проблема в другом – в том, что, грубо говоря, их некому дать. Заметно, что тем клиентам, кто был способен обслуживать большие объемы кредитных ресурсов, в силу резкого снижения деловой активности, прежние объемы обслуживать уже очень тяжело. И они сами понимают, что нет смысла брать кредит, который ты потом, через какое-то время, не сможешь вернуть. Вот, в чем проблема.
 

- Помнится, когда мы встречались в прошлый раз, вы призывали властные структуры помочь вашим клиентам. Что-то изменилось с тех пор?
 

- Очень сложно все. Почитаешь прессу – вроде бы, позитивные сдвиги есть. Но по нашим клиентам я этого пока не чувствую.
 

 - Есть ли кто-то, кто в большей степени «ожил»?
 

- Не могу назвать. Большая часть наших клиентов ориентировалась именно на те отрасли экономики, которые больше всего и пострадали. Это либо бизнес, связанный с металлургическим производством, либо со строительной отраслью.
 

 - А как себя чувствуют те предприятия, которые выполняют бюджетные заказы?
 

- Насколько я понимаю, финансирования им хватает ровно на то, чтобы «ноги не протянуть». Бюджетное финансирование очень усеченное.
 

 - Сейчас в жилищной сфере активно проходит процесс замещения МУПов частными управляющими компаниями. Являются ли они вашими клиентами, как у них идут дела?
 

- Мы сотрудничаем. Этот процесс достаточно активно идет с прошлого года. Жилье – это то, от чего человек (и не только в России) отказывается в последнюю очередь. Не платить коммунальные платежи долго, вроде как, невозможно. Поэтому у предприятий коммунальной сферы пока относительное благополучие.
 

 - Вы уже упомянули о кредитовании малого и среднего бизнеса. Сейчас об этом много говорят. А Сбербанк, например, недавно презентовал свои новые кредитные продукты для СМБ. У вас-то какие отношения с малыми и средними предпринимателями?
 

- А это подавляющая часть наших клиентов. И мы с ними постоянно работаем, стараемся поддерживать тех, в кого верим. Но сравнивать нас со Сбербанком, располагающим неограниченными финансовыми ресурсами некорректно. Он может формировать какую-то услугу в виде массовых продуктов. У малого банка этого и быть не может. У нас индивидуальный, конкретный подход к каждому клиенту, который приходит к нам со своей проблемой. Мы работаем не по направлениям (секторам) кредитования, а индивидуально. Смотрим, что делает наш клиент, как развивается, как он вообще себя ведет в бизнесе. Малый бизнес и отличается от крупного именно своей гибкостью и мобильностью. Он более живо реагирует на потребности той же экономики. Старается придумывать что-то новое и интересное.
 

 - Были ли в последнее время какие-то интересные проекты, с которыми к вам обращались предприниматели?
 

- Знаете, нет. Если говорить о деловой активности, то можно сказать, что у людей пропало желание предпринимать. Одно дело, когда есть внутренние проблемы – обороты падают и т.п. Но хуже всего, когда пропадает желание. Бизнесмены же это самая активная часть населения, те, кто находит в себе силы, способности начинать свое дело. И, когда у этих людей пропадает желание – это очень страшно.
 

- Сейчас нет недостатка в прогнозах того, как будет развиваться финансово-экономическая ситуация. Одни аналитики пророчат вторую волну кризиса к осени. Другие, как, например, специалисты JPMorgan, утверждают, что российская экономика будет чувствовать себя нормально. А каково ваше мнение?
 

- Мне кажется, ситуацию надо оценивать на основе внешних проявлений. В регионах-рецепиентах кризис до сих пор особо не почувствовали. Это наша область, которая всегда была «донором», ощутила падение поступлений - впервые за много лет Вологодчина обратилась за поддержкой федерального бюджета. Что касается «второй волны» кризиса, я думаю, что проблема «плохих долгов» банков и платежеспособности заемщиков уже имеет место быть. Большие банки показывают отрицательный результат, а финансовый регулятор смотрит на это «с пониманием». Возможно, это не так страшно с расчетом на перспективу, на то, что когда-то начнется подъем. Может быть, ожидание «осеннего кризиса» носит психологический характер. Мы же ждем каждый год с тревогой наступления августа – самого «плохого» месяца года. А вообще прогнозы – дело неблагодарное. Особенно плохие прогнозы. Хотелось бы слышать больше позитива. Ведь корректирует же тот же JPMorgan в большую сторону по сравнению с прогнозом российского правительства прогноз роста ВВП на 2011-12 годы. Словно бы говоря нам тем самым: «Перестаньте прибедняться, не все у вас так плохо!». Это приятно. Я не вижу особых поводов, отчего проблемы должны возникнуть именно осенью. Если они могут возникнуть, они могут возникнуть в любой момент.  

Беседовал Юрий Антушевич
 

Кстати:

Вторую волну кризиса ожидают вологодские финансисты уже этой осенью

Динамика поведения экономики в период кризиса показывает, что обычно падение происходит дважды в течение одного-двух лет. В Европе и США финансовый год заканчивается 1 октября.

 По словам заместителя начальника департамента финансов Вологодской области Александра Головина, в прошлом году отрицательные результаты отчетности банков и компаний осенью как раз и спровоцировали кризис: «Значительное нивелирование кредитных денег произошло осенью 2008 года. Крупнейшие банки закончили финансовый год с убытками. Многие банки были обанкрочены или национализированы, а убытки списаны. Завершение финансового года осложнит и положение крупных Российских компаний. Сегодняшний внешний долг Газпрома — 50 миллиардов, Роснефти 8 миллиардов, Северстали 8 миллиардов. Таким образом, от глубины возможного осеннего падения зависят окончание нынешнего года и прогноз на будущий год».

 Каким будет будущий финансовый год сказать сложно еще и по другой причине. За первое полугодие предприятия Вологодчины работают то с прибылью, то с убытком. Четкой динамики не прослеживается. Также неустойчиво ведут себя цены на нефть.