Субботнее чтение. Какой будет кошка будущего? Городской, безобидной для окружающей среды, спокойной и уравновешенной

В общем, книга Джонатана Лососа, выходящая в издательстве «Альпина нон-фикшн», о том, как люди меняют кошек, а те, в свою очередь, меняют окружающий их мир, и эта захватывающая и полная любопытных фактов книга в числе прочего рассказывает, что ждет в будущем и Felis catus, и Homo sapiens.

Наверное, у каждого из нас в жизни была примечательная история, связанная с кошкой. Поэтому, надеемся, что большинству читателей Самолёта будет интересно познакомиться с фрагментом из книги Джонатана Лососа, посвящённым такой важной теме, как...

Будущее кошек

Что у Felis catus впереди? Последние несколько тысячелетий ознаменовались для кошек чередой взлетов и падений: им поклонялись как богам, их истребляли как пособников дьявола, а теперь они, похоже, стали самыми популярными животными-компаньонами в мире. Попутно североафриканская степная кошка произвела на свет огромное и пестрое множество потомков, подобных которым в мире до этого не существовало. Может ли мир кошек стать еще лучше?

Скромно признаюсь, что у меня есть одна отличная мысль на этот счет.

Когда я впервые узнал о существовании саванн, то был поражен. Не тем, что домашних кошек можно скрестить с сервалами (хотя это и было довольно неожиданно), а тем, какую цену люди готовы заплатить за такой гибрид. И чем больше я об этом думал, тем больше убеждался, что это мой шанс, наконец-то, сколотить состояние на зоологии. Раз уж люди готовы выложить 20 000 долларов за пятнистую длинноногую кошку, они не пожалеют никаких денег на что-нибудь по истине необыкновенное!

Какой из признаков кошачьих сразил ⁠бы вас наповал, появись он у домашних кошек? За ответом далеко ⁠ходить не надо. Взгляните на звездного ⁠представителя семейства кошачьих из мультфильма ⁠"Ледниковый период" (Ice Age) студии Pixar. ⁠Клыки-ятаганы размером с банан делали Диего и его ⁠собратьев — саблезубых тигров ⁠просто неотразимыми, прославив их на всем пространстве от ранчо Ла- Бреа до Бедрока. Интересно, сколько можно заработать на саблезубых домашних кошках.

Вы только послушайте! В доисторические времена среди кошачьих и в родственных семействах существовало по меньшей мере три саблезубых вида, а еще одно похожее на тигра сумчатое млекопитающее обитало в Южной Америке. Сходство, возникшее между ними в результате конвергентной эволюции, говорит о том, что такие зубы — длинные, уплощенные с боков и заостренные на концах клыки, часто с зазубринами, как на ноже для разделки мяса, — будет не так уж сложно воспроизвести.

Знаю-знаю, о чем вы сейчас подумали. Разве станет кто-то в здравом уме платить огромные деньги за кровожадного убийцу? Вы просто неправильно меня поняли. Доисторические животные были крупнее львов, мы же говорим об обычной диванной кошке. А потом, никто точно не знает, что они делали своими штыками: некоторые палеонтологи полагают, что эти животные питались падалью, поскольку их зубы были не приспособлены для убийства. В любом случае все это не имеет значения. Такая кошка может быть опасной, только если она агрессивна, а наша задача — создать ласковую, спокойную, уравновешенную саблезубую киску.

Каким образом нам этого добиться? Давайте обратимся к передовым методам генной инженерии. Возможно, вы уже слышали о технологии CRISPR, новом генетическом инструменте, который позволяет исследователям редактировать геном организма, модифицировать существующие гены и внедрять новые. С момента своего появления эта технология постоянно обновляется и совершенствуется, что позволило вывести генетически модифицированные организмы множества видов, включая различных млекопитающих, среди которых свиньи, собаки, мыши, коровы, опоссумы и обезьяны.

В теории нам всего лишь нужно при помощи технологии CRISPR внедрить кошкам ген (или гены), отвечающий за саблезубость. Не стану вдаваться в подробности, но для этого нам потребуется извлечь из кошки яйцеклетку (то же самое делается при экстракорпоральном оплодотворении у людей), оплодотворить ее спермой кота, а затем на определенном этапе внедрить в нее отредактированный ген. После этого эмбрион надо подсадить кошке.

Разумеется, главная трудность заключается в том, чтобы найти гены, отвечающие за саблезубость. К сожалению, изучить для этого саблезубых кошек не получится, потому что все они давно вымерли. Высказывались предположения, что у дымчатого леопарда похожее строение зубов. На самом же деле, хотя клыки у них и правда длиннее, чем у кого бы то ни было из современных видов кошачьих, они не такие плоские и вытянутые, как клинки саблезубых кошек. Изучив геном дымчатого леопарда, можно определить гены, отвечающие за большой размер зубов, но это вовсе не означает, что они помогут нам вывести саблезубых кошек.

Однако нам незачем даже тратить время на поиски длиннозубых современных кошек, ведь настоящие саблезубые кошки жили относительно недавно. Каких-то 10 000 лет назад по голливудским холмам еще разгуливал Smilodon fatalis. Если Клаудио Оттони удалось извлечь ДНК из датируемых тем же временем костей домашних кошек, найденных на территории Румынии, значит, ученые, вероятно, могут сделать то же самое и с окаменевшими останками саблезубых кошек.

Все так и есть. На сегодняшний день ученые полностью расшифровали геном двух видов саблезубых кошек: одного из Чили, а другого с территории Юкон.

А вот теперь начинается самое сложное. Геном не сопровождается указателем с подписями, где искать ген, отвечающий за тот или иной признак. Получив геном саблезубой кошки, мы должны отыскать среди двух миллионов спаренных оснований ДНК тот ген или гены, которые отвечают за длину, приплюснутость и зазубренность клыков.

Эксперименты на мышах, людях и других биологических видах помогли обнаружить гены, отвечающие за размеры зубов и многие особенности их строения. В качестве отправной точки неплохо было бы проверить такие гены у саблезубых кошек, но вычислить, какие именно из них играют ключевую роль, будет не так уж просто. Скорее всего, важные участки ДНК расположены в регуляторных последовательностях, которые контролируют активность других генов. Одним из наиболее вероятных претендентов на эту роль считается ген Fgf10, от которого, судя по всему, зависит острота зубов, но это далеко не единственный кандидат. Как только в геноме саблезубых кошек будут обнаружены варианты генов, которые, вероятнее всего, отвечают за строение зубов, ученым останется только ввести их кошачьим эмбрионам вместе и по отдельности, а затем посмотреть, что из этого получится (скорее всего, исследование начнется с эксперимента на мышах, которых в подобных случаях используют в качестве модельного организма). Действовать в основном придется наугад, и вероятность того, что исследователи не смогут правильно определить нужный ген, очень высока.

Кстати, я не сказал еще об одном немаловажном обстоятельстве: саблезубые кошки отличаются от обычных не только своими фирменными ятаганами. Череп, челюсти и мускулатура у них сильно видоизменены, чтобы соответствовать размеру зубов и особой манере укуса. Если же за саблезубость отвечает сразу несколько генов, необходимо определить их все.

К сожалению, а может, напротив, к счастью (тут уж вам решать), в ближайшее время генная инженерия вряд ли создаст домашних саблезубых кисок.

Это вовсе не означает, что генная инженерия никак не повлияет на будущее кошек. С учетом идентифицированных на сегодняшний день генов уже можно получить новую, «улучшенную версию» кошки. Одна из перспектив очевидна и связана с аллергией на них.

Около 20% людей по всему миру страдают от аллергии на кошек. Для многих контакт с ними приводит к чиханию, слезоточивости и кожным реакциям, но в отдельных случаях последствия бывают куда более тяжелыми, вплоть до приступов астмы, при которых требуется медицинская помощь.

Причина таких аллергий — содержащийся в слюне кошек белок с весьма неудачным названием Fel d1 (произносится «фел-ди-уан»). Вылизываясь, кошки переносят белок на кожу и шерсть, где он высыхает, а затем вместе с частичками отпавшего эпидермиса смешивается с пылью и оседает у нас дома.

Кошки сильно отличаются друг от друга по количеству вырабатываемого белка; чем его меньше, тем слабее аллергическая реакция. Определенные породы, такие как сибирская или сфинкс, считаются гипоаллергенными; впрочем, основания для таких утверждений довольно слабые. Быть может, некоторые отдельные кошки действительно вырабатывают малое количество аллергена, но эти показатели сильно разнятся даже в пределах одной породы.

Аллергики готовы платить немалые деньги, лишь бы только уменьшить свои страдания, не расставаясь с питомцем. Пятнадцать лет назад одна компания воспользовалась этой возможностью, объявив, что им удалось вывести породу низкоаллергенных кошек, которых они продавали по несколько тысяч долларов за штуку. Впоследствии компания по нераскрытым причинам обанкротилась после многочисленных обвинений в мошенничестве и лавины судебных исков от клиентов, которые по-прежнему продолжали чихать.

Недавно компания Nestlé Purina разработала корм для кошек, который, как утверждается, на 50% снижает количество вырабатываемых кошкой аллергенов. Его гранулы содержат экстрагированный из яиц протеин, который связывается с Fel d1 и нейтрализует его воздействие на организм, предотвращая аллергическую реакцию.

Низкий уровень выработки аллергенов — это, конечно же, хорошо, но еще лучше, когда кошка совсем их не вырабатывает. И здесь нам уже не обойтись без генной инженерии. Ученым всего лишь нужно при помощи технологии CRISPR заменить ген, который отвечает за выработку Fel d1, на безвредный вариант.

По этому поводу уже давно ведутся исследования. Ген, который отвечает за выработку Fel d1, был найден еще в 1991 году. После этого ученые из компании Indoor Biotechnologies создали нефункциональную версию аллели и успешно внедрили ее в клетки кошачьих почек в чашках Петри. Теперь весь вопрос в том, удастся ли им проделать такой эксперимент с участием самих кошек. Уверен, что рано или поздно у них все получится (при этом стоит отметить, что кошки пока еще не вошли в довольно длинный список млекопитающих, у которых были выведены особи с отредактированным геномом).

Создать гипоаллергенных генно-модифицированных кошек можно двумя способами. Первый подход — отредактировать ген таким образом, чтобы он стал передаваться следующим поколениям. Достичь этого можно, внедрив редактированный ген в сперматозоиды или яйцеклетки, в результате чего он передастся потомству. Это приведет к появлению новой породы.

Вряд ли какая-нибудь компания возьмется за этот проект во имя служения человечеству; скорее уж ее руководство станет думать о том, как обогатиться на такой технологии. Чтобы получить большую прибыль при таком подходе, им придется заняться разведением кошек. А если гипоаллергенная кошка родит таких же гипоаллергенных котят, как зарабатывать на этом деньги? Если же они станут продавать стерилизованных кошек, то геном все равно расшифруют, найдут отредактированный ген и создадут свою собственную гипоаллергенную кошку. Возможно, компании удастся зарегистрировать права на интеллектуальную собственность и впоследствии получать отчисления за каждую выведенную гипоаллергенную кошку, подобно тому как это происходит с семенами в сельском хозяйстве. В общем, сплошная бюрократическая и юридическая неразбериха.

Неудивительно, что компания, занимающаяся такими исследованиями, выбрала другой подход: ее специалисты надеются разработать метод инъекционного введения измененного гена прямо в гланды, где происходит выработка аллергенного белка. Это предотвратит выделение Fel d1. Поскольку отредактированный ген не попадет ни в яйцеклетки, ни в сперму, то и следующему поколению он тоже не передастся. Такая генная терапия позволит компании и дальше продавать свой продукт, рассматривая каждую кошку (или ее ветеринара) как отдельного потребителя, а не пытаться удержать под контролем потомство всех тех кошек, чьи гены они отредактировали.

И здесь, конечно же, встает вопрос о благополучии самих животных: грозит ли устранение гена какими- нибудь неприятными последствиями? А вдруг этот белок приносит кошке пользу и его недостаток приведет к проблемам со здоровьем? Судя по тому, как сильно кошки отличаются друг от друга по количеству вырабатываемого белка, он вряд ли играет в их жизни такую уж важную роль. Если бы это было так, то кошки с высокими показателями Fel d1 были бы более здоровыми, чем кошки с низкими его показателями, но никаких свидетельств в пользу этого не обнаружено. В то же время высокий уровень Fel d1 свойствен в первую очередь некастрированным котам, а это может указывать, что он играет какую-то роль в репродуктивной функции самцов. Но что это за роль и насколько это важно для самих кошек, нам еще только предстоит выяснить.

А теперь давайте прекратим сопеть про аллергии и вернемся к вопросу о саблезубых кошках. Если вариант с генной инженерией отпадает, нам остается только уповать на старую добрую искусственную селекцию. Сначала это может показаться невероятным: разве можно слепить изогнутые ятаганы из дентального арсенала современных кошек? Ведь они вовсе не похожи на миниатюрных саблезубых хищников! Но вспомните, что еще недавно персидские и сиамские кошки выглядели совсем иначе, чем их теперешние безносые и угловатые потомки. Вот она, сила селекции.

Прежде всего нам предстоит отыскать зубастых кошек с исключительно длинными клыками. Насколько мне известно, пока еще никто не изучал вариабельность длины кошачьих клыков, но сделаю оговорку, что мне не часто приходится иметь дело с литературой по ортодонтии кошачьих.

Я наивно полагаю, что мы первым делом обойдем приюты для животных и другие подобные учреждения, где измерим длину зубов кошек-постояльцев. После этого мы возьмем оттуда кошек с самыми длинными клыками — если, конечно, их еще не успели стерилизовать, — и приступим к их разведению.

Я уже давно вынашиваю такую идею, но главным камнем преткновения для меня служит вопрос о том, что делать с лишними кошками. В процессе искусственного отбора нам придется выводить большое количество котят. Из всего этого изобилия мы будем отбирать только самых лучших, только самых исключительных зубастиков, и только эти особенно одаренные кошки будут участвовать в дальнейшем разведении. Поколение за поколением. Но что делать со всеми остальными? Что с ними станет? Мне кажется, что их вряд ли ждет счастливая судьба.

К счастью, я узнал, как справиться с этой проблемой, и все благодаря Джуди Сагден и Карен Саусман. Мы с самого начала будем вести селекцию не только по длине зубов, но еще и по характеру кошек. Выбирая тех из них, у кого длинные клыки сочетаются с дружелюбием, мы получим котят, которых будет легко пристроить в добрые руки, если зубы у них не соответствуют нашим требованиям.

В процессе работы мы будем внимательно следить за тем, чтобы кошки были здоровы, а их зубы функциональны. Саблезубые кошки отличаются от других кошачьих строением черепа, которое приспособлено к использованию клыков и крупных мышц, поэтому нам, возможно, придется добавить в критерии отбора дополнительные признаки, чтобы организм нашей кошки был гармоничным и слаженным. Конечно же, не обойдется без неожиданных заминок. И все же я считаю, что раз уж заводчикам удалось за пару десятилетий вывести безносую кошку, то с таким же успехом можно создать и саблезубого питомца. А если учесть, что в ходе естественного отбора саблезубые виды появлялись по меньшей мере четыре раза, то сделать это будет не так уж и сложно.

В последние годы я часто делюсь этими мыслями со своими студентами на занятиях по эволюции и териологии. «Вот вам способ быстро разбогатеть, — говорю я им. — Не забудьте обо мне, когда деньги потекут к вам рекой». Но никто из них пока еще не воспользовался этой идеей, поэтому я делюсь ею с вами, мои дорогие читатели. Удачи! И пожалуйста, учтите: я не прочь получить от вас одного из первых саблезубых котят.

Между тем, пока мы с вами ждем появления породы смилодонов, искусственная селекция, без сомнения, продолжит двигаться в других направлениях. Энтузиасты будут и дальше скрещивать породы, обладающие различными признаками, и создавать новые, еще более экстравагантные сочетания (ликой -кун — есть желающие?).

Заводчики будут с радостью хвататься за любую новую мутацию, что приведет к появлению пород с необычными расцветками, текстурой и окрасом шерсти. Почему бы не вывести кошку, у которой хвост загнут колечком, как у некоторых пород собак (если это не вредит ее здоровью)? Кто знает, какой признак вой дет в моду среди любителей кошек.

Удивительно, но до сих пор селекционеры не уделяли должного внимания созданию разных по размеру кошачьих пород. Взгляните на многообразие собак: от трехкилограммовых чихуахуа до стокилограммовых английских мастиффов.

Признаться честно, я удивлен, что никто так и не вывел более крупной кошки. Мейн-куны существенно крупнее, чем их дикие предки, но даже им еще очень далеко до верхнего предела размеров кошачьих (амурские тигры достигают 650 килограммов; некоторые саблезубые кошки весили около полутонны). Более того, мейн-куны всегда были большими. Я не уверен, что за недавнее время они стали хотя бы чуточку крупнее. Единственная массивная порода, которая появилась за последние годы, — это саванна, унаследовавшая свой размер от сервалов. Возможно, заводчики неожиданно демонстрируют здравый смысл и не выводят крупных пород, которые могли бы представлять угрозу.

С другой стороны, за последнее время предпринимались попытки вывести небольшие породы кошек. Самой маленькой из признанных пород считается миниатюрная сингапурская кошка, у которой самцы весят около трех килограммов, а самки — не больше двух. Если верить интернету, то уменьшенный вариант персидской породы весит примерно столько же. И поскольку в Азии обитают дикие ржавые кошки с массой еще в два раза ниже, я вполне допускаю, что рано или поздно у нас появятся еще более миниатюрные кошачьи породы.

Но давайте отвлечемся от праздных размышлений о том, какие еще разновидности кошек нам хотелось бы вывести.

Лучше поговорим о новой породе, которая нам по-настоящему нужна.

Специалист по поведению кошек Джон Брэдшоу знает, как решить проблему прогулок наших питомцев: надо вывести такую породу, которая не будет стремиться выйти из дома или поохотиться. Его доводы просты: кошки отличаются друг от друга своими охотничьими инстинктами, и эти расхождения отчасти имеют под собой генетическое основание. Нам остается всего лишь целенаправленно вывести кошек, которые могли бы спокойно обходиться без прогулок, а если бы и выходили из дома, то не проявляли бы интереса к ловле добычи. В результате мы получим породу кошек, безобидную для птиц.

Мне не встречались данные о том, что кошачьи породы отличаются друг от друга своим желанием ходить на прогулки. Но некоторые породы и правда активнее других, а это может быть связано с охотничьими повадками. Опрос, проведенный среди ветеринаров, о котором я уже упоминал в двенадцатой главе, говорит о том, что кошки отличаются друг от друга по уровню активности: от крайне энергичных абиссинцев и бенгалов до малоподвижных персов и рэгдоллов. Наверное, неслучайно точно такую же оценку получила и склонность кошек к охоте на птиц, хотя на этот раз бенгалы, что удивительно, уступили первенство своим беспородным собратьям. Похожие результаты были получены и в ходе исследования с участием 4000 кошек из Финляндии: почти две трети владельцев абиссинских, бенгальских и беспородных кошек утверждают, что их питомцы с удовольствием охотятся на мелкую живность, в то время как среди хозяев персов и рэгдоллов таких оказалось менее 40%.

Такие отличия в поведении пород вовсе не результат целенаправленного отбора; скорее всего, эти особенности возникли под влиянием генов, которые стали предметом селекции по какой-то другой причине. Если бы селекционеры намеренно выбрали кошек, которые не проявляют интереса к прогулками охоте, то, конечно же, быстро вывели бы породу с такими характеристиками.

Это была бы поистине порода XXI века: приспособленная к жизни в городе, безобидная для окружающей среды, спокойная и уравновешенная.

Означает ли это, что вопрос о вреде, который наши питомцы наносят дикой природе, будет решен? Нет, и тому есть две причины. Во-первых, многим больше нравятся активные, энергичные кошки вроде бенгалов и абиссинцев, а тяга к прогулкам и склонность к охоте, вероятно, тесно связаны с общим уровнем активности. С точки зрения биологии эти признаки, должно быть, обусловлены одними и теми же генами. Когда признаки связаны генетически, сложно проводить селекцию по одному из них, полностью исключив при этом второй. Поэтому вывести породу кошек, которые были бы столь же энергичны, как бенгальские , но не стремились бы к прогулкам и охоте, — задача довольно сложная. Хотя я могу и ошибаться. Пять процентов участников финского исследования сказали, что их бенгальские кошки не любят охотиться на мелких животных. Занявшись их разведением, можно было бы вывести новую разновидность бенгалов, которые так же активны и энергичны, но не проявляют интереса к охоте.

Более серьезная проблема заключается в том, что далеко не у всех из нас живут породистые питомцы. Откуда люди чаще всего берут кошек? Как правило, отнюдь не из другого дома: в США подавляющее большинство домашних кошек стерилизованы. Чаще всего питомцами становятся бывшие бездомные кошки из уличных колоний.

Давайте поговорим о том, как эти кошки эволюционируют. Задумайтесь, каких из них легче поймать, забрать домой и стерилизовать. Конечно же, самых общительных и готовых сблизиться с людьми.

А кто из них не дастся в руки? Кто останется жить на улице и передаст свои гены следующему поколению? Самые пугливые, испытывающие страх перед людьми и способные выживать без посторонней помощи. Это и есть естественный отбор! И он поощряет настороженное отношение к человеку. Отсюда следует, что бездомные кошки будут становиться более подозрительными и менее дружелюбными; они уж точно не утратят своей склонности к вольной жизни и охоте.

Существует всего одно исследование на эту тему, и оно свидетельствует в пользу этой гипотезы. Наблюдая за приплодом домашних кошек, ученые обнаружили, что котята, родившиеся от бездомных котов, менее дружелюбно расположены по отношению к людям, чем те, кто появился на свет от некастрированных домашних котов (выводы делались на основании того, как долго котенок мог просидеть на руках у хозяина). Это открытие указывает, что между бездомными и домашними котами есть генетические различия, которые делают уличных котов менее дружелюбными. Однако в этом исследовании речь идет лишь об очень небольшой группе кошек, и, насколько мне известно, в дальнейшем никаких попыток продолжить его не предпринималось. Вопрос о том, действительно ли бездомные кошки становятся менее дружелюбными в процессе эволюции, — важная тема для будущих исследований.

Недостаток исследований о влиянии естественного отбора на поведение бездомных кошек свидетельствует о более серьезной проблеме: у нас почти нет сведений о том, как эволюционируют кошки в уличных колониях. Это относится даже к Австралии, где кошки часто становятся объектом изучения. Несмотря на текущие масштабы исследовательской и природоохранной деятельности, похоже, мы все-таки кое-что упускаем из виду.

Можно предположить, что бездомные кошки эволюционируют в одном из двух направлений. В первом случае они возвращаются к образу жизни своих предков, теряя признаки одомашнивания. Нетрудно себе представить, что такие кошки заполняют ту же экологическую нишу, что и их североафриканские степные родственники, и стремятся назад к тому, от чего пришли.

Вместе с тем существует вероятность, что Felis catus прокладывает совершенно новый эволюционный путь. Одичавшие кошки нередко обитают там, где очень мало или же совсем нет крупных хищников. Посмотрите, как воспользовались таким преимуществом койоты: в отсутствие волков, которые держали их численность под контролем, они не только ощутимо расширили ареал обитания, но и стали заметно крупнее в размерах. Возможно, то же самое делают и одичавшие домашние кошки.

Только представьте себе разнообразие природных условий, в которых обитают австралийские кошки: пекло красных пустынь, холод и снега горных склонов, тропические леса и просторы саванн. Мне как эволюционному биологу первым делом пришла в голову мысль, что эти кошки, должно быть, адаптируются к различным условиям окружающей среды, в которых оказываются. Те из них, что населяют пустыни, научились справляться с жарой и дефицитом воды, а обитатели гор на юге континента приспособились к холодам и снегу. Каждый вид добычи требует своих охотничьих навыков, а каждый хищник — динго, тасманский дьявол или гигантский варан — своих способов спасения. Да и ходить по песку — вовсе не то же самое, что взбираться по галечным насыпям.

Достаточно мельком взглянуть на многочисленные виды малых кошек, обитающих в разных уголках мира, и мы увидим, как эти животные адаптируются к условиям окружающей среды: длиннохвостые кошки, или маргаи, спускаются с дерева вниз головой благодаря поворачивающейся на 180 градусов лодыжке, барханные коты ходят по пустыням благодаря шерсти на подушечках лап, а кошки-рыболовы превосходно чувствуют себя в воде благодаря перепонкам между пальцами — и это лишь несколько примеров. Несмотря на то что эволюция австралийских кошек насчитывает только сотни, а не миллионы лет, они тоже могли начать развиваться в каком-нибудь из этих направлений.

По большей части нам неизвестно, действительно ли с ними происходит нечто подобное. Никто не отслеживал то, как они физиологически адаптируются к жизни в разных климатических условиях, не измерял пропорции тела и другие анатомические характеристики. Особенности поведения, вызванные разными условиями среды обитания, а также необходимостью иметь дело с различными хищниками и добычей, тоже никем не изучались.

С уверенностью можно говорить только о том, что ни в Австралии, ни где бы то ни было еще у одичавших кошек нет таких выразительных особенностей, как у представителей некоторых пород. Мне ни разу не попадалась на глаза фотография одичавшей кошки с приплюснутой, как у перса, или вытянутой, как у современного сиамца, мордочкой. У них не бывает ни коротких лап, ни загнутых ушей, ни кудрявой шерсти. Вывод очевиден: если кого-нибудь из породистых кошек вдруг выгонят на улицу, они либо вскоре погибнут, либо естественный отбор воспрепятствует передаче их исключительных признаков последующим поколениям.

Многие австралийцы убеждены, что в их стране одичавшиекошки отличаются особенно крупным размером. Но разве можно винить их за это, когда в СМИ то и дело появляются статьи под заголовками вроде «По Центральной Австралии бродят огромные кошки весом до десяти килограммов»? Они часто сопровождаются фотографиями и видеороликами, на которых действительно можно видеть необычайно крупных кошек (одна из них, как утверждалось, достигала полутора метров в длину). И тем не менее такие заявления никак не подтверждаются результатами научных исследований: по данным ученых, ничего необычного в размерах австралийских кошек не наблюдается.

Дискуссия по поводу размеров одичавших кошек в Австралии имеет не только академическое значение. Команде ученых удалось отстоять запрет на ввоз в страну саванн, аргументируя это тем, что при попадании в дикую природу они нанесут непоправимый ущерб популяциям довольно крупных животных, с которыми обычным кошкам не справиться. На мой взгляд, если бы в экосистеме Австралии действительно было место для таких крупных животных, то местные одичавшие кошки давно бы заняли эту нишу, но об этом ничто не свидетельствует; отсюда можно сделать вывод, что большой размер там не приветствуется. А из этого следует, что, даже если бы саванны устремились на просторы австралийского буша, естественный отбор воспрепятствовал бы распространению генов, отвечающих за крупный размер, и они постепенно исчезли бы из популяции. Тем не менее остаются шансы, что в Австралии все-таки водятся крупные одичавшие кошки, а я ошибаюсь в своем предположении, к чему приведет появление там саванн, а значит, нам не стоит проявлять беспечность в этом вопросе; поэтому запрет на ввоз саванн может быть вполне разумным решением.

По всему миру много раз сообщалось о крупных и черных как смоль одичавших кошках. В Австралии зарегистрированы сотни таких случаев, которые часто становятся поводом для слухов о сбежавших черных леопардах. В Шотландии таких черных кошек называют келласскими, и они, вероятнее всего, представляют собой помесь домашних и шотландских диких кошек; по всей видимости, такими же гибридами (только на этот раз с европейским подвидом диких кошек) являются крупные черные кошки, встречающиеся в горах Кавказа. Крупных черных кошек видели и в Новой Зеландии, и на Гавайях, и во многих других местах.

Пожалуй, самый интригующий случай эволюции одичавших кошек связан с одним из мест, где тоже были замечены крупные черные кошки. Правда, на этот раз рассказы подтверждаются серьезными доказательствами.

Речь пойдет о Мадагаскаре. После того как несколько столетий назад сюда завезли кошек, они, как и на многих других островах по всему миру, нанесли серьезный ущерб местной фауне. Что удивительно, здесь они охотятся даже на лемуров. Большинство одичавших котов на Мадагаскаре имеют традиционный полосатый окрас, но превосходят домашних питомцев по размерам. В ходе одного из исследований выяснилось, что одичавшие коты весят около пяти с половиной килограммов, а домашние коты из соседних деревень — примерно на два килограмма меньше.

А далее следует неожиданный поворот: на Мадагаскаре целых две разновидности одичавших кошек. К первой относятся обладатели типичной внешности, которых мы только что описали, а во вторую входят еще более крупные животные с длинными грациозными лапами, придающими им некоторое сходство с сервалами, и небольшой узкой мордочкой, как у шартрезов. Fitoaty, как называют их местные жители, не только крупнее своих полосатых сородичей (хотя точных данных на этот счет нет), но и предпочитают другие места обитания. Если fitoaty водятся в чаще леса, то полосатые кошки предпочитают жить на его краю и неподалеку от деревень. Еще одно отличие заключается в том, что fitoaty полностью черные, как и многие другие обитатели лесной глуши.

Когда эти поразительно красивые кошки впервые попали в поле зрения ученых, некоторые из них решили, что имеют дело с неизвестным до сих пор видом кошачьих, но анализы ДНК подтвердили принадлежность fitoaty к виду Felis catus. Теперь биологи изучают эволюционную роль этих изящных лесных кошек, а также влияние, которое они оказывают на местную фауну.

Итак, перед Felis catus лежит множество сценариев будущего, и все они могут воплотиться в жизнь одновременно: изобретения генной инженерии, новые породы более спокойных комнатных питомцев, столь же — а может быть, даже еще более — пугливые обитатели уличных колоний и одичавшие коты, которые становятся дикими на новый лад.

Станут ли эти непохожие друг на друга кошки разными видами? Не забывайте, что две популяции считаются разными видами, если они не могут скрещиваться между собой и давать плодовитое потомство, — одних только анатомических или физиологических различий для этого недостаточно. Но мы с вами уже обсуждали, что ген может воздействовать на множество разных признаков. Генетические изменения, которые привели к появлению породы безмятежных кошек-домоседок, могут стать причиной того, что эти тихони откажутся спариваться с темпераментными одичавшими котами. Редактирование генома может иметь такие неожиданные последствия, как несовместимость яйцеклетки кошки со спермой кота, у которого нет отредактированного гена. Вполне возможно, что некоторые из этих изменений приведут к тому, что две группы кошек станут репродуктивно несовместимы, и таким образом появится два разных вида.

И все же давайте попробуем представить более широкую временную перспективу. В конечном итоге человечество возьмет себя в руки и прекратит грабить и разрушать природу. И, если только мы не истребим жизнь окончательно, экосистемы восстановятся. Эволюция произведет на свет новые виды. Богатство мировой флоры и фауны возродится.

Это вновь обретенное биоразнообразие произойдет от тех видов, которые выстояли под нашим натиском. Хочется верить, что львы, тигры и гризли по-прежнему не исчезнут. А вот кто точно никуда не денется, так это Felis catus. Домашние кошки, которые уже сейчас насчитывают около 600 миллионов особей и встречаются по всему миру, станут заметной частью будущих экосистем, даже если уже и не будут домашними.

Более того, благодаря своему повсеместному распространению кошки, скорее всего, станут родоначальниками новых видов, которые заново заселят нашу планету. Подобно тому, как кошки, прибывшие в Южную Америку около трех миллионов лет назад, произвели на свет таких разных оцелотов, чилийских кошек, кошек Жоффруа и еще шесть других видов, теперешние дикие популяции Австралии путем адаптивной радиации могут породить целую россыпь новых местных видов. На океанских островах кошки тоже, вероятно, станут развиваться по-своему, и каждая из этих популяций эволюционирует в самостоятельный, непохожий на другие вид.

Proailurus, первый известный нам вид кошачьих, который существовал на Земле около 30 миллионов лет назад, дал жизнь львам, гепардам, саблезубым кошкам и многим другим видам. Время покажет, действительно ли Felis catus станет родоначальником столь же богатой эволюционной династии. Я бы не стал этого исключать.

СамолётЪ