«Платформа»
Наталья Зубаревич: «вторая Россия» уезжает в «первую»
Известный экономист, доктор географических наук, главный научный сотрудник Центра анализа доходов и уровня жизни НИУ ВШЭ (и это — только часть её титулов) Наталья Зубаревич дала интервью РБК, посвятив его одновременно перспективам экономического и демографического будущего России.
СамолётЪ выбрал для своих читателей несколько наиболее интересных тезисов.
Поскольку Зубаревич известна как автор «теории четырех Россий», разработанной на основе модели взаимодействия центральных и периферийных районов в стране, то и весь нарратив этого эксперта был структурирован вокруг четырёх этих блоков, из которых и состоит наше Отечество.
«Первая Россия» — это города-миллионники, то есть наиболее модернизированные и экономически развитые территории.
«Вторая Россия» — это средние города с ярко выраженным индустриальным профилем.
«Третья Россия» — малые города, рабочие поселки, сельская местность. По сравнению с «первой» и «второй Россией» — это глубокая периферия в плане качества социально-экономической жизни.
«Четвёртую Россию» составляют национальные республики Кавказа, а также юга Сибири (Тува, Республика Алтай). Эти территории также представляют собой периферию, но специфическую: демографический переход здесь не завершен, урбанизация находится в зачаточном состоянии, а в обществе все еще сильны патриархально-клановые устои.
«Россия-1» — forever
Лучше всего в ближайшем будущем будет чувствовать себя «Первая Россия», считает Зубаревич. И без того наиболее модернизированные и экономически развитые мегаполисы (особенно Московская и Санкт-Петербургская агломерации) продолжат активно развиваться и «расцветать» на фоне всё ещё длящейся в нашей стране урбанизации, вытягивающей «соки» из оставшихся трёх «россий».
Впрочем, полагает эксперт, на Северо-Западный регион с центром в Питере большая геополитическая «ссора» с Западом будет действовать угнетающе. «Поворот на Восток» пока лишь потенциально способен дать толчок развитию Приморья — Зубаревич считает, что это «длительный тренд, требующий огромных инвестиций в инфраструктуру».
Гораздо более быстро и устойчиво (почти как Москва) будет развиваться аграрный и экспортоориентированный Юг России.
Любопытно, что даже такие инструменты, как льготная ипотека, которые, казалось бы, были придуманы для «закрепления» населения «на местах», будут работать именно на «первую Россию». Ипотека, как и сейчас, в большей степени будет востребована в местах, очевидным образом предпочитаемых россиянами: Москве и Московской области, Санкт-Петербурге и Ленинградской области, а ещё в Краснодарском крае. Именно на эти территории в 2022 году приходилась треть всего объема ввода жилья в стране. Что примерно соответствует их доле в общем населении страны. И эта доля продолжит расти.
«Ипотека помогает людям решать жилищный вопрос, но в то же время она способствует концентрации населения в тех местах, куда и так ехали мигранты», — говорит эксперт.
Россия «поуехавших»
«Вторая Россия», уверена Наталья Зубаревич, продолжит деградировать в нынешнем «географо-экономо-демиграционном» процессе. Население будет стареть из-за оттока молодых кадров и соответствующего падения рождаемости.
Попытки государства «закреплять» население инвестициями в инфраструктуру и пропаганду местного патриотизма в значительной степени будут тщетны. Потому что деньги, выделяемые на это в масштабах страны совсем невелики и недостаточны, а пропаганда не в силах противостоять притягательному образу будущего, который создают динамично развивающиеся территории.
Безусловно, сейчас своё «возмущающее» влияние на урбанистические тренды оказывает СВО и частичная мобилизация. Но это весьма неоднозначное влияние. С одной стороны, спецоперация вроде бы приносит больше денег во «вторую» и «третью» России, в основном, за счёт господдержки оборонной промышленности и сопутствующих ей производств. Однако, во-первых, эти деньги в виде высоких зарплат уходят на местах не на развитие и открытие населением своего «дела», а на то, чтобы отдать кредиты, В лучшем случае — на отложенное потребление. Во-вторых, весь этот «денежный дождь» продлится ровно столько, сколько будет идти СВО и завершится.
«Как только денег станет меньше, подъём закончится. Это же не рынок, это гособоронзаказ. Это временное явление», — говорит Зубаревич.
С другой стороны, СВО выступает в качестве «ускорителя» миграционных процессов — практика мобилизации и найма контрактников показала, что чаще участниками обоих процессов становились жители «второй» и «третьей России». Соответственно доля молодых мужчин здесь сокращается еще быстрее. Депопуляция ускоряется, как и дефицит кадров.
Далеко не все ушедшие в армию, даже, если выживут и не станут инвалидами, вернутся домой. А если вернутся, то, как полагает эксперт, возвращение во «вторую» и «третью Россию» бывших фронтовиков, скорее всего, приведёт к росту напряжения.
«С одной стороны, эти люди будут требовать себе других зарплат. С другой стороны, свою роль будут играть психологические травмы: безусловно, уровень насилия будет расти», — говорит Зубаревич.
Деиндустриализация и «импортозамещение» детей
Как уже было сказано, Наталья Зубаревич скептически настроена относительно перспектив оборонной обрабатывающей промышленности как устойчивого драйвера развития экономики страны.
Точно так же пессимистично она настроена и в отношении импорозамещения:
«Многое мы теперь сами будем производить, хотя часто дороже и хуже по качеству. К примеру, семена планируем импортозамещать, хотя это за год не делается. Те, кто занимается макроэкономическим анализом, в один голос говорят, что в первую очередь происходит поиск альтернативных поставщиков и в гораздо меньшей степени — импортозамещение. Потому что очень многое просто невыгодно производить только на Россию».
К тому же сегодня промышленность страны за исключением нескольких отраслей (ТЭК, металлургия, химия) не в состоянии предложить достаточное количество привлекательных рабочих мест. Гораздо больше их возникает сегодня в сервисной экономике больших городов (это — мировой тренд). В этом смысле сервис выигрывает конкуренцию за людей у промышленности.
В России сегодня стало невыгодно производить даже детей.
«В 2022 году была введена правильная мера — помощь малоимущим семьям с детьми до 17 лет. Но ее надо было вводить давно. Государству нужно больше вкладывать в инфраструктуру детства: в доступные детские сады, бесплатные детские кружки, здоровье и отдых детей. Но я сомневаюсь, что оно в ближайшие годы на это пойдет», — говорит эксперт.
И рассказывает, как ахнули все отечественные демографы, когда государство ввело материнский капитал на первого ребенка: ведь традиционно первый ребенок рождается и так, без стимулирования. Экономические факторы влияют на рождение второго и последующих детей. Перенос на первого ребенка основной части маткапитала сокращает вероятность рождения второго ребенка, не говоря уже о третьем.
Зато регионы бодро рапортуют о такой нелепой мере «повышения рождаемости», как «борьба с абортами».
Ну и, конечно, самым угнетающим образом на планы порождению детей влияет фактор чудовищной неопределенности после февраля 2022 года. Когда он исчезнет, не знает никто.
В условиях нынешней «демографической ямы» главными «резервуарами» пополнения населения (которое президент поручил «удвоить» к 2050-му году) становятся Средняя Азия. И «четвёртая Россия»: «Население республик Северного Кавказа и юга Сибири, пока сокращаться не будет, — полагает Зубаревич. — Да, в Северной Осетии, Адыгее уже нет высокой рождаемости. Но она есть в Чечне, Дагестане и Ингушетии, а также в Туве. Но уже в следующем поколении рождаемость и здесь будет снижаться».
Русская «мозаика»
В итоге развивающихся сегодня процессов, полагает эксперт, Россия будет становиться «всё более мозаичной» — с большими пустотами, неравномерным расселением.
Однако, рассуждает Зубаревич, тренд на концентрацию в мегаполисах молодого, активного и высокообразованного населения несёт в себе и политическую перспективу, если иметь в виду более отдаленное будущее:
«Чем больше людей будет жить в крупных городах, тем выше шанс, что они будут быстрее меняться психологически. Уровень свободы, самостоятельности, разнообразия выше в крупных городах. Безусловно: те большие тренды, о которых я говорила выше, работают на модернизацию. Но когда она проявит себя политически, ни вы, ни я не знаем», — говорит экономический географ.
Она считает, что с очень высокой вероятностью можно говорить, что мы останемся среднеразвитой страной.
«Практически неизбежны дальнейшая депопуляция и территориальная концентрация населения. Природные ресурсы останутся значимой частью экономики. Остальное скрыто в тумане...»
Подготовила Марина Мельникова
СамолётЪ