Последний рыцарь: никогда не растворявшийся в персонажах сэр Шон Коннери ушёл в историю

С Коннери связывают образ знаменитого агента 007, придуманного Яном Флемингом,- актёр первым сыграл Джеймса Бонда. Но в моём советском детстве никакого другого Бонда не было, кроме как в виде неясной фигуры, мелькавшей отрывках, показанных в «Международной панораме» и карикатурного образа из песни Владимира Высоцкого.

Впервые я увидел Шона Коннери в совместном советско-британско-итальянском фильме Михаила Калатозова «Красная палатка». Коннери играл Руала Амундсена, причём не просто героического полярного исследователя, а уже мёртвого героя, который после своей смерти в некоем придуманном режиссёром пространстве-чистилище, анализирует свою жизнь и свои поступки.

Эта роль сразу обратила внимание на особенность актёрской игры Коннери — он никогда до конца не перевоплощался в своих персонажей, а всё время как бы чуть выходил за пределы образа и смотрел на него со стороны — оценивая и даже подшучивая над ролью, как это было в случае с его Джеймсом Бондом — идеальным и оттого немного смешным образом шпиона.

Эту недоверчивую иронию по отношению ко всему статусному и напускному в какой-то степени можно объяснить простонародным происхождением Шона, который родился в Эдинбурге в семье рабочего и уборщицы. И для большинства зрителей сей факт биографии любимого актёра наверняка проходит по разряду парадоксов, поскольку именно Коннери всегда был эталоном аристократизма.

Чему, кстати, в немалой степени способствовала работа в «бондиане» — утвердив молодого актера на роль, с ним начали бесконечно тренироваться, обучая не приемам боя и стрельбы, а элегантности и высокомерию. «Думаю, ни одна другая роль не способна изменить человека так сильно, как роль Бонда. Она становится для тебя крестом, привилегией, шуткой, испытанием. И привязывается к тебе как ночной кошмар», — вспоминал впоследствии Шон Коннери. Он сыграл агента 007 семь раз — в пяти первых, самых прославленных картинах (с 1962 по 1967 годы), потом после перерыва — в «Бриллиантах навсегда» (1971) и, наконец, во «внесерийном» фильме Ирвина Кершнера с говорящим названием «Никогда не говори «никогда» (1983). Тогда ему было уже 53 года.

Впрочем, во время «бондианы», и после расставания с Бондом актеру было грех жаловаться на нехватку интересных ролей. Коннери не раз работал с Люметом (к примеру, в «Убийстве в «Восточном Экспрессе» (1974)), снялся в огромном количестве жанрового кино, не стеснялся и повалять дурака в эксцентрических «Бандитах во времени» (1981) Терри Гиллиама. Наибольший успех настиг его в 1988 году, когда роль стареющего полицейского Джима Мэлоуна в «Неприкасаемых» Брайана де Пальмы была увенчана «Оскаром» и «Золотым глобусом».

Даже стареющий Коннери, увлекавшийся в молодости бодибилдингом, оставался корифеем остросюжетных жанров — можно вспомнить его участие в третьем фильме Стивена Спилберга об археологе-авантюристе «Индиана Джонс и последний крестовый поход» (1989), где артист, сыграв Генри Джонса-старшего, затмил собой Харриссона Форда, своего экранного сына. Потом было своеобразное прощание с романтикой Холодной войны в «Охоте за «Красным Октябрем» и «Русском доме» (оба фильма вышли в 1990 годы). А прощальный привет «бондиане» герой Коннери передал в бодром боевике «Скала» (1996).

Шона Коннери всегда считали секс-символом Голливуда. В 1989 году в 59 лет он стал самым пожилым актёром, которому журнал People присвоил титул секс-символа. А спустя ещё 10 лет то же издание признало Коннери самым сексуальным мужчиной 20 века...

Особая и, возможно, важнейшая часть актёрского наследия Шона Коннери связана с образами средневековых воинов и монархов: артист превратился в живое воплощение английского рыцаря задолго до того, как в 2000-м официально стал «сэром». Кого он только не играл: и Робин Гуда, и Ричарда Львиное Сердце, и самого Короля Артура в «Первом рыцаре» (1995) Джерри Цукера. Но ещё и мудрого монаха Уильяма Баскервильского в «Имени розы» — экранизации романа Умберто Эко 1986 года.

Критики не без основания говорят об удивительном феномене Шона Коннери: именно он обеспечивал связь современной масс-культуры с идеалами европейского средневековья.

«На мой взгляд, для того, чтобы чего-то добиться в жизни, вы должны стать асоциальным элементом, иначе вам просто съедят. Я никогда не был особо «социальным элементом», но, если я когда-либо был груб, это на 50 процентов из-за провокационного поведения других людей. Хотя я должен признать, что я капризен, как и большинство кельтов. Это хорошо, пока люди не пытаются приободрить вас такими перлами, как, например, «Забей на это» или «Давай же, ну...» — так свои успехи и неудачи объяснял в одном из интервью Шон Коннери, который ещё при жизни стал не просто звездой, но настоящей легендой. Теперь уже навсегда...

Сергей Михайлов
СамолётЪ