Дороги, которые мы выбираем

А утром, при свете проснувшегося ласкового солнышка — все, что мучило ночью, бросая то в жар, то в холод, куда-то пропадает. Хотя и знаешь в глубине души: ничто не исчезло, не сделано, не решено.

У каждого — свои разборки с собственной совестью. Пожалуй, счастлив тот, у кого она спит безмятежно, беспробудным сном. Но таких, думаю, меньшинство. У остальных хватает поводов для беспокойства. И многие, в конечном счете, вытекают из одного важного обстоятельства — состояния страны и ее общества, в котором мы живем последние тридцать лет.

Отказавшись от СССР и главной, скреплявшей его идеи, осколки бывшей большой страны (Россия — в первую очередь) стремительно деградировали, откатившись в общественном развитии на десятки (если не на сотни лет назад), к ветхозаветному «каждый сам за себя».

Судорожная попытка хоть как-то скрепить то, что осталось с помощью «вертикали власти», через десять лет начала отдавать такой «мертвечиной», от которой самые «чувствительные натуры» начинают бежать за пределы Родины. Туда, где, как нам постоянно внушали, живет воплощенная социальная мечта всеобщего человеческого благоденствия.

Но на Западе уже идут, в сущности, те же процессы деградации и разрушения социальной системы. И совсем не последний кризис тому виной. Все началось с крушением советской системы, которая в противостоянии с капиталистической «классикой» Европы и Америки создавало «поле напряжения», которое заставляло совершенствоваться обе системы.

И сегодня на Западе стремительно демонтируется то социальное государство «с человеческим лицом», которое и было создано, как защитный противовес советско-социалистическому опыту.

Оптимисты уповают на иммунитет «демократической идентичности». Уповают тщетно — демократия, как самоценная, бесформенная оболочка, на самом деле не защищает ни от чего. Напротив, в ней самой время от времени подспудно вызревают самые невероятные чудовища. Стоит им войти в силу, как демократия сдается на милость победителя. Такие случаи в истории уже были. И, как показывает история с одним норвежским островом, возможны еще.

Но если за нашими рубежами процесс одичания только переходит из латентной в острую фазу, в России он давно в самом разгаре. Мертвое советское наследие, из которого в буквальном смысле «вынули душу», при неумелых попытках гальванизировать себя «рыночными инструментами» жестоко мстит всем нам: падающими самолетами и тонущими кораблями, вопиющим социальным неравенством, издевательскими пенсиями, бездомностью и беспризорностью, дебилизацией молодого поколения, незащищенностью (физической и ментальной) перед лицом растущих угроз...

Одним словом, все отчетливей общее ощущение, что так больше жить нельзя. Или, как сказал один из собеседников «РМ»: «ощущения такие же, как 1990-м году, я их хорошо помню».

Я тоже. Но если так жить нельзя, то, как можно?

Политическое шевеление накануне предстоящей череды выборов заставляет проявлять и кристаллизировать возможные варианты.

Первый, наиболее очевидный, является продолжением традиции либеральных «рефоматоров» 90-х. Его сторонники —наша либеральная общественность, практически несменяемый финансово-экономический правительственный блок, которые уже выбрали своим вождем нынешнего президента. Цель этой дороги — максимальное сближение с Западом, в идеале — полное слияние с ним. С естественным отказом от всех сколько-нибудь существенных (кроме флага и гимна) атрибутов реального суверенитета — государственного, военно-политического, духовного.

Дело даже не в фигуре самого Дмитрия Медведева, становящейся все более «игрушечной», такой же, как любимые им гаджеты. Просто этот явно компрадорский путь откровенной сдачи всего и вся — от распродажи собственности с отказом государства от максимальной части ответственности до вступления в ВТО — не имеет никакой вменяемой цели, никакого замысла. Одни химерические мечтания.

Два других направления, на первый взгляд, отвечают чаяниям большей части россиян, которые, даже по свидетельству социологов сверхлиберального НИУ-ВШЭ, «ностальгируют по советскому».

Стареющий, но еще крепкий Владимир Путин, пытается ввернуть в свою программу максимальное число советских «артефактов» — от здравой идеи «реиндустриализации» до использования (не всем, правда, кажется вполне корректного) таких последних сильных понятий, как «народный фронт» и даже «Сталинград». Однако в том, что предлагает премьер, есть несколько обстоятельств, вызывающих, мягко говоря, сомнение. И эклектичность самой программы еще не самое страшное.

Хуже, что опорой Путина в его «фронте» видится единственный сегодня в России сплоченный «класс» —многочисленная и окончательно «оборзевшая» бюрократия с ее партией «ЕР». Веры этим людям нет категорически.

Второе обстоятельство — сохраняющийся нерушимым тандем Путина с Медведевым, наводящий на крамольную мысль о том, что все их словесное «размежевание» — не что иное, как дымовая завеса, скрывающая обоюдное желание сохранить в стране существующий статус-кво. Хотя, конечно, из уважения к Владимиру Владимировичу, очень бы хотелось ошибиться...

Свой вариант возврата к советской модели общественного развития (с необходимыми корректировками уже известного негативного опыта) предлагает еще одна реальная политическая сила России — коммунисты. Безусловно, должна найти поддержку идея социальноответственного «левоцентристского» руководства, способного сохранить или реанимировать лучшее из социалистических завоеваний, в диалоге (или с долей принуждения) с представителями бизнеса обуздать рыночную своекорысть и направить ее на благо всего общества, а на этой основе заняться, наконец, оздоровлением нравственного климата в стране. Вопрос: насколько у коммунистов хватит решимости и народной поддержки?

Можно еще помечтать о том, что грядущие выборы явят нам новых лиц и новые идеи о пути России к выходу из сегодняшнего тупика. Вероятность появления современных мининых и пожарских, способных справиться с нынешней «холодной смутой» ничтожно мала, но и не совсем невозможна...

Юрий Антушевич
27.07.11.
«РМ»

{jcomments on}