«Дома я отсыпаюсь, а под окном тихонечко гудять шмели...»

«Дом, как известно всем давно, это не стены, не окно, даже не стулья за столом, это — не дом» — поется в одной туристкой песне. О том, что такое «дом» и каким он должен быть, задумываются многие. В стремлении обрести «идеальный дом» кто-то переезжает из одной квартиры в другую, в поисках лучшей жизни меняет микрорайоны, города и даже страны. Поэтому логично предположить, что о том, какой дом можно назвать идеальным, должен знать человек, повидавший на этой планете все, ну или почти все. Человек, который побывал на семи величайших вершинах всех континентов, на Южном и Северном полюсах, совершил 5 кругосветных плаваний, 17 раз пересёк Атлантику, совершил одиночное путешествие через Тихий океан, обогнул Землю на воздушном шаре. Тот, для кого весь Мир — прекрасное божественное творение. Тот, кого можно назвать человеком Мира, человеком Земли, человеком Планеты. О Доме, о Семье и о любви нам удалось побеседовать с величайшим путешественником нашего времени — Федором Филипповичем Конюховым.

— Федор Филиппович, каким вы запомнили родительский дом?

— Я вырос в простом крестьянском доме в маленьком селе Запорожской области на берегу Азовского моря, вместе со своими сестрами и братьями. Папа и мама с 17 года, у них еще царские метрики были. Жили как все, ничего особенного не было, ухаживали за огородом, ловили рыбу — мой отец был рыбаком. Я часто ему помогал на лодке — помогал сети вытаскивать, паруса ставил и всегда мечтал побывать на другом берегу Азовского моря. В свободное время я играл как все другие мальчишки в футбол, купался в море почти круглый год, спал на сеновале и читал книжки о путешествиях.

— А каким было ваше первое путешествие?

— В пятнадцать лет я на весельной лодке пересек Азовское море. Отец был не очень рад такому моему поступку, ведь я никому не рассказывал о своих планах. Но даже наказание не смогло отбить у меня тягу к путешествиям и уменьшить мою радость от этого приключения. Первое мое образование — художественное, я окончил ПТУ № 15 города Бобруйска по специальности резчик-инкрустатор. Однако, мечтать о путешествиях я не перестал и поступил в Одесскую «мореходку», где получил первую морскую специальность «судоводитель». Этого мне показалось мало, и я поступил еще и в Ленинградское полярное училище, получив вторую морскую специальность — «штурман-навигатор». Я учусь всю жизнь, каких только образований у меня нет. Вот ради последнего полета на воздушном шаре я трижды сдавал в разных странах экзамен по аэронавтике и воздухоплаванию, чтобы мне разрешили управлять воздушным шаром и облететь на нем Землю. Мой дед — морской офицер, всегда говорил, что путешественник должен быть образованным. А его брат был православным священником, его репрессировали после революции, поэтому папа всегда мне говорил: ты молчи и не рассказывай никому, кто там у тебя был из репрессированных, потому что это было небезопасно. Но я вырос в православной семье, где почитать Бога учили с детства, несмотря на запреты, ну а со временем, когда перестали запрещать православие в нашей стране, я получил еще одно образование — духовное, в Санкт-Петербургской семинарии.

— А насколько важна наука для путешественника?

— Хороший вопрос вы задали. Я родился в 1951 году, а в 1961 полетел Гагарин. Мне казалось, что в 21 веке люди будут уже на Луне и мы там будем летать... но вот пришел 21 век, а человечество все воюет. То тут война, то там. И поэтому мне очень отрадно было узнать, что приняли решение наша страна, американцы и французы, что будут строить на Луне, на Марсе станции и к 2030 году уже полетят. Я думаю: как хорошо, ребята сейчас подготовятся, полетят на Луну на Марс, а я уже старый. Поэтому наука должна опережать время, развиваться. С тех пор как Юрий Гагарин улетел, мы все еще на тех-же двигателях летаем, получается, наука стоит на месте. Поэтому молодые должны науку развивать. Я сейчас готовлю проект новый, даст Бог все будет хорошо, я хочу подняться на воздушном шаре в стратосферу. Не на таком маленьком, как я сейчас летал — 15 тысяч кубов. Тренировался-то я на шаре 4 тысячи кубов, а самый большой шар который за всю историю в России был сшит — был объемом 10 тысяч кубов. А этот мы будем шить в 100 тысяч кубов, чтобы подняться на нем в стратосферу. Такого еще никто не делал, а я хочу сделать. Поэтому я всегда говорю: молодежь, наши дети, внуки, а у меня шестеро внуков, старшему уже 22 года и он скоро женится и я буду прадедушка, чтобы они мечтали, и стремились исполнять свои мечты, это очень важно, а для этого нужно много знать, много учиться. Я тоже небольшой вклад в это внес, у нас в стране есть несколько Школ путешественников Федора Конюхова, и я стараюсь свой опыт передать ребятам, научить их добрым и полезным вещам.

— А чему вы учите ребят?

— Добру. Ко мне как-то пришли ребята и говорят: мы хотим быть путешественниками, как вы! А я спросил их, почему именно путешественниками, а не писателями, не художниками, не музыкантами? Они сказали — у нас талантов нет. Я тогда спросил: а откуда вы знаете, что у вас есть талант путешественника? Да, ведь это такой же талант, как и все остальные! Вот я издателю принес свою художественную книгу, которую написал, когда океан переплывал, а он говорит: «ты путешественник, Федор, вот и приноси книги о путешествиях, мы их будем публиковать, а художественные книги пусть кто-то другой пишет». Вот так получается, что мало обладать талантами, нужно еще и суметь их реализовать, превозмочь множество преград и не потерять при этом желания узнавать что-то новое.

— А что движет вами, что толкает вас на путешествия?

— Это мечта детства, любопытство, любознательство, знаете, сложно сказать, но я хочу поднять планку человеческих возможностей, доказать, что человек может это сделать, пересилить себя и сделать. Мне интересно поглядеть на мир. Вот когда я был мальчишкой, Юрий Гагарин полетел в космос и я очень ему завидовал, думал, как ему повезло, что он увидел Землю так, как ее никто еще не видел. Я завидовал космонавтам, которые потом стали летать на орбиту, у меня много друзей среди космонавтов. Я говорил им: как я вам завидую, что вы видели нашу Землю с такой высоты, а если я поднимусь на воздушном шаре в стратосферу, увижу я как Земля закругляется? Они сказали что да, увижу. Поэтому я задумал полететь на воздушном шаре в стратосферу и увидеть Землю сверху. Ну конечно, там будут выполнены разные научные программы, поставлены мировые рекорды, все это так, но для меня важно исполнить мою детскую мечту — увидеть Землю такой, какой ее увидел Юрий Гагарин. Мир очень интересный, Господь Бог создал мир очень красивым. На Земном шаре нет некрасивых мест, нет некрасивых людей. Только политические, экономические системы, а сейчас и межрелигиозные отношения портят Мир, портят лик Земли, созданный Богом. А еще я хочу показать людям, что в жизни есть много удивительных вещей, которыми можно заниматься. Хотите — путешествуйте, хотите — книги пишите, хотите — картины рисуйте, летите на Марс, спускайтесь в батискафе, путешествуйте, только не воюйте! Мне сказали, что около 2 тысяч россиян воюют сейчас в ИГИЛ (запрещена в РФ), и вот я думаю — неужели у них не нашлось дела интереснее кроме того, чтоб убивать других людей, пусть и в другой стране?

Так больно бывает смотреть, как люди погибают в этих бессмысленных войнах. Вот я когда отправился в 2013 году на весельной лодке, а вернулся в 2014 а в Украине за это время началась война, мне стало страшно. Я возвращаюсь не во времена Иисуса Христа, я приехал во времена Каина и Авеля, когда брат брата убивает. А вот люди говорят: «Федор чудак, гребет на лодке по океану», а я отвечаю: да пусть больше таких чудаков будет! Мы же одной веры, у нас один Патриарх! Солдаты убивают, а мне обидно, больно, слезы текут не только из глаз, но и из сердца. Это нехорошо, нельзя воевать, нельзя убивать людей, только люди не хотят это понимать сейчас. Они, конечно, когда-нибудь поймут, но уже будут много злого и плохого совершено. Я хочу, чтоб люди пахали землю, открывали другие миры, а нам видите недостаточно того, что Земля красива, человек это испортить хочет.

Вот у нас такая была организация «Очистим планету от полиэтилена». А сейчас эта организация потихоньку распалась, на первом месте стала война. Мы забыли об экологии. Например, чем полиэтилен опасен — полиэтилен в океан смывается, плавает там, а кит пасть открывает, черпает воду, а она забивается полиэтиленом и он погибает, но сейчас не до полиэтилена, не до китов, другие проблемы появились.

— Вы путешествуете в одиночку, как вы выдерживаете такую длительную изоляцию от людей? Одному ведь очень тяжело!

— А я никогда один не бываю, со мной всегда Господь Бог, Святые Отцы, дедушка Николай Чудотворец. Пока я не понял, что я не один мне действительно было тяжело, но однажды, во время очередного моего морского путешествия я осознал, что ни на минуту не остаюсь один. Они со мной разговаривают, помогают мне, без них-то мне конечно было бы очень тяжело! Даже в гондолу вокруг Земли, когда я летал на шаре, мне с собой дали несколько святынь, чтоб они вокруг света облетели со мной. Там икона была с греческого Афона, крест из собора Александра Невского, который строится сейчас и ковчег с мощами 46 мучеников. Так вот, когда возникла у меня на шаре аварийная ситуация — я никак не мог обойти атмосферный фронт высотой в 12 тысяч километров, а шар мог только на 11 200 километров подняться, и мне пришлось идти к Антарктиде, а там холодно, полярная ночь, –58° С, гелий может замерзнуть и шар упадет. Так вот я говорю Господу: «Ну ладно, я погибну, погорюют мои близкие и успокоятся, а вот как же эти мощи святые? Их же так мало осталось на Земле, негоже разбрасываться святыми мощами, помоги мне Господи их в целости и сохранности доставить на Землю людям», так что я за эти мощи хватался как за соломинку. Ну и вдруг окно открылось в этом фронте, и я, слава Богу, успел проскочить. Еще одной проблемой было — найти Австралию, хотя бы просто найти Австралию, это почти невозможным казалось. Но вот видите, так получилось, с Божьей помощью, я над штабом даже прошел, в это никто не мог поверить.

— Эта маленькая гондола на 11 дней стала вашим домом над Землей. Как вы жили эти дни? Как ели, спали?

— Вся гондола была обвешена баллонами с газом, и один баллон у меня взорвался на высоте 11 тысяч метров, солнце нагрело предохранитель. К счастью, в тот момент горелки были потушены, и взрыва более масштабного не произошло, я успел обрезать поврежденный баллон и он ушел вниз в океан. Так что спать было нельзя. Вот Фоссет (американский путешественник, который первым в одиночку облетел Землю на воздушном шаре — прим. автора) спал, потому и упал. Хотя он занимался йогой, не смог все-таки удержаться и не спать. А я другую методику использовал, русскую, «сон монаха» называется. Это когда монах читает всенощную и ему спать нельзя, а сон все равно одолевает, он берет железную миску и держит над ней большой ключ. Если заснет — ключ упадет в миску, загрохочет и он тут — же проснется. Вот и у меня был разводной ключ и туристическая миска, как только я задремал, ключ выпал и ударился о миску — я сразу просыпался, и этой секунды-двух хватало, чтобы мозг отдохнул и еще какое- то время работал.

А работы там очень много, нужно кислород стравливать, подниматься выше, опускаться ниже, пропан, наполнивший гондолу откачивать. На такой высоте — 10-11 тысяч метров авиалайнеры летают, там невозможно находиться без кислородной маски. Никаких запахов и тишина такая, что слышно только как клапан качает кислород. Я маску не снимал, потому что сразу бы погиб, ну и кушать там нельзя никак было. У меня была вода с собой в бутылках, она замерзла, я откалывал маленькие льдинки ножом и под маску засовывал. Еще был шоколад и печенье, я тоже возьму так, кусочек в рот положу — вроде и полегчает. А так то, что я священник мне только помогает в путешествиях. Вот я себе говорю: люди постятся и по 40 дней, и ничего, неужели я две недели не смогу попоститься? Еще одна проблема — холод, перчатку снимаешь — руку пощипывает и она белеть начинает. Температура на теневой стороне –200° С, а на солнечной +200° С, как в космосе, солнце прожигает все, надо следить, чтобы ткань шара не прожгло. Скорость шара была около 220 км\ч, на земле и в море это ураган, но там наверху этого не чувствуется, потому что идешь вместе с воздушными массами, борода на ветру не развевается. По приборам-то видно, с какой скоростью идешь, на такой скорости нужно быть постоянно начеку, нельзя спать. Но видите, мы сумели, ошибок больших не совершили, иначе я бы с вами не разговаривал. А так, мы с Божьей помощью сделали это. Небо за нами, за русскими, да.

— Вы бесстрашный человек!

— Что вы, я боюсь! Боюсь, что я постучусь в Ворота Господа Бога, а мне не откроют за мои грехи.

— Ваши проекты всегда сложные, выходящие за рамки одной страны, как вам удается их реализовывать?

— Этот проект начинался с 1993 года. Стив Фоссет несколько раз пытался это сделать, но не получалось. А когда в 2002 году Стив Фоссет все-таки с 8 попытки облетел Землю, я начал изучать его опыт и готовиться. Я многому у него научился. Шар «Мортон» строили несколько стран. Это действительно очень сложно, и полететь сложно, а построить, объединить всех еще сложнее. Владимир Владимирович меня поддержал, когда я ему направил письмо, спасибо ему, поддержал, ведь столько людей нужно было объединить! Шар был на гелии, а это такой газ, который даже сквозь металл просачивается, мы вот тут сидим, а гелий сквозь нас проходит, поэтому чтоб удержать его нужен был не простой материал. Такая ткань есть только в Испании, а сшить шар могут только англичане, собрались мастера старые, которые Фоссету строили шар. Итальянцы горелки строили, чтобы они на большой высоте могли работать. Автопилот сделали голландцы, это штучное производство, а надували американцы, они и гелий поставили. Вначале мы хотели русский гелий закачать, но мы не могли этого сделать, потому что Россия не торгует гелием с Австралией. Пришлось подключать всех друзей — американцев, французов, итальянцев. Мы объединились, чтобы сделать это. Так что с Божьей помощью и вашими молитвами все получилось, и летел я сложно, но быстро!

— А каким, по-вашему, должен быть идеальный дом?

— Вот я только прилетел в Москву, а на следующий день за мной должна была приехать машина, чтоб отвезти меня в Тотьму, где у меня работает Школа Путешественников. Так вот моя жена матушка Ирина не поехала, говорит, устала, хочу отдохнуть, а я думаю, вот когда я в Тотьму приеду, тогда смогу сказать: теперь я дома! Меня спрашивают — почему Тотьма? Это родина твоя что-ли? Я говорю да, родина! Это колыбель русских путешественников и моряков. Эти места мне стали родными. Я люблю этот город, здесь я отсыпаюсь, деревья качаются, а под окном мы повесили скворечник, там завелись шмели так тихонечко гудять, гудять, а мне сны хорошие снятся ...

Беседовала Ольга Белова
«РМ»