И Днепр смывает все следы. Украина становится полигоном для эксперимента по ликвидации советского материального наследия?

Рано утром, 6 июня, после обрушения плотины Каховской ГЭС была полностью разрушена гидроэлектростанция, затоплены город Новая Каховка, в зоопарке которого погибли все звери, кроме птиц и бобров, и десятки других населенных пунктов в Херсонской области. Эвакуированы тысячи людей...

Точные причины катастрофы пока не установлены. Россия называет взрыв результатом украинской диверсии. Украина обвиняет в подрыве плотины, совпавшем с началом контрнаступления ВСУ, Россию. Согласно третьей версии, плотина, серьёзно поврежденная во время боёв за Херсон осенью 2022 года, разрушилась из-за отсутствия должного обслуживания и ухода. Скорее всего, обрушение произошло из-за сочетания нескольких факторов, в числе которых нужно учитывать и весеннее половодье. Но всё-таки «человеческий фактор», видимо, оказался решающим.

Специалисты сейчас активно обсуждают последствия катастрофы, которая обязательно принесёт свои «отравленные плоды» в виде социального напряжения, связанного с переселением массы людей, лишившихся жилья, разрушения складывавшейся в течение 70 с лишним лет экосистемы огромного по территории региона. Это удар по экономике Украины, потерявшей важную часть энергосистемы, по сельскому хозяйству — затопленные земли в течение долгого времени будут непригодны для аграрного использования...

Но есть у происшествия и иные последствия, о которых сейчас не принято много говорить. Хотя на самом деле это в определённой степени — настоящая культурная трагедия. И заключается она в утрате советского материального наследия, а вместе с ним и тех связей между людьми, которые десятилетиями формировались вокруг значимых объектов материальной культуры, связывали украинцев и русских в общность «советского народа», которая, несмотря на исчезновение СССР, до самого последнего времени оставалась «мостиком» связи между народами.

Название одной из статей, посвящённых гибели Каховской плотины, «Небратская ГЭС», в этом смысле весьма характерно. Оно намекает на новые тектонические ментальные сдвиги, происходящие в сознании россиян и украинцев в последнее время. Ведь именно такие крупные индустриальные объекты в Советском Союзе, как гидроэлектростанции, металлургические заводы и т.п., символизировали не только «победу человека над силами природы», но объединение людей в этой общей борьбе. И на самом деле название реально существующей Братской ГЭС в сознании советского человека ассоциировалось в первую очередь с понятием «братство», — многие даже не знали, что имя электростанции связано с названием города Братска Иркутской области...

Конечно это лишение людей подобного рода символов недавнего прошлого, а вместе с ними и привычной среды обитания, началось, конечно, не с Каховской ГЭС, а намного раньше — с ракетно-артиллерийских обстрелов городов и боёв в городской среде, приводящих к практически полному её, среды, уничтожению, как было, к примеру, в Мариуполе или Бахмуте (Артёмовске), от которых в итоге, к сожалению, мало что осталось.

Между тем около 80% жилого фонда в городах Украины, включая Киев, было построено после Великой Отечественной войны. Это всё та же советская архитектурная среда, в которой продолжают жить и в России.

Отчёт в этом отдают себе и украинские власти, которые ещё до начала СВО начали декоммунизацию (фактически — десоветизацию) символического пространства на своей территории. Правда, этот процесс больше выразился в перемене названий — сами материальные объекты оставались в неприкосновенности.

Украине оно мешает, вероятно, отстраивать собственную национальную идентичность. И парадоксальным образом нынешний урбицид этого общего наследия играет на руку украинской «национальной идее», разрушая идентичность «постсоветского» человека, провоцируя полный разрыв нынешнего украинского общества с существовавшим на этой территории прежде — в советское и постсоветское время — общества, где некоторые советские практики и привычки воспроизводились уже новыми поколениями, родившимися после «окончания» СССР.

Что касается России, то использование советских символов в пропаганде и борьба с ними на практике выглядят как некий когнитивный диссонанс. И, пожалуй, свидетельствует, что и сама Россия тоже, не на словах — на деле, вольно или невольно, но собирается окончательно расстаться с советским наследием. В том числе и на своей территории, что, кстати, подтверждают практики «реновации» спальных районов в Москве и в других российских городах...